Но правда всегда остается правдой.
Что бы ей не пытались прикрыть.
Но была и моя правда. Правда в том, – что нельзя предавать своих клятв и обетов. Их нужно соблюдать, – когда это тебе удобно, и соблюдать, когда ты можешь потерять все Тысячи голосов лжи каждый день будут шептать тебе, что никому нет вреда от твоего предательства. Что там, где предали другие твоя измена ничего не решит, будет почти незаметна. Что твоя измена пойдет всем на благо, и от этого блага перепадет лично тебе. Что если о твоей подлости никто не узнает, то ведь её как бы и не было. Тысячи голосов всегда стараются заглушить один голос – твоей совести. И если ты поддашься, – тебя незаметно сожрет ложь и лицемерие.
Помню, что услышал в молодости: ты делаешь один мелкий шажок в сторону с прямого пути. Потом другой. И только оглянувшись понимаешь, на какое расстояние ушел, и что обратно уже не вернуться. Древний историк Геродот писал, что народ персов учит своих мальчиков с пяти и до двадцати лет всего трем вещам: – Ездить на лошади. Стрелять из лука. И говорить правду. Древние Персы – опустим нескольких паршивых овец – не нарушали своих договоров. Даже с врагами. Даже если враги нарушали их первыми. Возможно поэтому они и исчезли. Были перемолоты в жерновах истории.
Но как же нашему миру не хватает таких людей...
Перун лежал передо мной в своем ледяном гробу. Легендарный герой. Застывший Бог. Как же он был им всем удобен – Держиславу и ему подобным, – именно в таком состоянии. Его именем можно было клясться, им как подпоркой можно было подкреплять здание традиции, на его сусально вылепленном образе можно было воспитывать молодежь. Именно таким он был им нужен. Комфортный Бог. Удобный инструмент. Ничего нового. Живые всегда использовали славу ушедших таким образом. Попробуй найти в истории бога или героя, образ которого со временем не исказили бы до неузнаваемости переходящей в противоположность. Иудей по имени Иешуа некогда сказал “не убий”, но всего лет через двести по полям бегали армии с его именем на знаменах, и с остервенением рубили врагов. Заратустра поведал последователям, что бог един – но уже через поколение истовые последователи снова скатились к многобожию. Ныне живущие клали прах ушедших в кирпичи здания собственного культурного кода. Кирпич не знает что из него построят... Так было от веку, и пребудет до скончания веков.
Но Перун был иным. Потому что был жив. И я не знал за ним вины, чтобы оставить его в вечном заточении. Даже преступников не держат в тюрьме ни дня свыше определенного срока. А его освобождение запоздало на тысячи лет. И если неких радетелей за высшие интересы, его освобождение заставит подвинуть задницы с насиженных мест – так тому и быть. Я не люблю тех, у кого за высшие интересы всегда должен страдать кто-то другой; но никогда они сами.
Я выпускаю в мир прошлое. Неизвестное прошлое. Вбрасываю в колоду джокера. Оно может изменить наш мир? Возможно. А разве мир не нуждается в изменении?
Такова моя правда. И она мне дороже других правд, тем более что я подобно многим – ради блага – уже умостил мой путь трупами...
Я стою за свою правду.
Это все что мы можем.
А где же истина?..
Я стою здесь, чтобы доказать – варяги от рода русского еще не иссякли. Пусть даже сам глава Держислав, – заплутал и потерял дорогу чести. Я стою здесь. Дед стоит здесь, – тенью за моим плечом. И дядька Горазд. И другие, – живые и мертвые. Все, кто держал и держит свое слово. Все, кто прошел и идет свою жизнь по прямому пути.
Только легкое движение пальцем.
Сделать это совсем не трудно.
Трудно было только дойти.
Послесловие.
Итак, дорогой читатель, если ты читаешь эти строки, значит, ты уже окончил читать мой роман.
Тем не менее, в наших с тобой отношениях еще не поставлена точка. Мне осталось дать к тексту некоторые пояснения. Данный роман является тем, что называется “худлит”, но в его основе использованы реальные научные факты и источники из дошедших до нас мифов. Чтобы не вводить сумятицу в голову любопытного читателя, я дам здесь пояснение, чтобы разграничить правду с выдумкой.
Родство богов русского, греческого, римского, иранского, индийского, германского, и многих других пантеонов.
Описанное в романе правда. Боги этих народов действительно происходят от общих прообразов и сохраняли много общего между собой.
Сюжет основан на русской, иранской, и индийской мифологии. Эти ответвления на обширном древе корпуса индоевропейских мифов, к сожалению, как правило, мало известны современным русским людям. Так уж сложилось, что часто мы гораздо лучше знаем ветви греческую и скандинавскую мифологию, чем иранскую или индийскую. Хотя эти две последние имеют не меньше – (а то и больше) – бесчисленных связей, уходящих корнями к верованиям наших общих предков, того времени, когда они еще не разошлись по разным странам.
Вообще, до появления и распространения христианства, жители большинства индоевропейских народов еще прекрасно помнили, что они имеют общий божественный пантеон. Исследователи любят поругивать римского полководца Юлия Цезаря, что тот в своих записках о верованиях кельтов, не записал как те сами именовали всех своих богов, а просто окрестил этих богов привычными ему римскими именами. Из-за этого мы лишились уникального шанса узнать, как одно из ответвлений кельтских племен в определенное время именовала своих богов. Обидно. Но с точки зрения Цезаря это было вполне логично и оправдано. Он не “подгонял” чужие верования под известных ему богов. Он действительно видел в описаниях кельтов свой родной римский пантеон, и довольно легко смог соотнести некоторых богов кельтов со своими.
Перун, Индра, Один, Зевс, и многие другие перечисленные в романе божественные имена, действительно ведут к одному корню. Варуна упоминается в романе как женское имя, – оно действительно встречается в таком роде в некоторых священных гимнах, хотя чаще считается именем мужчины.
Использованная в книге идея, что древние боги были существами высшего порядка, прилетевшими с других звезд, – не нова. В мифах и изобразительном искусстве разных народов имеются свидетельства, которые можно трактовать в пользу этой теории. Но нет ни одного свидетельства, которое нельзя было бы трактовать и иным, более прозаичным способом.
Индра и Вритра.
Индра – бог-громовержец индийской мифологии.
Вритра – огромный змий, демон, враг Индры. Имя его значит “Преграда”, – потому что он любил плюхнутся в речку, перегородить её своим огромным телом, и тем самым учинить где-то наводнение, а где-то засуху.
В мифах нет источников, которые бы говорили что Индра и Вритра являются братьями, как я вывел в романе. У Индры в мифах обычно немалый список братьев, разнящийся от источника к источнику, но Вритра там не встречается. Однако вот какая штука, – Вритра, не только змий, в ряде источников он – Асур. Асуры и Дэви это два разных вида богов, и ни один миф не объясняет толком в чем их точное различие. Более того, некоторые боги иногда и асуры и дэви – будто они кочуют по разным фракциям, или же принадлежат обоим. Но Индра как правило все же Дэви, – он на другой стороне от Вритры.
Более того, у племен ариев разошедшихся в Индию и Иран соответственно произошло диаметрально противоположное разделение: В Индии “Дэви” стали благими богами, а “Асуры” – злыми демонами. В Иране же “Ахуры” – благие боги, а “дэвы” – нечистые демонические злыдни. У Иранцев ад, где видимо жили Дэвы – находился на севере. А у Индийцев тот же самый север где жили Деви считался раем. И наоборот.
Все это является отголоском какого-то крупного раскола и конфликта между двумя фракциями ариев, где ненависть дошла до полного расчеловечивания противника, до превращения врага – в демонов зла, а себя естественно, – в силы добра.
Итак, те, кто считали Индру хорошим объявили Вритру демоном и средоточием зла. Однако, в некоторых мифах сохранились сведенья, что этот злыдень получил от верховного бога вселенной ценный дар за подвиг... аскетизма. По некоторым источникам этот злыдень так же распоряжался громом и молниями, как и его оппонент. Но как бы то ни было, справедливый бог Индра убил Вритру за его злодеяния, и, как и подобает хорошему герою, – сделал себе из головы несчастного змия чашу для пиров.
