На секунду прервав это действо, я вопросительно посмотрел на своего мужа.

— Мэтт? Все в порядке?

— Нет.

Так резко, что хочется от него отшатнуться.

— Ты меня пугаешь.

— Взаимно.

Он припадает губами к шее, и я не могу удержаться от бесстыдного стона, что через долю секунды сорвался с моих губ.

Плечо пронзает резкая жгучая боль. Я не понимаю, почему не кричу. Это слишком неожиданно, чтобы как-то реагировать.

— М-Мэтт. Отпусти. Мэтт, мне больно.

Я пытаюсь его оттолкнуть, но он слишком сильно прижимает меня к дивану. На глаза раворачиваются слезы.

— Ты только мой, слышишь? — раздается хриплый шепот над самым ухом. Страшно. Мне страшно.

— Что… Да что с тобой такое?

Он на секунду ослабил хватку, и я смог вырваться. Встав рядом с диваном, я опустил ладонь на кровоточащее плечо.

Мэтт смотрел на меня как-то неясно. И с сожалением, и с немой мольбой о чем-то мне неизвестном. А еще там, в его взгляде, была злость. Он злится на меня?

— За что?

— Ты знаешь, за что, — огрызнулся он, вставая рядом. Я отступил на шаг.

— Я не понимаю…

— Не ври. Не смей мне врать! Ты все прекрасно понимаешь! И когда ты думал мне сказать?

Я уже не мог держать в себе слезы.

— Объясни. Мэтт, на что ты злишься? Что я сделал?

Сам я не понимал. Все же было хорошо. Когда я смог дать ему повод так на меня разозлиться?

— Кто он? Этот Дин.

— Откуда ты…

И тут меня как громом поразило. Телефон. Я сегодня перепутал свой телефон с его.

— Он звонил тебе. Сказал, что ждет у себя. Где ты был?

Как он все это понимает? Что он видит под этим «Дин».

— Я хотел сказать. Правда хотел. Просто я не знал, как ты к этому отнесешься. Это сложно объяснить…

— А мне кажется, что все просто, — он прижал меня к ближайшей стене. — Я просто тебя больше не устраиваю? Как ты мог так со мной поступить? А дети? Что было бы, если бы они о нем узнали?

— Они знают.

Я не понимал, что говорю. Я хотел сказать, что Мэтт все не так понял, но что-то меня останавливало. Он кричал. Мэтт еще никогда так на меня не кричал. Очень долго. Я не хотел его слушать, я не хотел…

— Да чем ты вообще думал, раздвигая ноги перед этим козлом?!..

— Ч-что? Что ты сказал? Я… Как ты мог такое подумать? Я же не… Да ты сам себя слышишь?

— Еще и приплачиваешь ему. Наверное страшно было парню в ваш первый раз? Да такого как ты врагу не пожелаешь.

Наступила тишина. Было больно. Внутри что-то непереставая рвалось. Больно. Он же знает, что кроме него мне никто не нужен. Я же люблю его. А он допустил мысль о том, что я могу ему изменять. Как… как у него только язык повернулся?..

— Вон.

Я не узнал свой голос. Слишком спокойный для сложившейся ситуации. Я не мог больше находиться с ним рядом.

— Ари, я…

— Пошел вон. Уходи.

— Ари, малыш, прости меня, я не знаю, что на меня нашло, я…

Он касается моих плеч и я вздрагиваю от боли.

— Руки убери.

— Прости, пожалуйста, прости.

— Просто уйди. Уходи, Мэтт.

Я не думал, что он послушает, правда не думал. Я видел в его глазах раскаяние, но мне было плевать. Если уж сказал, будь добр, ответь.

— Но я…

— Ни слова больше. На выход.

Он оставил меня. Просто отпустил и ушел. Я закрыл за ним дверь и опустился на пол, оперевшись на нее же спиной. Я чувствовал, как с той стороны на нее облокотились. Я знал, что это Мэтт…

Я просто сидел под дверью и плакал. Было слишком больно, чтобы думать. Я не хотел, чтобы так получилось, не хотел. Я думал, что он обрадуется.

Я все эти годы притворялся. Я лгал, но лгал во благо, чтобы он не переживал лишний раз и не беспокоился.

Я всего лишь хотел сделать ему сюрприз на годовщину нашего знакомства. Я нашел Дина, он согласился мне помочь… Ведь это он несколько лет назад выкупил у меня мое фортепиано.

Я всего лишь хотел заново научиться играть…

========== 9. ==========

POV Мэтт.

Я проснулся на полу рядом с дверью в свою квартиру. Голова и шея болели адски. Через пару минут после пробуждения меня это уже не волновало. Вспоминая события прошедшего вечера, я хотел рвать на себе волосы. Какой же я идиот. Как, ну как я мог такое сказать ему? Я же знал, знал, что Ари ничего не делал. Я просто хотел с ним поговорить, попросить объяснить ситуацию. И я уверен, что понял бы его. Может этот альфа просто его знакомый? Или друг… Но это никак не хотело укладываться у меня в голове. Когда я увидел его вчера, у меня внутри что-то замкнуло. Я набросился на своего мальчика с обвинениями, я сделал ему больно. Я же обещал себе, что никогда не буду причиной его слез. А вчера он стоял передо мной, не трудясь утирать слезы спрашивал, что он сделал не так. А я, как последний баран, уперся и продолжал на него кричать. Я был зол. Я раньше не понимал, что могу быть зол на него. Ария для меня ангел. Я не смогу себя простить за то, что причинил ему боль.

Но все же. Почему он скрывал от меня этого Дина? Даже если они не любовники, во что я и так с сомнением верил, то кем они друг другу приходятся? От всех этих вопросов в голове гудит еще сильнее. Я не могу больше думать. Но думаю же. Действительно, куда я смогу деться от мыслей о самом дорогом, что есть у меня в жизни?

Для меня же нет никого дороже, чем Ари и наши дети. Я люблю их больше жизни. И я так просто поддался необоснованным эмоциям… Я должен попросить у него прощения. Если понадобится, я упаду ему в ноги и буду умолять. Мне не будет стыдно. Я просто должен вернуть его доверие. Я должен.

POV Ария.

Из сна, который нельзя было назвать сладким, меня вывел какой-то шум с улицы. Сонно протерев глаза, я поднялся с дивана, до которого смог дойти в беспамятстве вчерашней ночью. Слишком плохо. Нет, не могло все в один миг взять и рухнуть.

Я прислушался. Дети еще спят. Сегодня выходной, им не надо в школу, а Мэтту на работу. Мэтт…

Интересно, он все еще там? Я так разозлился на него вчера, что не понял, как выставил его за дверь. Было немного стыдно. Вру. Очень стыдно. Я не хотел, чтобы моя тайна вот так раскрылась. Я ведь был уже в конце пути, мне оставалась еще пара недель. Держать что-то в тайне от любимого человека четыре года и не иметь возможности во всем признаться, потому что ты сам так захотел… Это низко. Низко и тяжело.

Я не хотел скрывать что-то от Мэтта, так просто получилось. Это сложение обстоятельств. Я не считаю себя жертвой, но…

Мне то и дело вспоминаются его вчерашние слова. Что он имел в виду, когда говорил, что не пожелал бы такого как я даже врагу? А я знаю, что. Даже смешно. Я отучил себя думать, что недостоин любви такого человека как Мэтт. Чуткого, доброго, обходительного, ласкового, нежного… Перечислять можно до бесконечности. Так вот, я не хотел думать, что недостоин его, но вчера, протиснувшись между его криками, в мою голову тихо прокралась такая мысль. Она была не похожа на те, что были раньше. Вчера я подумал, что он считает меня недостойным себя. Он меня очень сильно ранил. И я не про метку на плече. Ее можно было поставить и раньше, как предусмотрено правилами, но он сделал это именно вчера. Побоялся, что может меня потерять? Наверное, может и так. Не знаю. Все слишком сложно.

Но так больно было от его слов. Он сомневался во мне. Я так хотел закрыть руками уши, чтобы не слышать его. Каждое слово словно нож по сердцу. И я не мог просто так это вытерпеть. Я заплакал. И не стыжусь.

Но… Я виноват перед ним хотя бы потому, что не рассказал ничего о том, что я проворачивал все эти годы. Мне нужно перед ним извиниться за это. Уж если я хочу помириться, все должно быть честно.

Кивнув самому себе, я встал с дивана, поправил волосы, находившиеся не в лучшей композиции и направился прямиком к входной двери.

Еще секунду постояв напротив, я привел дыхание в норму. Остановить бешено бьющееся сердце было сложнее, так что я решил просто открыть дверь и встретиться лицом к лицу с человеком, ставшим причиной моей вчерашней ночевки у двери.