Истатук вдруг схватился за голову, замычал, и тяжело рухнул в стоявшее поблизости кресло. Он закачался в нем как от сильной боли: взад-вперед, взад-вперед. Потом из-под сомкнутых рук глухо донеслось:

- Давай сделаем это сейчас. Давай сделаем, и я буду твоим рабом до конца дней!

- Заманчиво, но несвоевременно! Ты мне уже не нужен.

Танарет будто бы случайно достал из кармана кусок ткани, в котором я узнала часть моей любимой туники. Танарет передал его Истатуку словно платок. Тот машинально поднес тряпку к лицу и вдруг замер, вытянувшись. Лицо его перекосило, глаза вылезли из орбит, он оскалился в безумной улыбке.

- А-а-а! Так ты уже горишь!!! Горишь на моем костре, подлый пес! Ну подожди, мерзавец, ты еще вспомнишь, вспомнишь как я просил тебя. Погоди, отольется тебе мое унижение! – он вскочил, охваченный буйством. – А доколе ты живой, пес, доколе живой – я сам поквитаюсь с тобой! Я сам возьму что захочу: возьму ее, возьму твой замок, твои владения, и тебя, гада, в придачу! Ты закончишь свои дни в собачьей конуре на моем подворье! А она, – он потряс тряпкой. – Она будет приносить тебе объедки с моего стола! Я, Истатук Великий, объявляю тебе войну!!! – он швырнул ткань на пол, и вихрем вылетел в дверь, пронесшись мимо меня как ураган.

Танарет постоял немного, глядя ему вслед.

Потом он тихо рассмеялся, поднял ткань с пола, и, приложив ее к лицу, шумно втянул воздух. Не помня себя, я добралась до своей комнаты. Меня трясло. Мысли путались. И я металась по своим залам, как безумная. Меня охватила паника, и я никак не могла найти опору в этом безумном мире. Так прошла вся ночь.

Утром я сидела посередине «полигона» опустошенная. Одни и те же тоскливые мысли все крутились в моей голове, как заезженная пластинка. На рассвете в дверь стукнули. И я вздрогнула, едва найдя в себе силы ответить.

Фатти вошел, и, блеснув зубами, запер дверь на ключ.

Потом он подкинул его в воздух, испепелив на лету зеленой молнией. Я угрюмо взирала на все это представление, сидя на середине своего «плацдарма». Он плюхнулся рядом, и уставился на меня, сверкая своей очаровательной улыбкой. Он явно торжествовал, и я ждала изложения, мечтая только об одном: чтобы оно оказалось кратким, и чтобы Фатти поскорее убрался, оставив меня с моими мыслями.

- Ну, вот, тетя Мара, – сказал он издевательским тоном. – Теперь нам никто не помешает поговорить по-душам. Скоро ты уберешься отсюда!

В голубых глазах его сверкнула сталь. Я заинтересованно ждала продолжения. Он снова улыбнулся – это была улыбка превосходства.

- Три дня назад я потерял терпение! Не смог больше смотреть, как вы воркуете и крутите шашни у меня под носом! Ночью я нащупал один разум, что тянулся сюда издалека. Тебя искали, Мара, и я ответил. Я ответил, что тебе здесь очень плохо, и просил забрать тебя как можно скорее. Конечно, я немного сгустил краски, но зато дело пошло! Сюда идут орки, Мара. Завтра они достигнут границ Снорлорна. Наконец-то, Мара, ты оставишь нас в покое, и Танарет будет только моим! – он гордо вскинул голову, наблюдая за моей реакцией из-под ресниц. – До сих пор не понимаю, что он нашел в тебе такого, чего нет во мне? – добавил он.

Я переваривала неожиданную информацию, и его наглый тон сбил меня с мысли. Глухая злоба, что накопилась во мне, прорвалась вдруг, затопив мое сознание, точно мутные воды наводнения.

- Что он во мне нашел? – спросила я угрожающе, и придвинулась к нему. Он соскочил с кровати.

- Что он во мне нашел? – повторила я, спрыгивая вслед за ним.

Он зашептал, пытаясь сотворить ключ. Я швырнула в него вазу. Он едва отскочил, заклинание сбилось, и он метнулся, прячась от меня за тяжелым креслом.

- Что он во мне нашел? – спросила я в третий раз, отшвыривая кресло и хватаясь за рукояти Перьев.

- Не подходи ко мне, – взвизгнул он. – Отстань, или я изжарю тебя!!!

Он выскочил из угла и вспрыгнул на кровать. Перья зазвенели у меня в руках. Фатти вскрикнул, и зеленая молния сорвалась с его пальца, ударив мне в грудь. Мы оба замерли, следя, как светящиеся змейки разрядов стекают по моему телу. Я нехорошо ухмыльнулась и подскочила к нему, приставляя острия Перьев к шее. Он закрыл глаза, видимо, готовясь умереть. Я сделала ему подсечку, как учил меня Рис, и повалилась прямо на него. Он распахнул глаза.

- Подчиняйся, или умрешь! – прошипела прямо в его лицо, и начала целовать его.

Он попытался, было дернуться, но спицы Перьев вонзились в шею, и он затих. Я продолжала целовать его безвольные губы, и вот они дрогнули раскрываясь.

Он уже отвечал мне. Через несколько минут я отпустила его. Он лежал широко раскрыв глаза и часто-часто дышал. Вложив Перья в «ножны», я уселась, рассматривая его. Он не шевелился, глядя прямо в потолок. Когда я уже подумала, что он отключился, послышался едва слышный голос:

- Что это? Что это такое, Мара? Хрустальные колокольчики в моей голове, я лечу. Я счастлив, счастлив как никогда!

Он медленно сел. Лицо его озарилось блаженной улыбкой.

- Я люблю тебя Мара! Сделай так еще раз!

Я с жалостью посмотрела на него.

- Хватит с тебя, несчастный извращенец! Теперь ты понимаешь, что нужно Танарету?

Он не слушал меня, продолжая улыбаться и тянуться ко мне. Тогда я, что есть силы, врезала ему по лицу. Он отскочил, ошарашено мотая головой. Глаза его прояснились, и он уставился на меня.

- Я спрашиваю, ты понял, что нужно этому старому козлу?

- Это похоже на тот напиток, что давал мне Танарет, когда хотел чего-то особенного. Только это намного сильнее… – он в задумчивости взъерошил свои волосы и посмотрел на меня. Выходит, он опаивал меня приворотными зельями?

- Да, выходит, что так.

Голубые глаза сузились.

- Когда он встретил меня первый раз, он угощал меня вином из своих запасов… – неужели, все это время… – он вскочил и забегал из угла в угол. Потом он резко остановился и поглядел на меня в крайнем изумлении. – Я больше не люблю его! – сказал он, точно прислушиваясь к своим словам.

Он снова заметался. Тонкое красивое лицо исказила ярость, он походил теперь на маленького злобного демона. Я смотрела на него, удивляясь таким метаморфозам. Он снова остановился, застыв напротив меня.

- Я прикончу его! – холодным голосом сообщил он мне.

- Возможно, но только не теперь. Сейчас этот ворон не по тебе, Фатти! – сказала я, и он дернулся, как от удара.

- Ястребок. Меня называли Ястребок! Что же делать, Мара? Как только орки пересекут границу, об этом узнает Танарет. Надо переправить тебя к ним, пока этого не случилось.

- А сам ты, что уходить не собираешься?

- Я останусь, пожалуй, мне надо поквитаться! Кое-чему полезному он, все же, научил меня!

- Нет, Ястребок, мы пойдем вместе! На кого падет ярость Мага – Наместника, когда он обнаружит, что меня нет в его клетке? Неужели, ты наивно полагаешь, что тебе удастся скрыть факт твоего участия в этом деле? Не обманывайся, он маг с тысячелетним стажем, мы мотыльки-однодневки перед ним!

- Ну, что же, может, ты и права. Только я думаю, что он слишком долго почивал на своих лаврах. Придет время, и я напомню ему мою любовь!

====== Часть 16 ======

Рука об руку мы вышли из комнаты, и мило улыбаясь встречным, отправились в заснеженный сад. Побродив между деревьями, мы потихоньку удалились в отдаленный его уголок, где возвышалась высокая золотая стелла, испещренная затейливыми письменами и загадочными рисунками. Отвернувшись спиной, от еще видневшегося замка, Фатти едва слышно сказал:

- Урони платок! – я так и сделала.

Мы присели и начали разбрасывать снег, будто бы отыскивая пропажу. В это время Фатти тихонько говорил:

- Копай глубже, надо добраться до земли! Видишь, видишь? – под тонким слоем почвы проступили толстые белесые корни. – Почва влажная, они активны! Недолго, правда, наверное, вчера ночью включил, или сегодня утром?

Я смотрела на него, ожидая разъяснений.

-Ну чего ты смотришь на меня как мышь на вошь? Ищи активнее, нас же видно! Это грибница Бао. Ты думаешь, почему здесь нет никакой охраны, вообще никаких посторонних? От того, что Танарет так нам доверяет? Как бы не так! Никто не выйдет и не войдет в Снорлорн так, чтобы Маг – Наместник не узнал об этом. Вот эти штуки повсюду! – он кивнул на стелу.