Ручка повернулась, щелкнул замок. Дверь открылась. Я потерял дар речи. На пороге, с букетом белых роз в руках, стоял Мэтт. В его глазах была грусть, а рука с букетом немного тряслась.

Я хотел начать, но не мог сказать и слова. Я просто смотрел на него и думал, как можно было допустить возможность его потерять…

— Я…

— Я…

Мы заговорили одновременно и так же одновременно замолкли. Я хотел опустить взгляд, но он меня остановил. Мэтт поднял мое лицо за подбородок, заставляя смотреть в глаза. Я же утону. Прошу, не мучай меня.

Он меня целует. Нежно, испуганно, трепетно. Он боится меня?

— Прости меня.

Вот так просто я не думал, что сказать это будет так просто. Мне стало очень легко, когда он улыбнулся мне в ответ.

— Глупый. Я должен просить прощения. Я люблю тебя, Ари.

Такие важные слова. Я так хотел услышать их сейчас… Мне это было очень нужно.

— Я… я тоже тебя люблю.

Наши губы встречаются. В невесомом поцелуе он заставляет меня таять в его руках, что так ловко подхватывают меня, когда ослабевшие ноги подкашиваются.

Этот злополучный букет летит на пол, и мне, и Мэтту на него уже плевать. Мы целуемся очень долго. Я уже забыл, когда так жадно впивался в его губы, прося еще. Мне было его мало. Я понял, что не могу его от себя отпускать. Это слишком тяжело и слишком больно.

Мы движемся, я слышу, как захлопывается входная дверь, после то, как открывается другая. Меня бросают на кровать. Мэтт нависает сверху. Мне тяжело дышать. Я хватаюсь за его плечи, словно боюсь утонуть. Не могу удержаться от бесстыдного стона, когда его губы касаются шеи, после ключиц. Моя домашняя сорочка летит на пол, теплые, такие родные руки прижимают меня к горячей оголенной груди моего альфы. Мне хорошо. Мне уже давно не было так хорошо.

Нежные поцелуи трепетно пробегали по щекам, забирались стайками на губы, касались носа и щекотали. Мне пришлось открыть глаза, и я сразу встретился взглядом с его. Такой нежностью в его взгляде я не устану любоваться никогда. Мне тепло в его объятиях. Я не хочу от него уходить, я просто не могу найти силы оторваться от него.

— Ари? — звучит тихий шепот у меня над ухом.

— М-м? — так же неслышно отвечаю я.

— Дай мне слово, что я не потеряю тебя.

Я немного удивился такой просьбе, но быстро сориентировался.

— Не потеряешь. Обещаю, я никуда от тебя не денусь.

Я немного приподнимаюсь на кровати и достаю до его губ, оставляя в самом уголке поцелуй.

— Я люблю тебя, — мне было важно это услышать.

— Я знаю.

Я улыбаюсь, как самый счастливый человек на Земле. А почему бы и нет, ведь я именно такой.

POV Мэтт.

Сегодня у нас с Ари годовщина. Осень, холодно. После нашей ссоры прошло несколько недель. Несколько сказочных недель. Я словно снова влюбился и снова без памяти. Я носил моего мальчика на руках, и мне кажется, что мы друг друга простили. Мы проводили много времени вместе, много гуляли… Я водил его в парк аттракционов. Ари боялся кататься на американских горках, так что после отплатил мне колесом обозрения. Я вроде не говорил, что боюсь высоты. Так вот. Я боюсь. А Ари смеялся и немного виновато на меня смотрел. Знал, что ему попадет. А потом мы поняли, что нам обоим несдобровать. Когда мы вернулись домой, получили нагоняй от детей, мол, как мы могли пойти в парк без них. В тот вечер было весело.

А сегодня мы отмечаем годовщину. Все должно быть на высшем уровне. Ари еще не проснулся, а я уже в полной готовности. На столе завтрак, дети на дополнительных занятиях, подарок рядом с букетом лилий на столе, за цветами я успел сбегать в круглосуточный магазин. Ну, вроде ничего не забыл. Осталось только дождаться, пока мой ангел проснется.

— Мэтт?

Переступив невысокий порожек, мое солнце прошло на кухню, сонно протирая глаза левой ладошкой.

— Доброе утро, любимый.

Я подхожу к нему и целую, приобнимаю за талию и прижимаю к себе. Ему нравится, когда я такой. А я люблю его такого. Растрепанные длинные светлые волосы, которые он отказывается состригать, чистые голубые глаза, смотрящие предано и нежно. Он ходит по дому в шортах и моей футболке, которая сильно ему велика. Такой милый, что оторваться от него нельзя.

— С годовщиной, — говорит он почти неслышно, и мне, словно в первый раз кружит голову его голос.

— И тебя.

Я провожаю его за стол. Сажусь напротив и умиляюсь, наблюдая, как загораются глаза моего мальчика при виде цветов. Это его любимые, я знаю.

— Откроешь?

Он смотрит на коробку с подарком. На секунду замечаю, как дергается его правое плечо. Но мне, должно быть, показалось. Да, одной рукой открывать такую коробку сложновато, но помогать я не стал. Ари мог бы обидеться. В коробке, на бархатной подушке, лежат новенькие блестящие часы. Ария не любит наручные, так что я выбрал часы на цепочке.

— Красивые.

— Тебе нравится?

— Очень. Спасибо. И за цветы тоже.

Он так красиво улыбается. Я уже давно перестал замечать его шрамы. За эти годы они побледнели и стали почти невидимыми. Он становился похож на того мальчика с фотографии, что висела на стене в гостиной.

— Я хотел пригласить тебя на концерт.

Ари смотрел в свою тарелку, нервно тыкая вилкой в блинчик с джемом.

Мне его предложение показалось странным. Сколько я его знаю, он никогда не проявлял желания выйти в люди. Обычно мы ходили на премьеры фильмов или просто гуляли по городу.

— Хотел, но приглашать не будешь? — Я улыбнулся.

— Нет, все же приглашу. Вивальди. Тебе же нравится?

— Да, очень.

— Отлично. Тогда сегодня в семь. Я позвонил Сэму, он согласился нас отвезти.

Его глаза радостно мерцали, переливаясь оттенками синего. И все же я не могу сдержать улыбку, когда вижу его. Я не думал, что смогу так сильно влюбиться. Я нашел своего истинного, и уже за это готов вечно благодарить Вселенную.

***

Я уже двадцать минут жду Арию перед входом в дом. Он сказал спускаться и ждать его, что я, собственно, и сделал. А его все нет и нет.

К дому подъехала знакомая машина. Кажется, что ничего не изменилось. А за рулем знакомый бета.

— Сэм, привет.

— Мэтт, — водитель слегка склонил голову, — выглядите роскошно.

Действительно, когда я еще надену свой новый парадный костюм? Черный классический пиджак, такого же цвета брюки и начищенные до блеска туфли. Рубашка темно-фиолетовая, галстук черный. Когда Ари его выбирал, сказал, что он подходит к моим глазам, так что я упустил тот момент, что мой костюм выбрали за меня и согласился на покупку, видя, как радостно сияли глаза моего мальчика.

— Ария уже на месте. Ждем только вас.

То есть как? Ари поехал один? Странно, на него не похоже. Ну, впрочем, раз так…

— Тогда поехали.

Я приземлился на заднее сидение, и машина сорвалась с места. Голова была на удивление пустой. Думать не хотелось. Казалось, если я обременю себя мыслями, испорчу общую атмосферу. А атмосфера сегодня праздничная.

В окне машины показалось богато украшенное здание концертного зала. В глазах рябило от безупречных украшений и скульптур на фасаде, красивая подсветка добавляла зданию некой торжественности. Я много раз был здесь на концертах с родителями…

— Прошу вас, — передо мной открыли дверь.

Я молча покинул салон, только бросил Сэму короткое «спасибо». Поднявшись по парадной лестнице в просторный холл, я в который раз поразился размерам люстры, что еле заметно покачивалась на прочных креплениях. Хрустальные капли переливались и красиво преломляли свет.

— Мистер Рэдрой?

Я обернулся. Передо мной стоял работник зала в аккуратненьком неброском костюме.

— Да.

— Я провожу вас в зал, прошу за мной.

Я просто послушно следую за ним, собирая на себе заинтересованные взгляды. Меня проводят к моему месту на балконе. Скоро должен начаться концерт. Я оглядываюсь, но Арии рядом не вижу. Место рядом со мной пустует. Я начинаю немного нервничать.

— Вам просили передать.