«Тисовая улица»

Заклинание безошибочно вело его, хотя метель так разбушевалась, что с трудом можно было разобрать дорогу. Драко скорее почувствовал, чем увидел, стройный, до боли знакомый, силуэт напротив одного из домов. Она появилась из воздуха, припорошенная снегом, будто мираж утомлённого путника, оазис в пустыне. Малфой, не чувствуя ног, быстро пошёл в том направлении, однако чья-то рука остановила его на втором шаге, крепко сжимая плечо и не давая двигаться.

— Не стоит идти туда прямо сейчас, Драко, — сказал голос Северуса Снейпа…

***

Гермиона некоторое время рассматривала дом. Конечно, она была здесь, давно, когда семеро Поттеров вылетели в ночное небо, в попытке добраться до защищённых домов Ордена. Волшебница глубоко вздохнула, достала палочку и постучала. Дверь открыл мужчина, в котором она немедленно узнала Дадли. Его внешность была знакома женщине по рассказам Гарри.

— Где мой сын?! — Гермиона влетела без приглашения и наставила на него палочку.

Дадли попятился, вжимаясь в стену, и случайно уронил висевшую там картину.

— Что случилось, Дадлик? — к ним вышла женщина, которую трудно было не узнать.

— Съюзен?

— Гермиона?

Обе женщины удивлённо взирали друг на друга.

— Ты… ты что, родственница Гарри теперь? — с облегчением спросила гостья, убирая палочку в карман.

Дадли вздохнул, и по стеночке убрался в комнату.

— Ну да, — Съюзен пожала плечами — а в чём, в общем-то, дело?

— Где мой сын?

Вид миссис Дурсль ясно говорил, что она только что разочаровалась в здравом уме своей знакомой.

— Какой сын?

— О! — нетерпеливый возглас Гермионы напугал хозяйку дома, в который она так бесцеремонно вломилась — Скорпиус Малфой, Съюзен. Зачем вы его забрали?

— Скорпиус… твой сын?

— Да… Мэрлиновы подштанники, да!

Съюзен была озадачена.

— Мы не забирали его, — вмешался Дадли, вернувшийся к жене — мы встретили его на вокзале вместе с Тео. Альбус-Северус и Джеймс-Сириус его друзья и кузены нашего Тео. Они и попросили, чтобы Скорпиус провёл каникулы у нас. Сказали, что его отец разрешил.

Гермиона вспылила.

— Его отец ищет сына по всему Лондону, вместе с министерством и Орденом!

Съюзен вскрикнула, прикрыв рот ладонью.

— Правда? Мы этого не знали. Поттеров встречали старшие Уизли…, а мы… Мэрлин, это же сын Малфоя… что же с нами будет…

— Я думала что-то случилось похуже. Хорошо, что он у вас. И это и мой сын, поэтому вас никто не тронет.

— Ну да, ну да.

— Можете его привести?

Миссис Дурсль как-то помрачнела и отрицательно покачала головой.

— Он не хочет возвращаться в Малфой-Мэнор.

Гермиону это известие привело в замешательство.

— Не хочет? Почему?

Съюзен замялась, Дадли сославшись на дела, покинул женщин и скрылся в дверях гостиной.

— Почему? Съюзен?

Миссис Дурсль прекрасно понимала свою школьную знакомую, ведь у неё тоже был сын. В глазах Гермионы невозможно было не прочитать материнского беспокойства и страха за жизнь того, кого она родила. И Съюзен решилась. Воровато взглянув в ту дверь, где скрылся её муж, она начала говорить приглушённым голосом.

— Прости, Гермиона. Я знала, что он сбежал, — миссис Дурсль поспешила продолжить, поняв, что её гостья сейчас снова разозлится — дети Гарри устроили в школе потасовку, чтобы скрыть побег друга. Джеймс отдал мантию-невидимку специально. Знали только эти трое и наш Тео. Уже дома Скорпиус и Тео признались мне, что натворили.

— И ты, Съюзен, не отправила его домой?

Та снова отрицательно покачала головой.

— Он не хочет туда возвращаться. Я смогла бы его защитить.

— Защитить? Да что случилось?

Отступать было некуда. Съюзен, конечно, знала всё. Последнее время она часто переписывалась с Джинни, что и стало причиной её снисходительного отношения к сыну Малфоя. Бросаясь в омут с головой, на одном дыхании, она поведала всё, что знала о том лете в Малфой-Мэноре, когда Драко забрал Скорпиуса из больничного крыла в Хогвартсе.

Гермиона не была шокирована, она была зла. Её негодование и гнев в сторону Драко, были так сильны, что перекрывали все остальные чувства.

— Я позову его, — сказала Съюзен, стараясь не попасть под горячую руку. Она вышла к лестнице и поднялась на второй этаж, на несколько минут оставляя гостью одну.

Скорпиус появился наверху. Его угрюмое лицо говорило о том, что миссис Дурсль не сообщила о визитёре, а значит мальчик подозревал самое худшее, готовясь к строгим выговорам отца. Он медленно спускался, растягивая время как только было возможно, но увидев Гермиону подпрыгнул, кубарем скатился с трёх последних ступенек и остановился прямо возле неё. Скорпиус замер, завороженно смотря на женщину, не смея подойти, страшась того, что она исчезнет. Гермиона опустилась перед ним на колени, и обняла, обняла Скорпиуса-сына так, как никогда не обнимала Скорпиуса-крестника. Мгновение спустя, которые ей показались вечностью, маленькие ручки мальчика обхватили её шею, немного стягивая длинные волосы. Скорпиус близко, близко наклонился к уху Гермионы и прошептал:

— Я знаю, что ты моя мама.

Комментарий к Глава 15. Во тьме исчезают тени.

В главе использовано стихотворение Катарины Султановой(OST: Официальный Трейлер “Он-Дракон” )

========== Глава 16. Трио Души. ==========

«Совершенство находится за пределами возможностей человечества, вне досягаемости магии. В каждом ярком моменте счастья всегда есть капля яда: понимание того, что боль вернется снова. Будь откровенен с теми, кого ты любишь — показывай свою боль. Страдание для людей равносильно дыханию.»

***

Северус Снейп, как человек весьма закрытый и недоверчивый, анализируя свою жизнь после войны и попутно изучая заклинание воскрешения, осознал, что был невнимателен в те времена, когда ещё существовала опасность для мальчика-который-выжил. Он был так занят спасением сына своей вечной любви, что не придал значения печати старинного волшебного рода на девочке из магловской семьи, которая постоянно мелькала рядом. Более того, профессор не сделал этого и позже, прожив с этой, уже взрослой, девочкой под одной крышей целых одиннадцать лет. Кто бы мог подумать, что дочь магла, будет отмечена таким знаком.

Теперь, по воспоминаниям, хорошо прослеживалось, как древние чары постоянно сталкивали его крестника и эту девочку, как пытались свести их вместе, нарушая обычный ход вещей. Снейп знал, что в тот день, когда увидел эту печать и так равнодушно отнёсся к её появлению — и до того ли тогда было — распределяющая шляпа впервые в истории Хогвартса предложила Слизерин, как альтернативу Гриффиндору и Ревенкло, грязнокровке. Почему тогда он не удивился? Почему не удивился позже, когда Гермиону пытали в поместье, а все окружающие события происходили будто лишь ради её спасения?

Северус должен был признать — обвиняя Драко несколько месяцев назад, он не только поспешил, но ещё и глубоко ошибся. Исследования заклинания «daanimamea», на которые ему всё-таки дали разрешение, привели к выяснению других шокирующих обстоятельств. Никто не был виноват в том, что появилась связь между маглорождённой и Малфой-Мэнором. На Гермионе была метка, метка, о которой он знал, но, если б не эта исследовательская работа, Снейп никогда бы не вспомнил об этой самой печати, никогда не разглядел бы её за нагромоздившимися событиями и не случайными случайностями. Но теперь всё прояснилось. Несмотря на то, что Ребекка не являлась никому из Малфоев уже несколько веков, она всё же существовала, а значит Гермиона действительна была избрана поместьем задолго до всех произошедших событий. Малфой-Мэнор, равно как и Хогвартс, оставляли свои печати на ещё не рождённом ребёнке. Так случалось с директорами Хогвартса, так же случалось и с будущими жёнами Малфоев. Профессор хорошо помнил, как будучи школьником заметил такую метку на Нарциссе. В тот момент он впервые узнал, что любые старинные здания обладают такой магией.