От мыслей меня отвлекает все тот же скромный молодой человек. Он протягивает мне лист бумаги, свернутый вчетверо. Я принимаю записку из маленьких ладоней и разворачиваю.

«Надеюсь, что ты не разочаруешься. Наслаждайся представлением, любимый.»

Почерк идеально ровный. Это от Арии? Странно. Может он просто…

— Господа, — разразился громкий голос откуда-то со сцены. А я и не заметил, как погас свет. — Сегодня вас ждет необычный концерт. Этим вечером на сцену выйдет давно забытый гений. Его талант не знает границ, а мастерство поражает. Так что желаю вам приятного вечера. Наслаждайтесь.

Свет на сцене на секунду погас. Человек, что стоял там и произносил свою небольшую речь, исчез. В самом центре сцены возник прекрасного вида белоснежный рояль.

Бледная тень поднимается на сцену. В зале собрались самые уважаемые люди города. Считая секунды, затаив дыхание, зрители ждут чего-то прекрасного.

Бледные тонкие пальцы падают на клавиши и мертвая тишина в зале пронизывается раскатами грома. Клавиша за клавишей, нота за нотой, звуки взрываются миллионами красок, словно яркий фейерверк в душе каждого зрителя.

На сцене Ария Рэдрой, юный гений, мастер своего дела. Он улыбается, когда играет. Он выглядит счастливым, это видно абсолютно каждому.

Хотя, может многие не замечают улыбку на его лице. Может быть ее вижу только я один. Прекрасно. Музыка, эмоции, неповторимая палитра чувств в каждом звуке.

Я никогда не слышал, как он играет. И теперь я понял, как много потерял. Я как-то обмолвился, что это мое любимое произведение. Поразительно, как он смог запомнить такую мелочь.

Времена года. Вивальди. Лето.

Я не успеваю понять, что только что произошло, как зал вдруг взрывается оглушительными овациями. Они разрывают слух. Так громко… Не знаю, сколько прошло времени. Я был не здесь. Я все еще находился в той сказке, в которую перенесла меня музыка.

— Понравилось?

Родной голос вырывает меня из бездыханного состояния. Я снова в зале. А рядом, нервно перебирая пальцы, стоит мой ангел.

Я поднимаюсь с места, делаю шаг навстречу и, наклонившись, целую это божье создание в губы. Он поддается и обнимает меня за шею. Длинные пальцы нежно касаются кожи, мягкие губы податливо мнутся под моими.

Я вынужден оторваться от него, я должен сказать, должен…

— Я… я…

— Не волнуйся, — он тихо улыбается. — Думаю, я тебя понял.

Мы смеемся. Я бы вечно простоял вот так, обнявшись, глядя в его кристальные глаза.

— Я тебя люблю, — слетает фраза с моих губ.

— Я знаю.

Говорить не хочется. В этом мире тишины сейчас только мы.

— Уйдем отсюда?

Он кивает, в его глазах вспыхивает искра озорства. Он берет меня за руку и ведет к выходу, аккуратно, чтобы не мешать людям слушать музыку, что доносится со сцены.

— Молодые люди, вернитесь на места. До конца концерта из зала нельзя…

Но мы не слышим. Распахиваем дверь и почти бежим, редкие лица смотрят недоуменно. Мы выносимся на улицу. Когда успел начаться дождь?

Я смотрю на своего любимого, покрасневшего, растрепанного, в белом концертном костюме, стремительно мокнущим под тяжелыми каплями. Сколько раз я в него влюблялся? Я сбился со счета после сотни.

Мы целуемся под дождем, и, наверное, оба понимаем, что у нас все еще впереди…