В их КБ, впрочем, как и на заводе, в общей сети, последний месяц народ «присел» на новую игру: «Трёхмерный цветобор». Играли в остатки от обеда, могли партийку после конца работы сыграть. Игра представляла собой симбиоз объёмного «Тетриса» и «Войны цветов». «Война цветов» — это игра для двух человек, где каждый пытается победить своим цветом на общем для двоих игроков поле. Но на плоскости. «Трёхмерный цветобор» требовал хорошего трёхмерного воображения, умения предвидеть ситуацию, как в шахматах, оригинальности мышления. От шахмат игре достались часы. Назначалось время, и потом хода делали по очереди, пока кто-то не выиграет, или пока у кого-то первого флажок не упадёт на часах. Маша эту игру ещё не видела. Чем не повод — поделиться с женой интересным? Ну и что, что голые и 3 часа ночи? После 22:00 камеры наблюдения переводятся в ночной режим. Кто попало не подсмотрит. Андрей загрузил компы, поставил игру на оба, создал сеанс, выставил параметры игры: время, сложность, фору Маше, объяснил на пальцах правила и — поехали. Маша не возражала по поводу оригинального времяпровождения. Она была правильной женой, выходила замуж вестой. Веста — девушка, подготовленная к замужеству по правилам Вед, умеющая очень многое, как жена. В-частности, сейчас она понимала состояние молодого мужа: желание отблагодарить по-мужски. Понимала, почему он старается: сублимированное честолюбие работает. Понимала физиологию: Андрею нужно время, чтобы восстановить либидо, мужскую силу. Поэтому подыграла мужу.

Игра её увлекла не сильно. И спать слегка хотелось. Но игру прекратил случай. Причём, Маша всем телом, не только умом, ощутила «де жа вю», ситуацию повторения. Их игру система выгрузила, на экране у Маши зажглась объясняющая надпись, молодая женщина перешла к монитору мужа. Там было интереснее. На экране красовалось растерянно-перепуганное лицо мужчины средних лет. Лет сорока, примерно. Это был помощник начальника дежурной боевой смены операторов удалённых боевых систем по Руси. Он установил, что за компом, тот, кто нужен, спросил о состоянии здоровья, трезвости, возможности срочно поработать, и передал слово НДБС-у. Лицо на экране сменилось, но другой мужчина, хотя держал себя в руках лучше помощника, счастья не излучал.

— Андрей, дело срочное. Вопрос трёх-четырёх минут. Жизни и смерти. Нужна консультация. Проблема с «Коровками». Раньше такого не было, мы не знаем, что делать. Лючки на каналах не открываются. Два-три канала, а на одной — ни одного не открылось. У тебя есть рейтинг, боевой виртуальный опыт. Россиянам нужна срочная помощь.

Жилка на виске НДБС-а пульсировала, со лба тёк пот. Полковника бил мандраж. Было видно, что ситуация аховая.

— Даю вам полный доступ. Чем можете помочь? Андрей?

На экране появилась карта, строки текста. На карте Маша увидела знакомые очертания.

— Ой, это же Кольский полуостров, Баренцево море, там мой город недалеко. «Коровки» там воюют? Что-то не работает?

Андрей пробежал глазами расстановку сил, задачи, собрался. Время загустело, как мёд, давило на голову. Но он умел собраться. Как сквозь вату, медленно доходил смысл слов жены.

— Андрюша, там холодно зимой. Это у нас, тут, в Запорожье плюс три и слякоть. Там холодно, там зима настоящая, лючки могли примёрзнуть.

— Маша, ты — умничка.

— Полковник, всё понял, ситуация ещё хуже, чем вы думаете. Кавторанг, пробные приводнения были? — это Андрей спросил уже у НДБС-а «Айсберга».

— Да, позавчера. Но регламент был проведён…

— Отставить, ясно. У вас сейчас начнут отказывать все системы. Перехватывать тактическое управление не буду, выполняйте мои указания точно. Всем ракетам отвернуть на два градуса вправо, пролететь так две секунды и опять лечь на прежний курс. Если не выйдет — значит, горизонтальные рули не работают. Рулить по горизонтали придётся ПМД. (Перекосом мощности двигателей. У «Божьих коровок» не один, а два двигателя.)

— Но при вылете «Коровки» управлялись! Нормально легли на боевой курс.

— Потом замёрзли. В шахтах они были в тепле. Исполняйте.

На тактическом экране Андрей чётко увидел, как пять «Коровок» замигали красной точкой неисправности. У них рули не сработали. С шестой было сложнее, она отвернула, но не вернулась на курс ни через две, ни через пять секунд, тоже зажглась красным. Рули заклинило в этом положении, 613-я совершала циркуляцию километров десять радиусом. Два градуса перекоса — это очень много, лучше такую ракету вернуть назад, ПМД будет работать на пределе. Пальцы Андрея летали, голосом он приказал не маневрировать, не менять эшелон, высоту, направление по горизонту.

— Рули высоты тоже откажут. Даже не пробуйте. Манёвры уклонения не совершать. Не вздумайте переходить в самолётный режим полёта. Крылья тоже может заклинить.

Что будет, если, например, левое надкрылье выйдет, а правое — нет, Андрей вполне себе представлял. Защиты, от этого, не было. Порвёт ракету в куски.

— ВАРП — не открывать, летать только в чистом ракетном режиме.

Открытый ВАРП, воздухозаборник атмосферного режима полёта, приведёт к сильнейшему уводу, а автоматической компенсации рулями не будет. Слабые пилоты не справятся с управлением. Это Андрей представлял чётко.

— Высоту будете регулировать так: снизиться — слегка сбрасываете мощность двигателя, для набора — даёте больше.

Андрей знал конструкцию «Божьей коровки». Там была такая особенность: ось двигателей не совпадала с осью планера на 4 градуса по вертикали. Это так и было задумано. Что в этой нештатной ситуации давало возможность задирать нос. Пока Андрей давал ЦУ, события шли своей чередой. Времени действительно не было совсем. Боевую задачу нужно выполнять, более того, восемь истребителей F-18 hornet пускали ракету за ракетой по оставшимся в строю пяти «Коровкам». Отстреливали весь боекомплект, зная способности «Коровок». Отказаться от боя уже не было возможности.

Плохая ночь. Для капитана первого ранга Михаила Сергеевича Непейводы. Голова болит, мозги ворочаются тяжело в черепушке. Зря он повёлся на подначки офицеров корабля. Зря. Отмечали годовщину выхода их «Айсберга» после капремонта. Малый ракетный корабль «Айсберг» не только прошёл капремонт, но и был перевооружён с обычных «Малахитов», крылатых противокорабельных ракет, на светлорусские универсалки: «Божьи коровки». Всего шесть штук, но это — грозная сила! Были учебные стрельбы. Сила! Пришлось кораблику заменить пусковые установки, ибо «Коровки» имели чечевице-подобный профиль и чуть длиннее «Малахитов», но оно того стоило. Добавили «удочку» — специальный кран, для вылавливания приводнившихся «Божьих коровок». «Зря пил. Голова раскалывается. А надо думать. Думать, что теперь делать. Вишь, как совпало: на дату корабля наложился его день рождения. Чёрт!»

После «Хвоста дракона» стояла напряжённая тишина. В Российской Федерации соблюдалась полная боевая готовность армии и флота, введено военное положение для гражданских. Американцы объявили мобилизацию, расконсервировали и вводили в строй старые корабли, срочно завершали регламентные работы на подводных ракетоносцах, что были в доках. По флоту доводили, что у них есть потери в лодках. Корибут постарался. Война горячеет. Но по России пока никто не стрелял. Затишье перед бурей. Михаил Сергеевич не сомневался, что американцы ответят. Не могут они утереться на потерю такого количества баз, техники, кораблей, людей, наконец. Весь вопрос был: когда? Когда начнётся? И вот, кажется, началось. Объединённый флот США, то есть всё то, что осталось в Атлантике, двинулось через Исландию к Мурманску. В обычное, спокойное время это им не было бы запрещено. Но не сейчас. Не то время. Их, российский, Северный флот существенно уступал по количеству кораблей. По качеству — скоро предстояло узнать. Комфлота отгонял амеров, отгонял, крепким словом и доводами разума, но… Видно, не судьба. Даден им приказ на Запад, то есть на Восток, на нас. Будут переть, а потом долбанут из всех стволов, без предупреждения, без объявления войны. Его МРК типа 1234 «Айсберг» отрядили вперёд, как бы, в боевое охранение. Лодки послушать, людей посмотреть.