– Девушка, вы не понимаете – оправдывалась блондинка, – номер на двоих – это все, что мы можем предложить вам. Извините за неудобства…

– Да с какой стати мы останемся в одном номере? – Светлана бросила взгляд на начальника, стоявшего поодаль. Тот принял серьезное выражение лица. – Не хотите помочь разобраться, Юрий Евгеньевич?

– Не волнуйтесь, Света, сделаем так – Каштанов подошел ближе, – поднимайтесь наверх, а я пока поищу администратора и выбью еще один номер.

– Правда, выбьете? – неуверенно спросила она. Непоколебимый взгляд черных глаз заверил на сто процентов. – Ну, хорошо, тогда до завра, я устала невероятно!

– До свиданья!

Мужчина сорока пяти лет, брюнет с легкой сединой на висках, бакенбардах и короткой щетине, в форме пилота гражданской авиации, высокий, подтянутый, притягивал взгляды постояльцев и персонала.

Девушка за стойкой администратора заулыбалась ему навстречу счастливейшей из улыбок.

– Добрый вечер – произнесла она снова. Мужчина одарил ее ответной улыбкой. – Я сомневаюсь, что в такое время суток я смогу найти вам администратора – блондинка включила свое очарование на полную мощь.

– И не нужно – вдруг заявил тот, отстраняясь от девичьих чар.– Дайте мне лучше еще один ключ от 344 -го. Если номер действительно настолько большой, как вы говорите, я найду, где устроиться…

– Подождите – пропел томный голос соблазнительницы – у меня есть другой вариант…

– Не нужно других – остановил он.

– Я могла бы предложить вам свой номер, – девушка закивала головой, словно соглашаясь со своими не озвученными мыслями.

– Польщен – произнес Каштанов, – однако дайте мне все же ключ от 344-го. – Поверх девичьей кисти, украшенной кольцами, легла купюра, ценностью недельной работы ресепшиониста. Девушка протянула требуемый ключ.

Остановившись в баре выпить чашку кофе, Каштанов наблюдал за теми, кто наблюдал за ним. Женщины, будучи в компании своих спутников, непроизвольно глазели на мужчину, знающего себе цену. Серьезный пронзительный взгляд черных глаз с едва заметной ноткой грусти мог заверить кого угодно и в чем угодно, манера держаться на людях говорила о полном самоконтроле и самоуверенности, стильная форма пилота выделяла своего обладателя на фоне блеклых костюмов рядового класса.

Зачастую мужчину спрашивали, выбрал ли он профессию пилота еще в детстве или, возможно, он шел по стопам своего отца, который, в свою очередь, продолжал дело своего…

Каштанов врал…

Он врал про то, как еще ребенком, увидев, как ребятня запускает в небо бумажного змея, он сразу же определился с выбором профессии; или про то, как научившись делать самолетики из бумаги, мысль стать пилотом пронзила все его существо; или про то, как однажды сидя на подоконнике в пустой квартире, он следил за белыми полосками в небе, которые оставляли крохотные самолетики, и жаждал взмыть ввысь…

Каждый раз звучало что-то новое. Правда оставалась скрытой навека. Мужчина хранил ее в сердце, не выдавая никому.

В юности, когда кровь была горячее, а надежды незыблемее, два парня – два друга, влюбившись в одну девчонку, пытались, во что бы то ни стало, заполучить абсолютное внимание и расположение злотовласки. Девушка с вьющимися рыжими волосами играла обоими, то подпуская ближе, то отгоняя, однако, не позволяя ни одному из них ее игнорировать.

Парни боролись не на жизнь, а на смерть. Дружба мужская, честная, неподдельная, уже не имела никакого значения. С каждым днем она видоизменялась, приобретая формы соперничества, порой совсем не справедливого. Ребята пытались доказать свое превосходство по всем параметрам. Кто из них был сильнее, быстрее, проворнее, хитрее, изобретательнее… юной мучительнице было все равно, ей нравился процесс борьбы за нее, любимую.

Школьное соперничество плавно перетекло в студенческое, безбашенное. Ставки повысились. Конфеты, розы, ворованные из палисадников, легкие деньги, игрушки – побрякушки уступили место серьезным делам, таким как: гонка по мокрому асфальту на высокой скорости, воровство драгоценностей из ювелирного магазина, драка с бритоголовыми из соседнего двора, прыжок с парашютом…

Последним испытанием и закончилась многолетняя борьба двух друзей: Шуры и Юры, оставив в душе последнего глубокий шрам на всю жизнь. В глазах запечатлелся образ друга, летящего всего в нескольких метрах от него, друга, который, как он никогда не скрывал, ужасно боялся высоты, друга, парашют которого не раскрылся, потому что смерть настигла его еще в воздухе…

Как известно, ничто так не лечит, как время. Юрий Каштанов, студент второго курса математического факультета, проводив своего друга в последний путь, исчез…

Потрясенный случившимся парень решил бросить все, с чем его связывало прошлое: учебу, родителей, друзей, девушку, ради которой он совсем недавно лез из кожи вон и которую отныне ненавидел, презирал, был готов разорвать на части, если бы только это помогло вернуть друга!

Как ни странно, но именно несчастный случай спровоцировал желание Каштанова поступить в университет гражданской авиации, отучиться на отлично положенные шесть лет и устремиться ввысь, в надежде оставить тяготившие душу терзания о прошлом где-то внизу, в суматошном мире людей и событий.

Здесь, в необъятном пространстве небесных далей, Каштанов чувствовал себя своим. Покоряя высоты, он управлял железной птицей, доказывая себе и еще кому-то свою значимость и необходимость. Мужчина предпочитал длительные рейсы коротким, абсолютно осознавая, что в небе ему намного комфортнее, чем на земле.

– Кто там?

– Костя.

– Костя?? Зачем вы пришли? Уходите!

–Я сам не знаю…

– Полвторого ночи! Вы что, пьяный?

– Нет, не пил. Совсем немного только…

Дверь распахнулась. Зеленые глаза заморгали от яркого света. Девушка в пижаме с растрепанными волосами пыталась понять, зачем ее разбудили в столь поздний час.

– Здравствуй, Даша.

Мужчина явно недооценивал степень своей нетрезвости. Константин, всегда такой тактичный, аккуратный, галантный, сейчас был не похож на самого себя. Во-первых, эта странная отрешенная улыбка, заявляющая сходу «я пьян как никогда»; во-вторых, солнечные очки на глазах, в ночную-то пору; в-третьих, рубашка, небрежно заправленная в джинсы, один рукав закатан до локтя, второй в свободном полете – все это, просто, противоречило реальному образу «Мудреного»!

Мужчина стоял, облокотившись о стену, и взирал на Дарью, то вниз, то вверх, до тех пор, пока не столкнулся с зелеными глазами, ошарашенными от увиденной картины. На вдрызг пьяного Константина с пижамы девушки смотрели две пары заячьих глаз, к которым постоянно возвращался взгляд бизнесмена.

– Это просто ужас! – вскрикнула Дарья. – Костя! На кого вы похожи?

– Это я – подытожил мужчина и поправил очки.

– Разве ночью светит солнце?

Ловкой рукой Дарья сняла очки с глаз Константина. Правый глаз был хорошо подбит. Сине-коричневые круги очерчивали нижнее веко.

– Кто вас так? – девушка прикрыла рот ладонью.

– Даша… – заговорил снова мужчина, находящийся в своем собственном туманном мире, где разум тормозит, а тело не слушается. – Я пришел к вам…

Он взглянул на нее и коротко улыбнулся, отчего чувство жалости кольнуло девичье сердце. Опять он перешел на «вы». Галантность не знает границ…

– Зачем вы пришли? Идите домой! – прозвучал женский голос. Константин замотал головой. – Ну, хорошо, вы останетесь у меня до утра, не больше!

Условия были поставлены, после чего мужчина сразу же ввалился внутрь квартиры, едва не снеся девушку своим хоть и не статным, но мужским торсом. Двигаясь по стеночке, шаг за шагом, он обогнул коридор и очутился в комнате, где совсем недавно были разбросаны коробочки с таблетками. Зараза стул, спрятавшийся в темноте, сделал подножку пьяному, тот, не выдержав равновесия, с протяжным стоном «Мама!» встретился с полом лицом к лицу.