Жнецы из Валенсоля. — В Валенсоле, в Нижних Альпах, 17 января, в день Святого Антония, устраивают праздник жнецов. Праздничная церемония — это имитация жатвы, которая прерывается возлияниями и танцами. Жнецы и вязальщицы снопов — это юноши и девушки. Женатые и замужние не допускаются. Каждый молодой человек выбирает себе вязальщицу снопов следующим образом: все девушки становятся вокруг стога, стараясь спрятаться в нем и выставляя заднюю часть насколько как можно дальше. Жнец ходит вокруг стога и делает выбор по этой задней части, вместо того, чтоб судить по лицу, — вы можете догадаться обо всех двусмысленных шутках, которые при этом отпускаются. Надо добавить что, чаще всего жнец и вязальщица снопов, которую он выбрал, женятся через некоторое время; выбор, казалось бы, обязанный случаю, обычно является официальным знаком будущей помолвки.

Ювеналии в Грассе. — В окрестностях Грасса есть местность, называемая Сент-Илэр, в которой есть древний храм Юпитера, который позднее преобразовали в христианскую молельню, затем он был оставлен церковью. Рядом с этим храмом был луг, на который еще в прошлом веке во все четверги поста и в первый день мая окрестная молодежь приходила развлекаться. В определенный момент при звуках тамбурина и свирели все выстраивались около пьедестала, куда каждый по очереди поднимался и мочился изо всех сил. Распорядители праздника веткой лавра отмечали место, которого достигала струя мочи, и тот, кому удалось достичь наибольшей длины, объявлялся победителем. Эта церемония, в течение которой были в ходу сильно соленые шутки, поскольку девушки, как и юноши, принимали в ней участие, была всего лишь отголоском того, что делали в древности. После того, как в начале XIX века епископ де Фрежюс провозгласил над ней анафему, она постепенно исчезла. Но по некоторым из ее деталей можно было догадаться, что некогда считалось: той паре, которая помочилась сильнее и дальше других, было уготовано пожениться.

После полудня Клеман откопал книгу Диа, колдуна. Расправив страницы, он нашел заклинание, с помощью которого получит Мартину. Он не знает, что любовь приходит сама, и что Мартина уже давно влюблена в него. Так охотник инстинктивно пытается поймать в ловушку, заполучить то, что ему уже принадлежит неведомо для него самого.

«Налей своей крови на дно горшка из красной глины…»

Ножом он вскрыл вену на руке, не колеблясь, но закрыв глаза. Он почувствовал слабость, увидев, как течет кровь, и зная, что шрам еще долго будет напоминать ему о его желании.

«…раздави в этой крови два сердца ласточки…»

В стойле было гнездо, слепленное наполовину из глины, которую ласточки носили в клюве, им понадобилось столько раз слетать туда-обратно, сколько на небе звездных гвоздей, на которых оно держится. Рукоятью вил Клеман разбил его, как простой шарик. Молодые птицы, которые еще не умели летать, упали на землю, напрасно потянувшись клювами к кормушке. Клеман подобрал двух из них. Он разрезал их своим ножом, но обнаружил только неоформленные внутренности, которые раздавил в горшке в своей крови.

«…положи туда волос той, которую ты желаешь…»

Украсть его у Мартины казалось трудным. Но он сумел найти волосы на ее подушке. Он заперся в ее комнате. Кровать еще хранила ее девственный запах. Он опустил лицо в простыни. Запах Мартины проник в него и придал его желанию новую силу. Там и здесь волосы блестели, как солнечные нити, которые стащила ночь!

«…и все это вылей в похлебку, приготовленную из молока коровы, на которой сидела верхом та, которой ты хочешь обладать…»

Берта уже закончила доить. Мартина продолжала. Она должна была сделать больше. Клеман подошел к ней и стал провоцировать ее насмешками.

— Ты, наверно, как все остальные девчонки… ты, конечно, никогда не садилась верхом на лошадь…

Уязвленная в нужное место, Мартина тут же повернулась и смерила его взглядом, не отвечая.

— Так значит, ты умеешь сидеть верхом? — заволновался Клеман.

— Ну да…

— Как парень?

— Ну да…

— Ноги по бокам?

Мартина принялась смеяться над деланным удивлением Клемана.

— Я тебе не верю, — сказал он ей тогда.

— Не верь.

Она смеялась, и смех был не только на ее губах, в ее глазах, но и в ее напрягшейся груди.

Клеман испытал к ней желание, но сумел сдержать себя на время. Он должен был скоро получить Мартину, согласно колдовской книге.

— Садись верхом на эту корову, чтоб я мог видеть, что ты это умеешь…

Он сказал это грубым тоном. Мартина этого не заметила, поскольку встала и уже залезала на свой табурет. Но тот опрокинулся. Она потеряла равновесие. Ее руки скользили по короткой жирной шерсти.

— Помоги же мне… — попросила она с минутной досадой.

Клеман сцепил руки в замок в виде стремени.

Мартина сняла башмак и поставила босую ногу на ладонь Клемана, который тотчас же сжал эту жесткую, горячую плоть.

Она быстро перекинула ногу, юбка задралась доверху, открывая икры.

— Видишь, я могу…

Делая вид, что не смотрит, он глядел на эту светлую, нежную кожу. Без помощи колдовской книги он никогда не увидел бы ее так близко.

Мартина добавила, не подозревая ничего плохого:

— …а когда лошадь идет рысцой, я чувствую в животе и по всему телу такое удовольствие…

И она еще крепче обхватила животное ногами.

В долине Арзона, в Оверни, есть терраса фей, что-то вроде маленького бельведера на открытом воздухе, сделанного из плоского камня, величиной едва достигающего одного квадратного метра, который, как по волшебству, висит на выступе, разрезающем надвое вулканический столб. Эта плита возвышается над бездной головокружительной высоты и, в довершение всего, до нее нельзя добраться, кроме как прыгнув со скользкой площадки, также нависающей над пустотой. Ни одна пара в деревне не соединялась браком, не станцевав бурре на террасе фей… Не было ни одного случая, чтоб кто-нибудь упал в пропасть. Все влюбленные, приходившие туда, выбираются оттуда целыми и невредимыми.

В Пасхальный вторник в Вилльневет, в Эро, молодые люди собираются в долине, через которую идет каменный акведук высотой примерно в семь метров и длиной в десять. Его называют «мост любви». Его поверхность как раз достаточно широка для того, чтоб по нему могли пройти два человека в ряд. Влюбленные пересекают его бок о бок, держась за руки. Если они доходят до конца, они целуются и могут считать себя как бы связанными друг с другом. Это подвиг, бравада.

В Монплезире, в общине Лодэв, находится «камень с дыркой». Это огромная скала, в которой образовалась естественная дыра в три метра диаметром, расположенная в четырех метрах от земли. Когда-то влюбленные отправлялись туда специально, и перед скалой юноша говорил: «Я продырявлю тебя, как эту скалу».

В Пезна влюбленные, которые ходили на луг и прикасались к межевым столбам, могли быть уверены, что женятся или выйдут замуж в текущем году. В окрестностях этого места того, кто поднимался на деревце (дерево на вершине холма) Святого Симеона, тоже ожидал брак в течение года.

Каркас из углей обваливается, и искры сыплются во всех присутствующих, которые тут же торжествуют победу так, будто ненавистный враг только что лег поверженным к их ногам.

— Давайте прыгать через костер, — вдруг закричал сильный мужской голос.

Девушки выходят из круга и, все еще пьяные от дыма и песен, смотрят, как юноша разбегается.