– Фантастика!

– Вот именно. Мало того…

– Интенсивность! Она растёт? – спросил я.

– Так и есть! Подожди, откуда? А, ты же у нас любитель золотых чемоданчиков, читал закрытые отчёты. Да, сила излучения возрастает от вспышки к вспышке, от затмения к затмению. Причём в строгой геометрической прогрессии.

– А коэффициент?

– Хороший вопрос. Около десяти, точнее – восемь целых пятьдесят четыре сотых.

– Странный коэффициент.

– Страшный коэффициент, даёт лавинообразный рост. И все предыдущие вспышки были детской забавой. Так, пики-предвестники.

И тут до меня дошло.

– А ближайшая вспышка будет через год, первого августа?

– Верно. И она будет последней. Наступит Судный день, но заметят его не сразу. А потом каждый третий умрёт от рака. И главное, дети перестанут рождаться. Бесплодное население.

– Половина населения, – сказал я.

– Увы, нет, – Сергей повернулся ко мне. – Вот и последняя странность: вспышки всегда идут сериями.

– Очередями?

– Дуплетами. Каждая серия – пара вспышек. Первая – в миг затмения. А вторая вдогонку, спустя двенадцать часов.

– Когда Солнце на другой половине земного шара!

– Именно так, – Сергей смотрел на меня.

Тавровский и Белый тоже молчали, будто ожидая чего-то.

И озарило меня:

– Луна!

Не люблю астрономию, предпочитаю гастрономию. Но Сергей рассказывал вкусно.

– Луна, в самом деле Луна. Она-то и натолкнула нас на идею космического сигнала. Смотрите, какие странности. Первая: точное совпадение угловых размеров Луны и Солнца, очевидное во время затмений.

– Случайность?

– Допустим, – Сергей почесал аристократический нос. – Но вот ещё: почему Луна обращена к нам всегда одной стороной? Такого не должно быть; миллиарды лет огромные метеориты таранят лунный шарик – и хоть бы что. К тому же обратная сторона нашего естественного спутника разительно отличается от видимой.

Помолчав, он продолжил:

– И, наконец, интенсивность излучения – с постоянным коэффициентом прогрессии. Правда, цифра какая-то странная. И что мы будем с этим делать?

А в самом деле, почему столько: 8,54? Если бы 3,14 – тогда понятно. Это число π. Или, скажем, 2,72: число е, основание натуральных логарифмов. Это вселенские константы, одинаковые во всех мирах.

(– Чему равно число π?

– Сейчас не знаю, а на войне до семи доходило).

Не отвлекаться. А если π возвести в квадрат? Где же авторучка?

И сразу наткнулся на суровые взгляды Тавровского и Белого.

– Сожгу потом.

Однако квадрат числа π равен 9,86. Немного больше наших 8,54. А е в квадрате? Получается 7,4. Думай, думай. А если умножить е на π? Ну-ка, ну-ка… Ах, твою мать!

Все изумлённо уставились на меня.

– Александр Павлович, такие эмоции? – озадачился Сергей.

– Прошу извинить, само вырвалось. Красиво излагаешь.

– Ну-ну. Я продолжу?

За спиной Леона уже новая картина: в космическом безмолвии лунный шарик вползает между Землёй и Солнцем.

Теперь взгляд с Земли. Лунный круг надвигается на солнечный край. Солнце тускнеет, вместо круга алеет лишь тонкая дуга с ослепительной точкой посередине; но вот меркнет и белая точка.

Светило становится страшным. Над чёрным ликом – вздыбленные седые космы. Два круга – лунный и солнечный – сливаются в один. Солнце не просто загорожено Луной – наложение ювелирное.

Снова вид из космоса – огненная атака на нашу планету. Но теперь видно, как по земной поверхности медленно скользит тёмный круг – пятно лунной тени.

– Знамение не случайно, – продолжает Сергей. – Точнейшая равновеликость двух небесных тел – уже чудо. И точно в этот миг – выброс плазмы! Таких совпадений просто не бывает. Значит, это сигнал.

– Внеземные цивилизации?

– А кто же ещё? Ведь совмещение размеров Луны и Солнца пришлось как раз на человеческую эпоху. Раньше Луна была к Земле много ближе, а со временем, наоборот, удалится. А раз не случайность, то что? Предупреждение.

– Никаких сомнений. И вот последняя точка, – я протянул листок с произведением мировых постоянных. – Покажи-ка Леону Альбертовичу.

– Ого! – шеф изумлённо взглянул на меня.

– Тоже мне, бином Ньютона. На берёзовых бруньках.

– Шанс на спасение – третий пункт. Да, да, нам подали условный знак, указав путь в укрытие, – Леон потёр ладони. – Луна идеально защищает нашу планету от губительных дельтонов. Так, Серёжа?

– Да. Экранирующая способность толщи земного шара гарантирует защиту от канцерогенного и стерилизующего действия дельта-мезонного излучения даже…

– Ох… Ладно, идём дальше.

– А где находится это самое убежище? – спросил я.

– Полное затмение будет наблюдаться на длинной полосе и захватит Новосибирск, Ноябрьск, Нижневартовск…

– Но где именно во время вспышки…

– Об этом рано. Итак, мы получили мощную подсказку. Но что можно сделать? У нас есть выбор; сколько вариантов, думаете?

– Два, – сказал я.

– Не два, но дважды два. Теоретически. А фактически – судите сами. Вариант первый: мы ошибаемся, и выброса не будет. Что ждёт планету в этом случае? Ничего хорошего. Не забывайте, вирус агрессии для человечества смертельно опасен, – взгляд Леона переместился с меня на Белого.

– Кино смотрели?

– Да, Леон Альбертович. С большим интересом.

– Вот! Истреблю с лица Земли всех людей, которых Я сотворил… ибо Я раскаялся, что создал их.

– «Бытие», книга шестая, – сказал Сергей.

– Верно. Получается, катастрофа неизбежна в любом случае. Ядерный терроризм и всё такое.

– Да уж, – сказал Белый.

– Переходим ко второму варианту. Наша версия верна, но мы ничего не делаем. Считаем вспышку естественным ходом событий. Она предрешена за миллиард лет до нашего появления. Так было задумано. Значит…

– В этом и есть сермяжная правда, – вставил Сергей.

– Что? – Леон изогнул чёрную бровь. – А, классика. О чём я?

– Вариант второй, – подсказал Белый. – Мы умываем руки.

– Да, да. Исход ясен. Треть населения погибнет, да ещё полная стерилизация. …Но таковые будут иметь скорби по плоти, и мне вас жаль, – Леон с ухмылкой уставился на Сергея.

Тот призадумался:

– Сейчас, сейчас. Нет, не то. А, вот: Первое послание к коринфянам святого апостола Павла.

– Силён, силён. Хоть не из нашего сектора, но силён. Итак, что мы имеем? Прогноз опять-таки невесёлый. Идём дальше: вариант номер три. Через наши каналы на Материке извещаем все страны о глобальной угрозе. Подсказываем, что делать.

– А что делать? – не удержался я. – Места под Луной для всех маловато.

– И мы об этом же, – хмыкнул Тавровский. – Но можно ведь и иначе.

Заныло левое бедро; эх, встать бы, да размяться.

– Но как? – спросил я.

– Ещё не догадались? При обстреле эта сторона улицы наиболее опасна. Перед самой вспышкой эвакуируем население на западную, то есть ночную сторону. А через двенадцать часов – назад.

– Но…

– Вот именно, – ответил Тавровский. – Это невозможно технически. Не говоря о геополитических проблемах. Плюс невероятная паника и массовые жертвы, – он забарабанил пальцами по столу. – Но кто-то и уйдёт от лучевого удара.

– Крупнейшие политики и военные, олигархи, а также члены наиболее организованных преступных группировок. Сорняки, причём самые злостные, – сказал Белый.

– Агрессивус в чистом виде, – дополнил шеф. – И не окажется ли тогда затея со спасением человечества напрасной?