Станс к дмитрию григорьевичу левицкому Левицкий! начертав российско божество, Которым седьм морей покоятся в отраде, Твоею кистью ты явил в Петровом граде Бессмертных красоту и смертных торжество. Желая подражать парнасских сестр союзу, Воззвал бы я, как ты, себе на помощь музу Российско божество пером изобразить; Но Аполлон его ревнует сам хвалить. <1783> К моему другу Мой друг! не ведаю, какому чуду веришь, Коль с музами меня желаешь сочетать; Ты слабый мой талант по чувству дружбы меришь, Иль власть свою во мне желаешь испытать. Не буду говорить, что в жизни всяко время Свое имеет бремя, Что музам я себя не ставлю в женихи, Тебе в угодность я хочу писать стихи. <1783> Слух и видение Сатир в своей пещере, Желая вещи знать по вере, У всех летучих вопросил: «Зачем пчела везде летает?» Кузнечик доносил, Что он не в дальности от улья обитает И что к Кузнечику Пчела гудеть летает. Спросил у Саранчи: в ответ из-за плеча, Шепча, Сказала саранча, Что так, как и она, Пчела гулять летает. Спросил у бабочки: летает на цветы И машет там крылами. Спросил у Воробья: летает на кусты, Порхать между ветвями. И каждый, наконец, как чувствовал иль знал, По своему сказал. Сатир, подумавши, ко улью сам явился. Из уст самой Пчелы вопрос тогда решился: Ты видишь улей сам; ответ найдешь внутри, Приди да посмотри. <1783> Лев и ребята Ребята на лугу играли, Шары себе катали. Пришел к игрушкам Лев, Пришел, и тут же сев, Здорово им, как братам, Он, лапу приподняв, Вещает так ребятам: «Давать катать шары; кто выйграет, тот прав». Ребята Льву в ответ: «Мы свой храним устав. Мы лапу львиную высоко почитаем, Но родом, из веков, со Львами не играем». <1783> Басня на пословицу: Воля со мною твоя, а по правде усадьба моя Какой-то добрый сад — Не ведаю, каким случаем, – нажил славу, Что есть в саду под грушей клад, И многие твердят То вправду иль в забаву. Другие требуют доводов и примет, Без коих верной правды нет. Родился спор в народе, И каждый, в мысленной свободе, За спором бился об заклад, Что есть иль нет под грушей клад. Чтоб в споре успокоить души, В саду искоренить потребно было груши, Без дела, невпопад. Но сад хозяину и груши нужны были; Хозяин вспомнил то, что спорщики забыли: «Я с вами, – им сказал, – не бился об заклад; Представлю только вам, что мне мой нужен сад». <1783> Станс к Л. Ф. М.
Собор парнасских сестр мне кажет прежню лиру; Приятно вспоминать во осень лет весну; Я вновь хочу воспеть иль Хлою, иль Темиру, — Не смею лиру взять, в свирель играть начну. Пускай мое перо их прелести представит, Меня воспламенит их петь моя любовь… Темира ль, Хлоя ли стихи мои составит, Я чувствую, увы! что в жилах стынет кровь. Не примут дани сей ни Хлоя, ни Темира, Одна и та давно прелестна, хороша; В победах красоты, во всех забавах мира — Скучна живет любовь, где страстна лишь душа. Но сей ли только путь пиитам узаконен? Пиши сатиры ты, мне муза говорит, Ко оскорблению людей мой ум несклонен, И нравы исправлять не мне принадлежит. За слово невзначай рассердятся другие, И острые умы припишут слову толк, — Загадки сфинксовы возникнут в дни златые, Где глас лжемудрости давно уже умолк. Не делав людям зла и им желая блага, Словами острыми невинно досаждать Прилична может быть во младости отвага, А в зрелом возрасте прилично рассуждать. Но, внемля гласу муз, не буду я безгласен; Что петь – у множества народов вопрошу; От бытности вещей мой будет стих прекрасен, Екатерину я на лире возглашу. Иной вещает мне: она, прервав препоны, Из диких прихотей ум общества творит, И благонравия и кротости законы, К незыблемому всем спокойствию, дарит. Другой, красясь мечом, победой увенчанным, Сторично за нее желает кровь пролить, И всюду с мужеством и сердцем постоянным, Ревнуя, ищет сам врагов ее разить. Взводя усердный взор на Павла и Марию И в отраслях от них породу чтя богов, Иной поет сто крат счастливую Россию, Блаженство стран ее счисляет в круг веков. Другой, обременен несчастною судьбою, Прибегну я под кров Минервы, говорит, Речет: прейдут беды; он видит пред собою Минервы росския божественный эгид. Но в ревности, ее щедротой воспаленный, Кто хочет боле знать, коль глас парнасский мал, Пускай пространнее вопросит у вселенной, — Она дополнит то, что кратко я сказал. <1784> |
