Когда мне удалось снять ошейник с пленницы, похоже, только тогда она осознала, что никто не пытается причинить ей вред. Она, впервые, посмотрела мне в глаза и еле слышно спросила:

— Кто… кто вы?

— Да мы тут… как бы… случайно оказались, — ответила я, не зная, как мне объяснить сложившуюся ситуацию. — Вот… вас нашли. Не волнуйтесь, вы здесь больше не останетесь.

— Милена, а тебе никогда не говорили, что чужие вещи трогать нельзя? — поинтересовался Филипп. — Ни трогать, ни, тем более, распоряжаться? Кто сказал, что мои игрушки здесь больше не останутся?

Как меня взбесили слова Филиппа! Волна ярости просто накрыла меня с головой! Я бы накинулась на Филиппа с голыми руками, несмотря на пистолет в моей руке, если бы Лекс меня не удержал. А потом в доме раздались выстрелы и чьи-то крики.

— Похоже, твой кукловод явился, — сказал Лекс.

И он оказался прав. Через несколько минут в комнату ворвались вооружённые люди, а за ними зашли Кай и Натаниэль. Я тут же бросилась к Каю, забыв о Филиппе!

— Гредман?! — изумлённо воскликнул Филипп, увидев Натаниэля. — Что ты делаешь в моём доме? Мы с тобой никаких общих дел не ведём, да и не ссорились никогда.

— Не ссорились? — переспросил Натаниэль. — Ты издеваешься надо мной?! Ты в курсе, что девушка, которую неделю назад изнасиловали ты и твои люди — моя родная сестра?!

— Что?! Та девчонка… Но, этого не может быть! Мы же видели её паспорт — у неё другая фамилия!

— У нас разные отцы. Но, это сейчас не имеет значения! Мне плевать, Филипп, знал ты о том, что она моя сестра или нет! Ты сегодня умрёшь в любом случае, как и твои люди!

— Я, ведь, правда, не знал, что она — твоя сестра, Натаниэль! — закричал Филипп. — Не знал! Я бы и пальцем её не тронул! Рейф! — оглянулся он в поисках своего помощника, но… его нигде не было.

— Похоже, твой подручный от тебя сбежал, — усмехнулся Кай, прижимая меня к себе. — И когда только успел?

— Плохо своих людей контролируешь, раз они бросают тебя, — сказал Гредман, направляя на наркодиллера пистолет. — Ну, что? Хочешь что-нибудь сказать перед смертью?

— Мне жаль, что так вышло, Натаниэль. Если бы я только знал…

— Жаль? Значит, сестёр каких-либо влиятельных людей трогать нельзя, а со всеми остальными можно делать всё, что угодно? Ты так считаешь, Филипп? — поинтересовалась я. — Ну, и мразь же ты! Мистер Гредман, вы мне обещали. Обещали, что я убью его.

— Вы всё ещё хотите это сделать? — повернулся ко мне Натаниэль.

— Поверьте, теперь я хочу этого ещё больше! — ответила я, отстраняясь от Кая.

Филипп смотрел на меня ненавидящим взглядом. Похоже, в отличие от Рейфа, он не сомневался, что я его прикончу. Не сомневался и боялся этого. Но, меня бы больше удовлетворило, если бы он просил его не убивать. А так… он молча принимал свою смерть. Он не жалел ни о чём, что сделал в своей жизни. Ни о Лави (что бы он там не говорил), ни об остальных, замученных им и Рейфом девушках, ни о том, что его наркотики поломали кучу жизней… Он жалел только о том, что его жизнь заканчивается таким образом. И я выстрелила. Филипп упал на пол, но был ещё жив. Я подошла к нему вплотную и выстрелила снова. Я стреляла в Филиппа до тех пор, пока не кончились патроны. Но, даже после этого, я продолжала нажимать на курок. Ещё, и ещё, и ещё… Как заведённая. Щёлк, щёлк, щёлк — в полной тишине раздавались щелчки.

— Хватит, Милена, — ко мне подошёл Кай и забрал у меня пистолет. — Он мёртв.

Вот тут меня и накрыло. Державшаяся до этого на чистом адреналине, я сорвалась. Меня просто душили рыдания, сдерживать которые я уже была не в силах. Если бы не Кай, который был рядом и который успел меня подхватить, я бы рухнула на пол, так как ноги у меня подкосились. Я рыдала, вопила, цеплялась за Кая и сама себя за это ненавидела! Слабачка! Чёртова слабачка!

— Натаниэль, я забираю Милену и ухожу, — сказал Кай. — Вы тут сами дальше разберётесь?

— Без проблем, — ответил Натаниэль.

— А где… где Вэл? — умудрилась спросить я между рыданиями. — Она… с ней всё хорошо?

— Ты бы о себе лучше побеспокоилась, — сказал Кай. — В порядке твоя Вэл. Данте уже забрал её в «Шисуну».

— Прости. Когда я шла к Загиру, я не думала… не думала, что что-то подобное может произойти! Я не хотела никого подвергать опасности!

— Да знаю я, знаю, — вздохнул Макфей. — Ты, скорее, саму себя позволишь убить, чем дашь пострадать кому-то из твоих знакомых.

— Тебя Блэк предупредил, да?

— Да. И я тут же позвонил Гредману и попросил перенести его кровную месть на день раньше. Он согласился.

— Никогда не думала, что стану настолько популярной, что меня два раза за день будут пытаться изнасиловать! — горько усмехнулась я. — Знаешь, я… я чувствую себя такой… такой грязной! Как будто это я их соблазнила и это моя вина, что так случилось! Я знаю… знаю, что это не так, но… Руки этой рыжей сволочи, его губы… Мне кажется, что я никогда не избавлюсь от этих мерзких ощущений — его прикосновений к моему телу!

Кай ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Все слова утешения сейчас были бесполезны. Всё, что я увидела сегодня; всё, что я пережила… Мой безопасный, спокойный мир, в котором я жила до того, как попала в «Шисуну», рассыпался прахом! Я не знала, что мне ждать от следующего дня. Ни на что хорошее я уже не надеялась.

«Радует одно — если я, правда, не переживу своё восемнадцатилетие, то Рейф умрёт вместе со мной. Слабое, конечно, утешение, но… А как я теперь посмотрю в глаза Лави? Как я могу сказать ей о том, что не могу убить её насильника, потому что сама тогда умру?! Я не представляю».

Когда мы приехали в «Шисуну», я уже была полностью опустошена. Слёзы кончились. Я уже не могла больше плакать. Я просто устала от всего. Мне было не интересно, откуда Лекс появился у Филиппа и почему он не спас меня раньше; мне было не интересно, куда, на данный момент, исчез Рейф (а в том, что Натаниэль его не найдёт я была больше, чем уверена). Я хотела забыть. Забыть всё, как страшный сон. Хотела, чтобы меня все оставили в покое. Хотела уснуть в объятьях Кая и долго-долго не просыпаться.

— Милена, тебе принести поесть? — спросил Кай, когда мы зашли в свою комнату. — Ты же целый день ничего не ела.

— Не хочу, — отрицательно помотала я головой. — Я, вообще, ничего сейчас не хочу. Я хочу только спать и больше ничего. Я… очень устала.

— Милена вернулась! — радостно воскликнул Блэк в человеческом облике, бросившись ко мне на шею (я, от неожиданности, чуть не свалилась вместе с салером на пол). — Я сделал всё, как сказала Милена. Милена в порядке?

— Да, я в порядке, — кивнула я, потрепав Блэка по голове (демон остался этим весьма доволен). — Спасибо тебе, Блэк.

— Я тебе тоже, конечно, благодарен, — заговорил Кай. — Но, не мог бы ты отцепиться от Милены? Ты, знаешь ли, отнюдь не пушинка.

Блэк посмотрел на Кая с неприязнью, но послушался.

— Кай, вернёшь куртку Лексу? — попросила я. — Я сегодня уже никуда не пойду.

— Сам зайдёт за ней, если уж она ему так нужна.

— А Филипп… он, правда, мёртв? — не знаю, почему я задала этот вопрос.

— Ты ещё спрашиваешь? Ты же в него в упор семь раз выстрелила! После такого никто не выживет и никакое чудо здесь не поможет. Филипп мёртв и ты никогда его больше не увидишь. А теперь, ложись спать, а я скоро вернусь.

— Куда ты, Кай? Пожалуйста… пожалуйста, не уходи! Не оставляй меня одну! — я схватила его за руку, как будто это могло его удержать.

— Котёнок, меня не будет пять минут. Мне только объяснительную завучу написать и всё.

— Какую объяснительную? — не поняла я.

— А ты думаешь, что когда я узнал, где ты, я ещё думал о том, чтобы втихаря выбраться из «Шисуны»? Да я плевать тогда хотел на этот комендантский час! Ну, в общем, кто-то меня увидел из учеников (узнать бы, кто именно), выходящего из общежития после двенадцати часов и доложил дежурному воспитателю, а тот — Доминику Вейну. Дэм позвонил мне и сообщил об этом. Повезло, конечно, что нас не увидели после этого. Твой внешний вид пришлось бы долго объяснять. А так, мне надо просто написать формальную бумажку, что я, вроде как, сбежал на вечеринку или что-то типа этого.