— Я не это имел в виду, — покачал головой Мейснер. — Если ты убьёшь Рейфа, ты сама умрёшь.

— Что?! Ты о чём?!

Судя по недоумённому лицу Рейфа, он тоже не знал, о чём говорил киллер.

— Рейф, ты, ведь, никогда не пил кровь демонов? — вместо ответа спросил Лекс гипнотизёра.

— Кровь демонов? Как-то не приходилось. Слышал только, что она является наркотиком и что, выпив её, обретёшь бессмертие.

— Лекс, почему ты спрашиваешь его об этом?! — возмущённо воскликнула я. — Какая разница — пил он когда-нибудь кровь демонов или нет?!

— Разница, как раз, большая. Ты знаешь, что происходит с человеком, который в первый раз выпил эту кровь?

— Да откуда мне знать-то?! И за каким чёртом?!

— Между демоном и человеком, который пьёт его кровь, устанавливается связь. Человек не просто получает бессмертие на каких-то жалких пятьдесят лет — он будет жить до тех пор, пока жив демон. Но, минус тоже есть. Человек будет зависеть от своего демона. Он не сможет пить ни чьей другой крови. Правда, это — обоюдоострый меч. Как я и сказал, умрёт один — умрёт второй.

— Во-первых, что-то я у тебя, Лекс, такой проблемы не замечала, — начала я.

— У меня её и нет. Я убил своего первого демона ещё до того, как между нами установилась эта связь. Если демон или человек не хотят этой связи, то один из них сразу же должен уничтожить другого, после того, как человек выпил кровь. Если сразу этого не сделать — не сделаешь уже никогда.

— Во-вторых! — продолжала я. — Всё это, конечно, очень интересно, но… При чём здесь я и этот рыжий ублюдок?!

— Милена, а ты забыла, о чём я тебе рассказывал? О том, кто твой отец?

— Да при чём здесь… твою мать! — дошло до меня. — Этого… этого не может быть! Ты хочешь сказать, что из-за того, что мой отец — демон… Но, ведь, Рейф не пил мою кровь!

— Твои, искусанные до крови, губы — его рук дело?

— Его. То есть, из-за того, что этот гад меня укусил, я не могу его убить?! Это — безумие! И, вообще, моя мать была человеком, так что, возможно, ничего и не произошло! — я пыталась уверить в этом не столько Лекса, сколько себя, но понимание того, что я крупно влипла, становилось всё более ясным.

— Милена, ты помнишь, что я тоже пил твою кровь? — поинтересовался Лекс. — Так вот, я могу, с полной уверенностью, сказать, что твоя кровь — кровь демона. Не человека. Не знаю, что ты унаследовала от своей матери, но кровь — точно от папаши. А Рейф сам сказал, что кровь демона ему, до сегодняшнего дня, пробовать не приходилось. Следовательно… сама понимаешь.

— Так, как я понял из всего разговора, — вмешался Рейф. — Отец Милены — демон и из-за того, что я слизывал её кровь (то-то она мне на вкус странной показалась), я, можно сказать, стал бессмертным, так что ли? И Милена не может меня убить? Ха, а это забавно!

— Может и забавно, но помни и то, что к тебе это тоже относится, — сказал Мейснер. — Если Милена погибнет, то ты тоже её не переживёшь.

— Ты поэтому говорила, что я твой? — обратился ко мне мужчина.

— Ты такое ему говорила? — в свою очередь удивился киллер.

— Забудьте! Я тогда плохо соображала… не понимала сама, о чём говорю!

— Кстати, а ты не простой киллер, за которого я тебя принял при нашей первой встрече, — усмехнулся Рейф, глядя на Лекса.

— Рад, что до тебя дошло.

Вдруг, я услышала какой-то шум, который до этого не замечала. Он доносился из-за закрытой двери. Было такое ощущение, что кто-то плакал или стонал от боли. Или, и то и другое.

— Что там находится? — спросила я Рейфа.

— Там живут питомцы Филиппа, — ответил тот.

— Кто? Питомцы?

— Ага, — кивнул Рейф. — Хочешь посмотреть?

— Открывай дверь.

Когда я сказала последнюю фразу, Рейф как-то нехорошо улыбнулся. Он знал, что находится за дверью и знал, что это мне совсем не понравится. Я увижу там то, чего совсем не хочу видеть. Мне хотелось крикнуть Рейфу: «Не надо! Не открывай эту дверь! Я не хочу этого видеть! Не хочу! Не хочу! Не хочу!». Но, я просто молча ждала, пока Рейф откроет дверь.

За дверью было помещение немногим больше, чем-то, в котором были мы. Оно было больше похоже на подвал — темно, сыро. И там… там находились шесть девушек, не старше восемнадцати лет. Все сидели на цепи, прикреплённой к ошейникам на шее, как какие-то животные! Одежды на них не было абсолютно никакой. На телах не было ни одного живого места — кожу девушек покрывали синяки, гематомы, ссадины… На руках и ногах были следы то ли от наручников, то ли от кандалов. Чью-то спину украшали шрамы, оставшиеся от ударов плетью, а у кого-то раны были совсем свежие — лопнувшая кожа, высохшая кровь. Я взглянула одной из этих девушек в глаза. Боже, что это был за взгляд! Это были глаза затравленного зверя! Кроме страха и обречённости в них не было ничего!

— Господи, кто эти девушки?!

— Как я и сказал, Милена, это — питомцы Филиппа, — спокойно произнёс Рейф.

— Питомцы?! Мы, вообще-то, о людях говорим! Какие, к чёрту, питомцы?! Откуда они здесь?!

— Эти девчонки просто приглянулись Филиппу где-то. Кто-то на улице, кто-то в клубе. В результате, их похищали и привозили сюда.

— У тебя тоже есть такие… питомцы? — тихо спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не заорать в голос.

— Сейчас нет, — ответил Рейф. — Была одна, но… хм, скажем так, она не выдержала моих игр.

— Я, правда, не могу его убить? — поинтересовалась я у Лекса.

— Правда.

— Ладно, с этой проблемой разберусь позже, — вздохнула я.

Я подошла к одной из девушек. Увидев меня, она, в ужасе, забилась в угол и заплакала. Плач был больше похож на скулёж побитой собаки и человеческий напоминал весьма отдалённо. Наверное, она настолько долго пробыла здесь, что её психика дала трещину (если уже полностью не потрескалась). В данный момент она всех воспринимала, как врагов, которые хотят причинить ей ещё больше боли. И это было не удивительно.

— Тихо. Спокойно, — заговорила я, как можно более спокойным и благожелательным голосом. — Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу тебе помочь.

Девушка ничего мне не ответила, продолжая смотреть на меня дикими, заплаканными, затравленными глазами. То ли она не понимала, что я ей говорю, то ли она не верила моим словам.

— Рейф, где ключи от их цепей? Давай их сюда! — потребовала я.

— Они должны быть у Филиппа, — ответил он.

— Тогда быстро приведи его в чувство! — рявкнула я. — Раз ты его сознания лишил, значит, ты можешь его и вернуть!

Рейф не стал спорить (да и не в его положении это делать). Он подошёл к Филиппу, наклонился к нему, что-то прошептал и тот, мгновенно, открыл глаза. Филипп огляделся, в первые секунды не понимая, где находится и что, вообще, происходит. Потом его взгляд наткнулся на Лекса:

— Ты? Ты же тот парень, который был с Миленой в прошлый раз! Откуда ты здесь?

— Ты бы лучше задал вопрос своему помощнику — почему ты оказался на полу, без сознания, — усмехнулся Лекс.

— А давайте вы будете разбираться между собой в другое время?! — перебила я киллера. — Филипп, ключи от цепей этих девушек у тебя?

— О, тебя освободили, Милена? Какая жалость, — вздохнул Филипп, поднимаясь с пола. — Ты мне так нравилась в столь беспомощном виде…

— Ты мне не ответил на вопрос! Ключ у тебя?!

— У меня. Хочешь его получить?

— Если ты мне его немедленно не отдашь, я пристрелю тебя прямо сейчас и, всё равно, ключ заберу!

— Да пожалуйста, — с деланным равнодушием сказал Филипп, доставая из кармана ключ.

Я хотела подойти к Филиппу и забрать у него ключ, но Лекс не позволил. Он сам забрал у наркодиллера ключ и передал его мне. Я снова приблизилась к девушке. Она задрожала и вся сжалась от страха. Таким образом, она закрыла от меня своими руками ошейник с замком на шее. Мне не удавалось убрать руки девушки, никакие уговоры не помогали… Полностью уверившись, что сама я ничего не смогу сделать, я позвала Лекса:

— Лекс, помоги мне, пожалуйста, убрать её руки с ошейника. Мне самой не справится.