Если начать раскладывать древние религии «по интересам», мы может обнаружить в них некоторые общие черты. Они настолько просты, что затрагивают лишь естественные потребности человека – еду, питье, сон, секс, комфорт. За «ущемление» этих потребностей в жизни, человеку обещают полное удовлетворение тех же потребностей после смерти. И даже с избытком – под хорошее освещение и приятную музыку. Иудаизм регламентировал все, вплоть до секса, сектанты тоже были озабочены иными вопросами – равенства и братства. А вот секс остался неиспользованным. Жестокий и мстительный бог Ветхого Завета, конечно, любил свои создания, но как-то не так, как хотелось. А тут еще римляне со своим веселым плотским многобожием бессовестно радовались жизни на оккупированных территориях. Почему – им было можно, а хозяевам этой земли – нельзя?
И тогда Иисус вводит новую категорию в стройную систему иудаизма – любовь, связывая ее в своем сознании с сексом и не отделяя в философскую категорию. Возможно потому, что сам был недостаточно развит для создания абстрактных понятий.
Немного истории. В библиотеке Православной церкви Мар-Саба доктором Мортоном Смитом было обнаружено письмо, датированное вторым веком н.э., в котором Климент Александрийский отвечал на вопрос некоего интересанта, а если говорить по-простому – доносчика. Суть вопроса сводилась к следующему – как бороться с «с еретической сектой карпократиан (по имени ее основателя Карпократа), члены которой практиковали религиозные сексуальные ритуалы»? В ответ на это Климент цитирует «Тайное евангелие от Марка», (которое сейчас, уже в наше время святые отцы начали называть поздней подделкой. Наверное, они не знают об этом письме, написанном у самых истоков христианства. Или морочат голову простым смертным.) И там же называет эти ритуалы тайной доктриной Марии, Марфы и Саломеи. Саломею мы можем спокойно выкинуть, она нас не интересует, а вот два других имени нам еще понадобятся. То есть «отцы» в курсе, что практиковал Иисус, а вот пастве этого знать не положено.
В выхолощенных, утвержденных канонических евангелиях, мы находим мало информации по этому вопросу. Чаще всего там попадаются странные несостыковки, какие часто бывали в зарубежных фильмах после советской цензуры. Апокрифы же каноническими не признаются, и церковь всячески пытается доказать, что они написаны позавчера злонамеренными атеистами. А мы и не полезем в апокрифы, нам вполне хватит канонического текста, потому что, как бы его не цензурировали, невозможно полностью искоренить идею, на которой взросли евангелия.
До сих пор христианство с наслаждением использует такие эпитеты как «христова невеста», «сладчайшая жена», «всеблагой муж» - относительно целой группы святых, появившихся позже, и самого Христа со всеми Мариями бывших изначально. Хотя в борьбе с сексуальностью, они проповедуют иные ценности – безбрачие, невинность и целомудренность. Дай им волю, они бы все человечество загнали бы в монастыри, и в тот же момент тому человечеству пришел бы конец.
Тебе и не догадаться, как тяжело идет у меня эта глава, ведь на каждую фразу приходится сотня мыслей, не имеющих отношения к поставленной теме, но не менее интересных. Конечно, я не могу охватить все в маленькой главе, и не ставлю перед собой задачу разобрать все христианство по косточкам. Поэтому, я только перечислю «сомнительные» моменты, заметные невооруженному глазу.
Любимый ученик Иисуса – Иоанн, очень любит дремать на груди учителя. Мария из Вифании (так они потом обозвали безымянную деревню), бегает с непокрытыми волосами, что в те времена служило знаком распущенности, да еще и утирает космами ноги незнакомому мужчине. Хотя, вряд ли Иисус был ей незнаком, ко времени этого показательного выступления. И, наконец, Лазарь – отрок из Вифании получает из рук Иисуса конфирмацию весьма странным образом – является к нему ночью голым, завернувшись в простыню, а утром ему вдруг «открыты… тайны Царства Божия».
Словом, семья или, возможно, даже и не семья, а просто сотрудники веселого дома с божественным акцентом с радостью принимали Иисуса всякий раз, когда он появлялся в Иерусалиме.
Некоторые исследователи считают, что «воскрешение Лазаря» и есть то самое посвящение в тайны Царства Божия, но я думаю, что дело обстояло немного иначе. Увлекшись собственной стезей познания бога, Иисус ушел из общины не один, а с несколькими молодыми людьми, поддерживающими любовные идеи пастыря. Объявив себя ортодоксальными иудеями, чтобы никто не приставал, эти люди поселились в деревне возле Иерусалима и начали подготовку Иисуса для торжественного мессианского въезда в Иерусалим. Купили осла, сшили одежды и собрали массовку с пальмовыми ветвями. Но разнузданное поведение их вдруг стало достоянием соседей. Соседи же не знали, что «бог есть любовь», тогда еще никто этого не знал. И в силу невежества, кто-то донес на юного Лазаря, обвинив его в разврате. Хотя на самом деле Лазарь был кротчайшим агнцем божьим и вообще блаженным.
А вот теперь вернемся к иудейскому ритуалу Карет. Закон Моисея гласит, что за нарушение предписаний религиозного характера полагается наказание. За серьезные проступки – смертная казнь, за не очень серьезные – изгнание. Но в любом случае перед казнью совершается обряд Карет (истребление) или отсечение человека от своего народа, что означает и отсечение от бога, то есть никакое последующее воскрешение в день страшного суда этому человеку не грозит. Он становится прахом без души и объявляется мертвым. Вот такое легонькое еврейское проклятие.
Лазарь попадал под четвертый пункт законодательства, статья «нарушение правил целомудрия и семейной чистоты», хотя и со смягчающими обстоятельствами - «невольный грех, совершенный по ошибке, и по чужой злой воле». Отрока готовили к изгнанию, но пока по традиции он сидел в яме.
В последний день своей жизни, Иисус по привычке навестил своих друзей и тут узнал печальную новость о гражданской смерти любимого отрока. Ну что он мог сделать, каким действием ответить на стенания Марфы, что мол, «четыре дни во гробе и уже смердит». А вы бы не засмердели в такой жаре без возможности помыться?
Я вот хочу предложить тебе провести маленькое сравнение евангельского текста, с тем, что я пишу сейчас. «Во гробе»? Иудеи в гробах не хоронили, все их захоронения называются могилами и никак иначе, а Лазарь был посажен в яму, как того требует традиция. Далее сообщается, что Иисус сказал: «Лазарь, выйди вон!» И Лазарь вышел, весь в пятнах. Несвежий мертвец или просто перепачканный грязью напуганный юноша?
Все «оживление» сократилось до успокоительной речи, что «никто у тебя не может отнять душу, потому что я дал тебе жизнь вечную». И прочие душеспасительные слова, которые повторялись столько раз, что превратились в формулы.
Но какое извращенное сознание, могло заменить такие простые и обыденные вещи, чудовищным попранием всей человеческой морали? Кто сочинил, что Иисус пошел против божественных и человеческих законов и оживил разлагающегося мертвеца? Любые грехи, любые извращения – ничто рядом с этой омерзительной картиной, способной лишь вызывать отвращение. Не елейное отвращение, предписанное церковью, а самое настоящее, свойственное натуре любого живого существа, заставляющее даже животных обходить трупы своих сородичей. Как описать ужас, который вызывает этот сюжет?
Я склонен думать, что оживление двух покойников подряд (еще и дочери Иаира, смерть которой больше похожа на летаргию), говорит лишь о том, что евангелисты очень торопились напихать как можно больше чудес до пасхальной ночи, поэтому их героя и «понесло». А так как последующий арест и казнь происходят в евангелиях очень быстро, то ни у кого не хватает времени проанализировать истинный смысл оживления Лазаря. А поповская любовь к мертвечине здесь лишь играет на руку всей последующей лжи, названной христианством.
Неужели ни у кого в душе не всколыхнется возмущение, никто не восстанет против всей гадости и мерзости, возведенной в ранг благочестия и святости. Неужели два тысячелетия навязчивой трупной рекламы сделали вас нечувствительными к человеконенавистнической библейской пропаганде? И даже древнейшая христианская книга «Откровение» не вызывает в вас настороженности, свойственной разумному существу?
