-Почему ты назвал меня этим именем...

Наверное, впервые Мелькор проснулся в уже пустой постели. Хоть он прямо и не запрещал своему майа делать так, но одиночество в просторной спальне было пропитано вероломным попранием устоев... А ещё – обидой, почему-то. Очередной необоснованной обидой. Вала, хмурый и решительный, устремился вниз по лестнице, восстановить порядок и вернуть себе своё.

Задав вопрос, майа даже не оглянулся. Продолжил хаотично перемещать какие-то предметы по столу. Мелькор приблизился вплотную и развернул к себе лицо Сау за подбородок.

-Каким именем?

-Майрон, – карие глаза сияли. Красиво и зло.

-Когда?

-Ночью.

-Это моё прошлое, Саурон...

-Прошлое ли?

Рука вала упала с лица на плечо Сау, чем тот немедленно воспользовался, чтобы отвернуться. Если сейчас он уйдёт – всё бессмысленно...

-Послушай меня, – руки вала сгребли в охапку упирающегося Саурона, – у меня есть свои потери. И в этой утрате я сам виноват.

Майа поднял наконец-то взгляд и перестал толкаться. Уже недоумевает, уже не злой...

-И много таких потерь?

-Мы не будем мериться.

Майа уткнулся носом в плечо своего тано, который тем временем трепал его по затылку.

-Ты хочешь знать. И хочешь рассказать. Но не сегодня. Поверь, завтра у нас будет очень сложный день, ни к чему усложнять его ещё больше.

Сау вздохнул и сомкнул руки за спиной вала. С этой лодки больше нет хода – одна мысль о том, чтобы расстаться и навсегда покинуть Его, вызывала спазм в лёгких – не сможет, а отравлять жизнь обидами... Это дурацкое, бабское имя... Уж лучше думать о завтра. Завтра действительно будет очень сложный день, Мелькор даже не представляет, насколько. Но сегодня ещё не завтра.

-Мелькор. Мы точно правильно делаем, что приезжаем в университет на одной машине?

В понедельник майа всё не решался выйти наружу. Вала же, похоже, такая необходимость волновала мало.

-А нам что, ещё есть, что скрывать?

Саурон перевёл взгляд в сторону ворот. Можно было бы пуститься в объяснения, что в глазах окружающих, тем более – женской части, то, что Сау загробастал себе самого классного мужика в этом универе, о котором никто и мечтать не решался, с собственным домом, машиной и к тому же не жадного, квалифицировалось как хищение в особо крупном размере при отягчающих обстоятельствах. Как порушенный идеал, побитый рекорд и попранная святыня. Но майа был абсолютно убеждён, что вала и так знает об этом, и просто притворяется наивным социопатом – сейчас его лицо являло собой иллюстрацию понятия “святая простота”. Это точно бесило бы, если бы майа так сильно не волновался.

-Всё, идём.

-А можно я ещё пять минуточек...

Вала вышел из машины. Майа поспешил за ним.

Саурон как будто проходил весь этот путь заново. Множество прикованных к ним взглядов, выжидающих, что же будет сегодня, опасающихся пропустить новый скандал.

-Прекрати напрягаться. Ты меня провоцируешь в таком состоянии, я же говорил, – послышался Его голос слева – майа оглянулся.

Мелькор сиял. Лицо светилось вековым спокойствием, сложенные руки – властью над всеми стихиями. И это, пока бесформенное, выжидающее внимание сотен глаз вокруг – было любимым Его пластилином. Он знал, как работать с этой породой – Саурон ощутил укол ревности, настолько нетерпеливо вала ждал, пока безликий океан, что сейчас просто расступается, преклонится перед Ним и признает своим повелителем. Мелькор купался в свете недоумённых взглядов тех, кто считал его разоблачённым и униженным, а видел величественным, победившим.

-Иди-учись. С этого дня на тебя никто не посмеет даже косо взглянуть.

Как же адски красив он в этот момент.

Мелькор, конечно, не ожидал от своих студентов чудес сообразительности и богатства фантазии, но груда порножурналов, разложенная на Его столе, видимо, средними разворотами вверх – стала разочарованием для вала. Всё-таки, от будущих инженеров он ожидал большего.

-С мест не подниматься, начиная с последнего ряда – быстро все сдали конспекты.

Последние ряды, молча переглядываясь, исполнили приказ. Затем – предпоследние. Веселье началось с третьего ряда с конца.

-Сел на место.

Бауглир плечом остановил устремившегося было к выходу бунтаря.

-Я ухожу. Держать меня Вы права не имеете, – дерзил тот, не поднимая глаз.

-Любишь ли ты морских львов? – нежно шептал горе-беглецу вала в раскрасневшееся ухо, – Любишь ли ты их настолько, чтобы отдать все банковские сбережения твоей семьи для их спасения?

Несчастный пошатался на месте, но в конце концов сел.

-Конспекты.

-Я не взял.

-Ты же понимаешь, что все остальные сдадут. Твои отпечатки на этой мукулатуре, – Мелькор кивнул в сторону стола, – я вычислю методом исключения.

Сепаратист достал из сумки первую попавшуюся тетрадь и отдал Бауглиру. Больше никто попыток скрыться не предпринимал.

-Спасибо всем. Я думаю, все вы – добропорядочные граждане и ваших отпечатков не было в базе МВД. До этого дня.

По аудитории прошёл гул. Вала нашёл их сразу – несколько человек, потерявших контакт с реальностью от страха, что рядовой студенческой шуткой они отдали себя в руки разгневанного дьявола.

-А сейчас вышли сюда все, кто должен. Вышли и разобрали своё дерьмо. Даже те, чьих пальчиков нет на страницах. Вас сдадут ваши же подельники. Все, кто был в курсе до того, как пришёл в эту аудиторию – иначе фонд по борьбе с пьянством за рулём, куда уйдут деньги ваших семей, покажется вам светом в окошке. Есть куда более опасные счета, на которые может уйти ваше бабло. Не отмоетесь.

Шорох в зале возрос до переполоха, из которого вдруг послышалось “да он не сможет...” Мелькор плотоядно улыбнулся.

-Есть только одна действительно надёжная система защиты персональных данных, и эта система написана мной. В ней я учёл опыт взлома систем, существовавших ранее. А теперь – тихо, – приказал Мелькор уже совершенно другим тоном.

Все заткнулись. В наступившей тишине слышались только истеричные всхлипывания особо слабонервной барышни.

-В принципе, вы уже выдали себя сами. Выйдете или начать вызывать?

Парни первыми поднялись с мест. Уж лучше принять удар сразу, чем оттягивать неизбежное – и постепенно у стола скопилась понурая дюжина.

-Разобрали. Мигом.

Через мгновение преподаватель опёрся на пустой, свободный от мусора стол.

-Ты.

-Я?

Рослый тёмненький парень глянул на вала изподлобья.

-Ты. Смотри на меня.

Бауглир вплотную подошёл к студенту, прижимающему к себе ворох порнухи, побледневшему от предположений, какие муки ожидают его во искупление своего вероломства.

-Ты один из немногих, кто, пожалуй, справится с наказанием.

-Гортхаур...

Саурону ситуация не понравилась сразу. Когда за углом тебя поджидает большая и дружная, но очень серьёзная компания с явным намереньем не отпускать – поневоле начинаешь задумываться о том, что всех их ты точно не раскидаешь... а потом – о бренности бытия.

-Чё надо? – Майа попытался хотя бы придвинуться к стене, чтобы не обошли сзади.

-Нам поговорить надо.

-Может, один на один хотя бы? – попытал счастья Саурон.

-Тогда где-нибудь, где потише, – вдруг согласился тот самый бледный верзила, на которого вала возлагал большие надежды.

Компания действительно осталась стоять на месте, пока двое удалялись в неизвестном Саурону направлении. На удивление, их путь лежал не наружу, в какие-нибудь гаражи, а к широкому подоконнику на втором этаже, где после прозвучавшего звонка им удалось уединиться.

-Сау... – собеседник почти шептал, даже подвинулся поближе к майа.

-Дааа?

-Послушай. Мы не знаем, как с ним договориться.

До Саурона наконец начал доходить смысл происходящего.

-Помнится мне, ещё неделю назад ваша компашка меня иначе, как бауглировой подстилкой, не называла...

-Не надо, Сау, правда. Хочешь – отомсти, но не так же...

Майа мысленно поругал сам себя. Так злорадствовать над существом, которое имело неосторожнось открыто противостоять Мелькору – как же низко... недостойно... айайай! Саурону было стыдно за то, что совершенно не стыдно.