— Что я могу сделать? Чтобы хоть как-то отблагодарить?

— Детей роди.

— …

— Да не мне! Ваньке! Видела, как рвутся воплотиться? В плоть. Воплотиться. Дети. Ваши. Сечёшь? Воспитай их получше, достойными человеками нашего народа.

— Я и не возражаю. Но то — ещё нескоро будет.

— Чего тебе нужно, Тоня? Я поводок отпустил ещё на Калиновом мосту. Мужа своего спрашивай, он — кормчий вашей лодки.

— А можно вас…

— Тоня.

— Тебя спросить, Саня? Не по теме.

— Ну?

— А почему вы… — Тоня очень хотела спросить о своих чувствах к Александру. Но это было равнозначно в признании в любви. Неудобно как-то. На ходу придумала случайный вопрос, надеясь, что Диктатор не обратит внимание на заминку. — Ты и твоя команда, запрещаете заграничную музыку? Кажется, что боитесь чего-то. Рейтинг за это снижаете. Это, ведь, обогащает культуру, делает жизнь разнообразнее.

— Ты никогда не задумывалась: в чём природа привлекательности музыки? Почему люди её слушают? Нет? В принципе, я тоже. Но потом один знакомый мне ситуацию прояснил. Это, кстати, он меня научил, скажем так, на тот свет ходить. Ему ты косвенно обязана возвратом Вани. Да. Про музыку. Это знакомый, его зовут Светозар, сказал… Сказал, что раньше язык был сложнее, функциональнее, полезней. Каждое слово собиралось из рун, а не букв, и раскрывало истинную сущность вещи.

— А можно — примеры?

— Валом. Вора-бей. Птица. Вор-она. «Га» означает движение. «Ка», если в конце, то одного из множества. Ложка. «Ло» — вместилище, «ж» — «жидкого», «ка» — один из многих. «Вол-га»: вольно движется. «Удовольствие» я как-то вашим мужчинам расшифровывал. О! Покраснела. «Вада», раньше так говорили и писали, а не «вода». Это уже христиане искажения сделали. «Ва» — жизнь, «да» — давать. «Драва»: «д» — дающие, «ра» — свет, тепло, «ва» — жизнь. Медведь: мёд ведающий. Ведьма: ведающая мать. И так далее. Все слова языка. Старого.

— Любопытно, но какое это имеет отношение к музыке?

— Человека, который лечит людей, русские называют врачом, говорят: «врач». Врач, тот, что врёт, враль, обманщик. Так называли волхва, когда он лечил больного заговором. К примеру, волхв останавливает кровь и поёт наговор, где есть слова: «Кровь, застыла, боль ушла». Он говорит то, чего нет, то есть врёт. Он — врач. Только он не говорил, а пел. Истинные слова, складывали в истинные заговоры, пели и получали магию. Песни помогали находить резонанс с программным уровнем реальности: Правью. Мы с тобой через неё на Калиновый мост ходили. Помнишь?

— Бррр! Помню страх, который на мосту был, детей, которые помогли, поводок, который не давал мне от тебя далеко отлететь. О! Я там летала! Не ходила! Алекса… э-э… Саня, а тебе не было страшно?

— С некоторых пор, я не могу испытывать страх, впрочем, как и другие чувства. Есть причина.

— И любовь? А как же — жена?

— Это — личное, давай вернёмся к отвлечённым темам. Волхвов раньше было много. Волхв служит людям. Жрец — богам. И тех и тех нужно было много. А людей с сильными способностями рождается мало. Где их взять? Пение заклинаний упрощает процесс управления через Правь. Снижает требования к способностям волхва. Эти знания зашиты в генах людей. Когда человек слышит музыку, он пытается услышать заговор. Как будто пытается сквозь шум воды разобрать чужой разговор. Если хочешь, дешифровка кода. Поиск смысла. Но в современной музыке нет ни скрытого смысла, ни силы заговоров. Иногда музыка попадает в резонанс с Правью, но толка от этого нет никакого. Потому что нет того волхва, который наложит на лад слово правое. По этому признаку, по отношению к музыке, можно отличить человека, более расположенного к магии.

— То есть, композиторы и певцы — могли бы раньше стать магами? Волхвами?

— Нет. Те, кто не нуждается в музыке, тот имеет максимальный потенциал, ему костыли не нужны. А те, кто живёт с наушниками, любит слушать чужое — слабы. А сильный, в крайнем случае, будет петь или играть сам. Применительно к певцам и музыкантам, это значит, что важно не то, как они играют сами, а любят ли слушать не своё. Или свою запись. Это есть индикатор.

— Сложно как! А западную музыку, зачем запрещать? Вы… ты не ответил.

— Я использую метод мягкого давления для некритичных мест. Наши песни и музыку разрешаю, но поощряю личное исполнение, а не слушание, как разновидность потребительства. А чужая музыка, как элемент культуры, является критичным местом. Поэтому тут работает полный и жёсткий запрет.

— Обмен культурами же обогащает!

— Нет. Пойди, с первым встречным поцелуйся, обогатись культурами стафилококка и кишечной палочки.

— Это игра слов. Ты передёргиваешь.

— Нет. Вирус, как болезнь, неспроста называется так же, как и информационный. Они — одно и то же. Слова — суть информация. Информация идёт на программный уровень реальности, в Правь. Даже беcсмысленная. Будешь каждый день ругать цветок — он завянет. Будешь хвалить — он станет расти лучше. Тут ещё сказываются настройки человека, но, всё равно, волшебная сила слова имеет место. Правь откликается на наши просьбы, как может, как понимает. Если волхв говорит право и сильно — отклик мгновенный и правильный. Если современный бескультурный человек живёт как попало, Правь его не понимает и не слышит. Ты говорила о разнообразии культур, об обогащении. Не в том счастье. Человек — часть природы, в том числе — Прави. Он должен искать не богатство и разнообразие, а жить праведно, счастливо. Одна любимая своя жена — праведно, даёт счастье. Со-частие, собранные части. А много разнообразных баб для плотской утехи — разврат, слабость личности, несчастье. Танцевали: для телесного и прочего контакта парней и девушек. Чтоб могли почувствовать друг друга, найти себе подходящего до свадьбы. Танец — форма, узнать — цель. Ещё были одиночные танцы — это совсем другое, сейчас не рассматриваем. Одного, двух, десяти танцев достаточно. Желательно, чтоб они были свои, традиционные, проверенные на практике прадедами. К примеру, слишком тесный контакт в латиноамериканских танцах приводит не к лёгкому прочувствованию партнёра, а к запуску программ возбуждения. О! Опять краснеешь, как девица. Чужая культура помогает чужаку втереться в доверие и потом забрать твоё добро: жену, детей, землю. В этом и кроется вред чужого: книг, фильмов. Это становится очевидным через большое время: одно-два поколения. Вот и бухтят сейчас по углам, меня, Диктатора, ругают.

— Товарищ Диктатор, ой! Ха-ха! Саня, а мы не отстанем, если не будем перенимать лучшее?

— В культуре мы не перенимаем плохое. Я не боюсь шлюху, я боюсь от неё заразиться инфекцией, а паче — изгадить душу и предать жену. А в технике, и вооружении мы вынуждены перенимать всё. Лучшее — усвоим, а худшее — изучим. Это направление развития, как ни странно будет звучать, не приносит большего счастья людям. Наши предки трудились на земле, имели много детей, знали всех соседей, чтили предков и славили богов. Жили счастливо. А сегодняшний горожанин портит глаза, позвоночник нездоровым трудом. Один-два ребёнка, импотенция в пятьдесят. Соседей не знают по имени, но ненавидят. Родителям не помогают, не имеют совести и принципов, за деньги предадут свою землю и народ. Но если не следовать за тенденцией развития технологий, то нас уничтожат, как индейцев Америки. А это совсем плохо. Не хочу такого для нас. Это тайна, но ты скоро получишь допуск, поэтому расскажу тебе чуть раньше, ничего страшного. Это нападение совершила диверсионная группа американцев. Они хотели выкрасть, а при невозможности — убить Ивана Игоревича.

— Это ясно, как божий день.

— Будешь перебивать — не буду рассказывать.

— Ха-ха-ха!

— Ха-ха-ха!

— Это действовало подразделение с задачами и целями нашего КГБ. У нас есть такие же группы. Курьёз в том, что твой муж и друзья будут служить в подобном подразделении. Скоро они уедут за границу убивать их учёных, банкиров, политиков, наших предателей. Будут красть их секреты, чертежи, людей. Следствие: надышись мужем побольше. Скоро расстанетесь надолго.