Он ударил по плафону еще раз – и свет загорелся. Гарри свесился с края кровати, подобрать упавший учебник, и заметил лист бумаги, выскользнувший, верно, из-за подкладки или корешка.

«Сегодня после полудня, у хижины Хагрида». Гарри повертел в руках записку. Манера оставлять хвостик у буквы «е», изящный росчерк «д», слабый нажим при написании «о» – почерк Регулуса Блэка он выучил лучше, чем собственный.

За резкими рубленными фразами-уколами Принца виделось вынужденное одиночество изгоя, желавшего войти в круг избранных. Попытки примерить личину Принца на кого бы то ни было прежде оборачивались неудачей.

Записка попала в учебник случайно. Гарри покатал мысль, как карамельку, на языке, произнес вслух и понял: он не верит в силу самоубеждения. Принц насмехался над неспособностью видеть людей за ярлыками. Принц был талантлив. Принц мечтал примкнуть к сильнейшему. Принца травили в школе – бесчисленные темные заклинания на полях учебника тому свидетельством. Все это время ответ был перед глазами.

Северус Снейп – Принц-Полукровка.

8

Плети жгучих каплекорн хлестали в агонии по стеклянным стенам теплиц – как живые существа, и Гарри отвернулся, не глядя на умирающие растения. Огонь потушить никто не пытался.

Мантия-невидимка путалась в ногах, ботинки крошили льдистую кашицу в которую превратился снег, и Гарри то и дело замирал, прислушиваясь к шуршанию – казалось, следом кто-то идет. В такие минуты крепче стискивал волшебную палочку. Он разминулся со смертью на четверть часа.

… Гарри распахнул окно, задыхаясь от нехватки воздуха – словно мешком пыльным по голове ударили, когда осознал, кому слепо доверял вести себя на уроках зельеварения. Чей образ мыслей стал ему близок. Кем он восхищался – без всяких «почти».

Над Астрономической башней висел светящийся череп с выползающей изо рта змеей. Гарри отступил назад. В голове, как бешеные крысы в колесе судьбы, крутились, обгоняя друг друга, две мысли.

Это не было глупой шуткой.

Противостояние перешло на новый уровень.

Вытащил Карту Мародеров и с минуту смотрел на всё новые точки с именами, появляющиеся на окраине Запретного леса. Пожиратели рассыпались по школе как горошины из стручка – Гарри встретил не меньше дюжины, когда шел по коридорам к выходу. Наспех собранная сумка колотила по бедру и Гарри прижимал ее локтем. Учеников отправили через камин – видел как исчезают точки с именами из директорского кабинета и мысленно поблагодарил миссис Уизли – она прислала пирогов и песочное печенье, и Гарри не пошел на рождественский ужин. Иначе как котенка, тоже вышвырнули бы в безопасное – словно остались еще такие! – место.

… Череп становился ярче, болотистая зелень переходила в насыщенный цвет весенней травы. Гарри старался не смотреть в ту сторону, но то и дело невольно обращал взгляд к чернеющему небу. Знак Мрака набухал, зеленоватый туман струился меж зубцов башни, просачивался в окна.

Гарри двинулся легкой рысью, убедившись, что следы не заметить ни с башни, ни со двора, и вскоре выскочил на расчищенную дорогу, ведущую к хижине Хагрида. Набрал воздух в легкие и припустил по берегу озера. Тонкие ветки и мокрый песок хрустели под ногами.

Пробегая мимо группы людей, стоящих около хижины, замедлил шаг – всматриваясь в лица – не промелькнет ли кто знакомый? – оглянулся напоследок и увидел, что облако, потерявшее очертания, порывом ветра накололо на шпиль Астрономической башни. Знак Мрака сдулся как распоротая подушка.

Промчался рядом с кромкой воды, подернутой паутиной инея, подскользнувшись и проломив при этом слежавшийся наст, и нырнул в голые кусты Запретного леса – только ветви сомкнулись за спиной. Здесь Пожирателей не было и Гарри перешел на шаг, успокаивая сбившееся дыхание. Боль беззубой собакой глодала правую руку, пальцы коченели – он позабыл о перчатках.

Идею отправиться в Хогсмид отмел почти сразу – деревня, расцвеченная огнями час назад, была темна, и наверняка там ждала засада; у школьных каминов дежурили Пожиратели; и Гарри не был уверен, что новый кондуктор «Ночного рыцаря» не окажется таким же сторонником Волдеморта, как и прежний. Упрямо пробирался вглубь леса, надеясь, что задуманный им план выполним – в противном случае придется изыскивать иные способы добраться до Лондона.

Призвать метлу оказалось сложнее, чем помнил, и дольше – он успел замерзнуть; когда «Молния» упала в руку, ободрав ладонь. Гарри поразился тому как потрепана метла. Словно в нее послали пару заклятий. Гарри накинул на плечи мантию-невидимку, оседлал метлу и направил ее вверх. Предстоял долгий путь.

***

В дом Блэков проник Гарри через окно в спальне Регулуса. «Редукто» сорвал заржавленные петли, озираясь, распахнул натужно заскрипевшие ставни. Ткнул плотно обмотанным тканью мантии кулаком в стекло. Оно осыпалось со звоном.

На пол комнаты Гарри упал как сраженный «Ступефаем»: колени подогнулись. Он приложился локтем о столбик кровати и взвыл – некоторые ощущения лучше бы не возвращались. Повозился и сел – температура в комнате была заметно выше, чем на улице, обледеневшая одежда начала оттаивать. Запер ставни плохо гнущимися пальцами и, бросив метлу, отправился исследовать дом. Тело едва чувствовал – согревающие чары работали из рук вон худо, а промокшая насквозь мантия с трудом удерживала тепло.

Он пересек коридор, спустился на первый этаж и убедился, что никто из членов Ордена не появлялся здесь – ручка кухонной двери обросла пылью. Потянул за нее; сухая и жесткая ладонь зажала ему рот. Гарри извернулся, пытаясь врезать незнакомцу, другой рукой обхватившему его поперек туловища, откинул голову назад, стукнулся о чужой подбородок так, что в ушах зазвенело.

– Прекратите лягаться как бешеный гиппогриф! – нападавший был худощав и лишь немногим выше него; Гарри ударил под дых. Незнакомец цепко схватил его за локти, притянул – слишком близко, и Гарри перестал вырываться.

– Успокоились? – спросил Реджинальд Грейлиф, отпустив его и досадливо отряхивая рукав бархатной мантии от несуществующих пылинок. Гарри прижался спиной к двери и покачал головой. Рассаженные костяшки начали болеть.

– Вас Снейп сюда провел?

– Удивлен, что вас волнует только это, – Грейлиф сделал неопределенный жест рукой: – Не пропустите?

Гарри отступил: сумбур, царившей в голове, не оставлял места для возражений.

– Выпьете? – Грейлиф полез в буфет – уверенно, по-хозяйски; повернувшись беззащитной спиной к Гарри. Он хотел запустить в него проклятьем посерьезнее. Одумался. Не время – прежде надо узнать, как Грейлиф проник в защищенный «Фиделиусом» дом. И зачем поджидал Гарри, прячась в темноте, словно вор.

– Выпивка – у вас универсальное решение проблемы? – пальцы, обретающие чувствительности, кололо невидимыми иглами. Самого Гарри потряхивало, и он стянул мантию и бросил ее на спинку стула, с трудом сдерживаясь, чтобы не обхватить себя руками, в попытке сохранить крохи тепла.

Грейлиф обернулся и взмахом палочки разжег огонь в очаге.

– Я привык, что спиртное служит обезболивающим – касается ли дело ран душевных или физических, – он извиняюще пожал плечами. – Но вообще-то сейчас я говорил о чае.

– Не нужен мне ваш чертов чай! – палочка в мокрой от пота и талой воды ладони скользила. – Что вы здесь делаете и где члены Ордена?

Грейлиф подбросил дров – по-магловски, руками, подвесил над очагом закопченный чайник и призвал из буфета два стакана. Наскоро ополоснул их в раковине.

– Я снял чары Фиделиуса.

– Это невозможно.

– Отчего же? Мне достаточно было узнать их секрет у того, кто был одним из хранителей тайны.

– У Снейпа, – обреченно прошептал Гарри. Его мутило. И лихорадило – сказывалось долгое путешествие на высоте полутора сотен футов.

Грейлиф кивнул.

– В моем доме, пока я жив, не будет поборников за добро и справедливость, для которых принципы существуют лишь на словах.

– В вашем доме? – Гарри оттолкнулся от стены и шагнул к столу. – Этот дом принадлежал Сириусу!