Вот как… он также одинок, как и я. Но теперь мы будет вместе. Хм… вот ещё вопрос, который мучал меня утром:

- Арман. Что мы будем делать с… твоим питанием? – Я не стала говорить «кровью», потому что мы сидели в кафе, вокруг ходили люди, сновали официанты туда-сюда, и это вызвало бы слишком много толков.

Он задумался на секунду:

- Я думаю оставить, как и было. Покупать, просить. Не переживай об этом.

- Ты думаешь, что это правильное решение?

- А что?

- Помнишь, я говорила… просто я могла бы…

Он остановил меня укоризненным взглядом:

- Об этом не может быть и речи.

- Почему же?

- Я не смогу смотреть на твои страдания, любовь моя. Я не смогу причинить тебе боль. Мы что-нибудь обязательно придумаем.

Я доела пирожное и почти допила шоколад, когда Арман, уже давно отставивший пустую кружку и задумчиво созерцающий меня, спросил:

- Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться и попрощаться с теми, кто тебе дорог?

Я прикинула в уме, день на сборы это точно нужен, вещей у меня конечно не много, половину я думаю даже и брать не стоит, и ещё день встретиться с Марианн и Лорейн, сообщить им радостную новость, что теперь я уже не просто девушка и замужняя практически девушка.

- Думаю, два дня будет вполне достаточно.

- Хорошо, я постараюсь уладить все свои дела к этому времени, и через два дня мы уедем отсюда.

Он ещё помолчал немного, а потом задумчиво протянул:

- Ты знаешь, Эйни, я поражён и восхищён тобою.

- правда? – С кокетливой улыбкой уточнила я, - Почему?

- Ты согласилась на все эти… обстоятельства и согласна жить вдали дома со мной где-то у глуши.

- Ты так говоришь, словно хочешь, чтобы я передумала.

- Нет-нет ни в коем случае.

Я рассмеялась, видя его вытянутое лицо, он совсем как ребёнок, мелькнуло в голове. Только очень большой, очень взрослый и очень красивый ребёнок. Также верит в мир и в людей, хотя мне приятно, что он верит в меня, а я в него.

- А что это обязательное условие? Жить именно в глуши? – Я сделала очень печальное выражение лица и даже вздохнула, но все не сдержала улыбку в конце, хорошее настроение никак не хотелось прятаться и выливалось в безудержный смех и обилие улыбок.

- Конечно, нет. Просто мой дом стоит далеко, так как я люблю жить уединённо.

Ему нравилось видеть, как я кокетничаю, проявляю своё актёрское мастерство, его глаза жадно следили за каждой моей чёрточкой, за каждой улыбкой, ужимкой, смешком или взглядом. Я чувствовала всем телом, как он меня любит, словно меня завернули в огромное пушистое одеяло.

- А в той глуши найдётся место для скромной травницы вроде меня?

- Надеюсь нет.

- Отчего же? – Спросила я, пугаясь излишней серьёзности его лица.

- Я не хотел бы, чтобы ты работала или утруждала себя чем-то. Я смогу позаботиться о нас.

- А если это будет не нужда, а искреннее желание помогать людям? Моё хобби?

- Ну что ж, тут я ничего не смогу поделать. - Он тепло улыбнулся мне, разводя руками. – Да и как я могу тебе отказать, любовь моя? Я готов весь мир сложить к твоим ногам и исполнить любой твой каприз.

Я улыбнулась ему в ответ, внутренне ликуя и правда чувствуя эту силу. Он может мне отказать сначала, даже начать сердится, но стоит добавить ласки и спросить ещё раз или ещё раз, и он не сможет мне отказать. О, да, меня ждёт замечательная жизнь…

Часть 13.

Я вошла в прихожую и замерла там, приходя в себя, переосмысливая. Потом медленно разделась и прошла на кухню. Тётушка суетилась там, разогревая ужин.

- Как все прошло?

- Я уезжаю, тётушка…

Тихо сообщила ей я, сверля взглядом столешницу. А я и не замечала, что лак потрескался и образует такие сложные и красивые узоры.

- Что?

Громко стукнул половник, упав на пол. Дальше в кухне повисла тишина. Я подняла на неё глаза и, едва сдерживая счастливые слезы повторила:

- Я уезжаю от сюда.

- Эйни, - она растерянно подошла ко мне и прижала к себе. От неё пахло булочками и травами, а ещё домашним теплом. – Как же так? Почему?

- Я выхожу замуж.

- Что? – Тётушка отодвинула меня от себя и снова потрясённо заглянула мне в глаза. – Замуж? – Я кивнула. – За Армана? - Снова кивок. -  Ты уедешь с ним?

- Да, тётушка Лорейн. Я уеду с ним.

- Но как же школа?

- Я думаю достаточно изучила, чтобы начать заниматься самостоятельно. Но если потребуется, я продолжу обучение в другой школе.

- А как же… я? Ты оставишь меня?

Тётушка Лоре  н выглядела такой растерянной и одинокой. Я ведь не задумывалась, что стала ей почти как родная дочь, которой у неё никогда не было. Я обняла её.

- Простите меня, тётушка. Но я так хочу поехать с ним. Вы не представляете насколько. – она все так же потрясённо помолчала. – Я буду писать вам. Обещаю. Так часто как смогу. Я не забуду вас и вашу доброту.

- Эйни, дорогая моя, - она отмерла, взяла моё мокрое от слез лицо в свои тёплые и сухие ладони. – Ответь мне всего на один вопрос. Ты счастлива с ним? Ответь мне, я должна знать наверняка.

- Ну, конечно, стала бы я соглашаться на такое, если бы моё сердце не ответило да?

Она отошла от меня и стала снимать передник, в её глазах застыла странная отстранённость, брови были нахмурены. С таким же выражением лица она ушла в коридор, я догнала её. Она стояла на пороге, кутаясь в плащ.

- Где он?

- Тётушка? – Я была растеряна.

- Я должна с ним поговорить, я должна удостовериться, что он не причинит тебе боли.

- Но, тётя!

- Прошу тебя, Эйни.

- Он в гостинице «Жемчужина», на втором этаже, номер шестнадцать.

Хлопнула дверь. Это ушла тётя. Я прошла в гостиную и упала в кресло. Стоило ли мне говорить, где он? А вдруг она отговорит его? А вдруг она скажет, что он лгал мне? Вдруг моё счастье, только собравшись в хрустальный замок, разрушится? Хотела бы я знать правду сейчас? Узнать, что он негодяй, который хочет воспользоваться девичей доверчивостью и добротой? Пообещать мне счастья и задобрить добрыми словами, а сам уедет, оставив меня тут?

Я вскочила. Что же делать? Смогу ли я вынести этого? Хочу ли я это узнать? Сейчас и тут, а не потом? Я не знала… я была в смешанных чувствах и единственное, чего я и правда хотела, чтобы все оказалось хорошо. Даже нет… мне хотелось, чтобы в голове установилась тишина, чтобы я не думала ни о чём. Я снова села в кресло. Но все же, если так, то лучше, если я узнаю об этом сейчас, когда мои мечты только крепнут, да это будет больно, но это лучше, чем, когда окончательно поверю в эту сказку и буду разочарована.

Приняв это решение, я замерла в кресле, задумчиво поглядывая то в зеркало в коридоре, в котором отражалась входная дверь, то в окно, где стремительно темнел вечер. Так я и просидела в кресле, то выпадая из реальности, то погружаясь в странные раздумья, порой никак не касающиеся сложившейся ситуации. Раздался стук двери, который вывел меня из задумчивости. Я встала, разминая затёкшее тело, прошла в коридор. Тётушка что-то напевала, уже раздевшись.

- Тётя? – Мой голос был охрипшим, и я прокашлялась, она повернулась ко мне и с тёплой материнской улыбкой погладила по голове, а потом просто пошла дальше. Я, как привязанная, за ней. – Но тётя? Вы говорили с ним?

- Да, дитя моё, говорила, - не оборачиваясь ответила тётушка, начиная расплетать косу.

- И что же? - С замиранием сердца спросила, прижимая руки в груди. Мне было так страшно, словно я шла по тонкому мостику, который то ли вот-вот обвалиться под моими ногами, то ли станет каменным мостом, где я смогу наконец выдохнуть.

Тётушка Лорейн подошла ко мне и, запечатлевая на моем лбу поцелуй, произнесла:

- Я благословляю вас.

С этими словами она поднялась наверх и, напевая там что-то, закрылась в ванной. Я е также сжимая руки, стояла посреди коридора и осознавала. Мостик не обвалился. Все хорошо…

- О, боже… - Пронеслось по коридору, я привалилась к стене, чувствуя, как по щекам текут слезы счастья и облегчения. Она благословила нас. Тётушка Лорейн, которая была против Армана, она благословила нас! Да… наконец-то, я могу выдохнуть. Всё будет хорошо.