– Когда магическое поле как следует восстановится, мы обязательно выручим твой чемодан, – сказала я Тайгеру. Мне ли было не знать, какой ценностью обладала для найденыша любая ниточка, связывавшая его с родителями! Меня вот, например, оставили на переднем сиденье «Фольксвагена-жука». Того самого, на котором я разъезжала теперь. И трудно было найти силу, которая разлучила бы меня с этой машиной…

– Да ладно, не парься, – сказал Тайгер, являя самоотверженность и смирение, служащие большинству из нас, найденышей, утешением. – Это дело может и подождать.

Проследовав за Моугонихой, Полноценом и золотистой ищейкой через лесок, мы вошли в ворота давно заброшенной фермы. Полуразрушенные здания из красного кирпича заросли колючей ежевикой, вьюнком и молодыми кустами лещины. В сараях с провалившимися крышами еще виднелась ржавая техника. Чувствовалось, что здесь очень долго никого не было.

Ищейка памяти пробежала через двор, остановилась у неухоженного колодца и возбужденно завиляла хвостом. Поравнявшись с ней, леди Моугон сделала сложный пасс рукой, и собачка принялась ловить свой хвост. Она вертелась все быстрей и быстрей, сливаясь в сплошной золотой вихрь – и наконец на каменной плите с легким звоном заплясало кольцо.

Леди Моугон подняла его и передала мне. Оно было теплое, от него шел запах щенков… Полноцен отворил скрипучую от старости дверцу колодезного домика, и мы разом заглянули внутрь, в уходившую вниз кирпичную трубу.

Далеко-далеко, в чернильных потемках, дрожал маленький кружок неба. Оттуда смотрели на нас наши отражения.

– Оно там, – сказала леди Моугон.

– И пусть бы там и лежало, – с кислой миной ответил Полноцен. – Говорю же, тут что-то нечисто…

Я поинтересовалась:

– И насколько все плохо?

– Я бы сказал, седьмой круг Несправедливости. А еще тут как бы послевкусие старого заклинания…

Все помолчали, обмозговывая эти слова. Я как-то остро ощутила, каким холодом тянуло из колодезных недр.

– Я тоже кое-что чувствую, – сказал Перкинс. – Как будто через плечо заглядывает кто-то, кто мне очень не нравится.

– Ну не хочет оно, чтобы его находили! – сказал Полноцен.

– Нет, – возразил Перкинс. – Кто-то не желает, чтобы его обнаружили.

Волшебники переглянулись. Одно дело – пропажа. Намеренно спрятанное – совсем другой коленкор…

– У меня на уме пять тысяч уважительных причин отыскать его, – сказала леди Моугон. – Так что давайте найдем.

И она простерла над колодцем ладонь, чтобы извлечь искомое кольцо из донного ила, однако произошло неожиданное. Не знаю, сдвинулось ли кольцо, а вот руку Моугонихи резко и сильно дернуло вниз.

– Оно на якоре. И противится моему приказу, – сказала она скорее озадаченно, чем озабоченно. – Мистер Прайс?

Полноцен присоединился к ней, и они взялись вытаскивать упрямое кольцо уже вдвоем. Но едва они приступили к подъему, как в земле у нас под ногами глухо зарокотало, и кирпичи в колодезной стенке зашевелились. Мы с Тайгером поспешно отскочили. Чародеи не двинулись с места и лишь наблюдали, как старое, давно позабытое заклятие перекладывает кирпичи, замуровывая устье колодца. Всего несколько секунд – и нашим глазам предстал глухой кирпичный набалдашник.

– Впечатляет, – сказала леди Моугон.

То, что происходило, в действительности было состязанием колдунов, разделенных тремя десятилетиями. Как ни крути, заклинание, оставленное стеречь кольцо, еще продолжало действовать.

– Голосую за то, чтобы оставить все как есть и уйти, – сказал Полноцен.

– Это вызов, – возбужденно перебила леди Моугон. – А вызовы я люблю!

Подобной живости в ней я давно уже не замечала. Всего несколько минут – и она выработала план действий.

– Всем слушать сюда! – сказала она. – Мистер Прайс вскроет колодец, используя стандартное Обращение Потока. Как долго вы сможете его удерживать, мистер Прайс?

Полноцен задумчиво втянул воздух в щель между передними зубами.

– Секунд тридцать, – сказал он затем. – Максимум сорок.

– Должно хватить, – кивнула леди Моугон. – Но поскольку кольцо активно сопротивляется подъему, кому-то придется спуститься туда за ним. Я отправлю этого человека вниз головой на дно с помощью левитации, чтобы он мог забрать кольцо. Вы, мистер Перкинс, послужите проводником магической силы для меня и мистера Прайса. Справитесь?

– Сделаю что смогу, мэм, – поклялся осчастливленный Перкинс. Леди Моугон никогда еще не просила его ассистировать.

– У него еще нет лицензии, – сказала я. – Вы лучше меня знаете, каким может быть наказание.

– А кто донесет? – парировала она. – Ты, что ли?

Я сказала:

– Я не могу этого разрешить.

– Я обращалась к Перкинсу, – зло глядя на меня, сказала Моугониха. – Итак, мистер Перкинс?

Перкинс посмотрел на меня, потом на леди Моугон. И сказал:

– Я это сделаю.

Я промолчала. Нам всем было известно, насколько неприятными могут оказаться последствия нелицензированного колдовства. Гражданские и без того относились к практикующим Мистические Искусства с огромным подозрением, и прискорбный эпизод, имевший место в девятнадцатом веке, не очень-то помог делу. В те годы один бесноватый колдун, взявший имя «Варварски Варварский Бликс», решил использовать свое могущество для установления мирового господства. Ясен пень, его победили, но репутация магов была подорвана весьма основательно и очень надолго. Достаточно сказать, что чиновничество буквально утопило нас потоками справок и бумаг, которые мы заполняли по самому пустячному поводу. Вот уже два века шла борьба за то, чтобы волшебство стало безопасным удобством вроде электричества, и мы еще не полностью преуспели. Однажды утраченное доверие восстанавливалось с огромным трудом…

Но, повторяю, я промолчала. Мое дело было напоминать им о правилах, а не настаивать на их исполнении. Я же не полицейский.

– Отлично, – сказала леди Моугон. – Приступим.

– Погодите-ка! – сказал Тайгер, сообразивший, что спускать в колодец вниз головой будут именно его, как самого легкого. – Там же темно небось, как у кита в брюхе!

Я протянула ему стеклянный шарик, вынутый из рюкзачка. Я предпочитала брать с собой на выезды кое-какие полезные мелочи вроде этой.

– Питается ядовитыми шуточками, – сказала я.

– Ух ты! – Тайгер схватил шарик, и тот немедленно вспыхнул.[10]

– Еще тебе понадобится вот это, – сказала я, привязывая ему на шею детский ботиночек. Закрепив узелок, я шепнула в парный ботиночек, оставшийся у меня в руке: – Слышишь меня?

– Да, – ответил Тайгер. – Хорошо слышу… Так я что, должен нырнуть вверх тормашками в этот колодец, продолжая язвить без передыху – и с ботинком на шее?

– Для переговоров можно было бы использовать и ракушку,[11] – со знанием дела проговорил Перкинс. И добавил беспомощно: – Только у нас ни одной нет.

– Да и вид у тебя с раковиной, привязанной к голове, был бы как у полоумного, – добавил Полноцен.

– Так вот почему я весь дрожу – насмешек боюсь, – фыркнул Тайгер, и шарик разгорелся ярче прежнего.

– На поиск кольца у тебя будет не более тридцати секунд, – объявила леди Моугон. – И, поскольку его может оказаться непросто найти в вонючей грязи, полной болезнетворных микробов, тебе потребуется моя помощь…

– Вы что, тоже нырнете?

– Господи, конечно нет! Ты за кого меня держишь, за идиотку?

Тайгер осторожно проговорил:

– Как по мне, отвечать на этот вопрос может быть вредно для здоровья…

– Можешь отвечать как угодно, я на таких, как ты, все равно не обращаю внимания. Вот, держи!

Она вручила ему изящную кожаную перчатку и велела надеть, а парную к ней натянула сама. Как и ботинки с ракушками, перчатки имеют зеркальную симметрию. Это устанавливает между вещами из одной пары дружественную связь, наделяя их способностью работать вместе даже на расстоянии.