Забияка молча перевязывала Задираке руку.
- Гьярдар! - глухо позвала она. - Нужен лекарь. Иначе мы можем его потерять...
Все окружили ее.
- Все так плохо? - насторожился тот.
- Опухоль началась. И рана загноилась. На таком морозе нельзя ее открывать надолго, а за короткое время я ничего не упеваю сделать!.. И у него жар, конечно.
Она коснулась тыльной стороной ладони лба брата.
- Хотя моя рука не показатель, - сама себя одернула Забияка. - Руки ледяные ведь... И он бредит.
- Ладно, - решился Гьярдар. - Хьердис, какой здесь ближайший населенный пункт?
Хьердис нервно хихикнула.
- Эмм... Вообще-то, в трех километрах отсюда военный лагерь отца. Это самый близкий, но одновременно самый неудачный. Еще есть сторожка лесника. Он с женой там живет и дочерью. Дочь - целительница... Но что она сможет? Лучше всего, конечно, в Ваагельн.
- Что это? - немного резко спросила Забияка.
- Столица, - отрывисто пояснил Гьярдар.
- Да. Там лучшие целители на всем Архипелаге, - Хьердис кивнула.
- Что-то не слышали о них ничего, - Нордмад пасмурно смотрел на Задираку, метавшегося в бреду.
- Потому и не слышали, что мы их потерять не хотим. Переманите еще, знаем мы вас.
Иккинг перебил начавшего было отвечать Сморкалу.
- Если он может не дотянуть, то надо быстрее определяться, - он проигнорировал возмущенный взгляд Сморкалы. - Я считаю, что любое промедление опасно. Надо сейчас же отнести его к леснику. В Ваагельне мы можем проколоться, и у него точно не будет шансов.
Все в замешательстве переглянулись. И с ожиданием повернулись к Гьярдару.
- Да, ты прав. Сморкала и Забияка, берите его и отправляйтесь. Мы разделимся. Если лесник что-то заподозрит и не купится на историю, которую вы ему расскажите, всем конец. Хьердис и Иккинг, вы сопровождаете больного до сторожки лесника и быстро убираетесь - Хьердис никто не должен увидеть. Ты отвечаешь за ее безопасность головой, - Иккинг кивнул. Хьердис только фыркнула. - Мы с Нормадом наведаемся к военному лагерю и вернемся за лошадьми. Ровно в полночь встречаемся у переправы.
Потушив костер, все быстро исчезли с поляны.
- Не знаю, как ты, но мне надоело уже возить на своих плечах сугроб, - недовольно сказала Хьердис и передернула плечами.
С ее головы упал капюшон, но она этого не заметила. Иккинг протянул руку, свесившись со своей лошади, и неловко набросил его. "Пасиб," - буркнула Хьердис и слегка ускорилась, метра на два оторвавшись от Иккинга.
Они кружили по заснеженным дорогам в радиусе пяти километров от переправы. Хьердис насквозь продрогла. Иккинг предлагал ей свой плащ, но она гордо отказалась, хотя и с некоторым сожаленьем скользнула по нему взглядом.
Внезапно лошадь под ней шарахнулась, с испугом косясь на деревья по правую сторону дороги.
- Стоять! - прикрикнула на нее Хьердис и обернулась. - Спокойно, подруга!.. Чего это она? Ты не слышишь ничего странного?
Иккинг нагнал ее и осадил свою лошадь. Прислушался.
- Да вроде не...
В лесу отчетливо что-то хрустнуло, и сразу почти без интервала в их сторону из-за деревьев вылетело два дротика с тонкими, длинными иглами. Никто не успел даже уклониться. Дротики глубоко засели в одежду, только слегка оцарапали кожу. Иккинг с недоумением смотрел на ярко-синее оперенье. Хьердис с шипением выдернула дротик из плеча и швырнула от себя. Последним, что запомнил Иккинг перед тем, как потерять сознание, были ее слова: "О нет, мы пропали... это Проклятый Сон!"
Знаете, оказывается, очень неприятно приходить в себя, уткнувшись щекой в покрытый ледяной корочкой каменный пол, в кромешной тьме. Иккинг глухо застонал и кое-как приподнялся. Вернее, попытался.
Руки были связаны в локтях за спиной, и Иккинг рухнул назад, влекомый неумолимой гравитацией. Благо падать было невысоко. Он поморщился и заморгал, пытаясь понять, это действительно так темно, или его глаза просто перестали видеть. На мгновение жуткой удавкой захлестнул страх, но когда Иккинг заметил мерцающий прямоугольник зарешеченного окна где-то вверху, от души немного отлегло. Пока где-то в сознании не заскребся ментальными коготочками Мьёльн: "Эй, хозяин! А что мы тут делаем?.." Голова гудела, тело окоченело от жуткого холода.
- Эй, Иккинг! - позвали откуда-то слева.
Он с трудом перекатился на другой бок и сел. Неясные очертания через какое-то время сложились в человекообразную фигуру, прислонившуюся к холодной стене.
- Иккинг, ты хоть жив... Это я, Хьердис!..
- Это я понял, - пасмурно ответил он и перебрался к стене возле нее. - Что случилось? Кому мы жить помешали?..
Хьердис невесело усмехнулась.
- Никому мы не помешали. Скорее наоборот, помогли.
- В смысле?
- Мы нарвались на Охотников за душами. Ничего хуже этого придумать невозможно, - нервно пояснила она.
- И?.. - протянул Иккинг, не дождавшись продолжения.
- Поясняю! Охотники за душами - служители Кровавого Нарна, покровителя убийств и злодеяний. Заметил оперенье на дротиках? Синее. Это их знак, я как-то подслушала разговор отца с вождем... Дай им волю, они бы каждый день приносили жертву своему божеству, но наш вождь их сильно прижал. Он вообще хотел очистить Острова от этих "служителей Темного духа" - передернувшись и сделав головой волнообразное движение, Хьердис презрительно сморщилась. - Но они предложили использовать свое ремесло для охраны наших земель. Вождь согласился. Но платой за свои услуги Охотники потребовали две жизни в год...
- И народ согласился с таким решением?! - с ужасом спросил Иккинг.
У него не укладывалось в голове, как люди могут своих земляков, соседей, детей - да без разницы! вообще любого человека - отдать для принесения в жертву.
- При чем тут народ? - с внезапной досадой отмахнулась она. - Народ вообще не в курсе! Неужели ты думаешь, что великие что-то вообще говорят народу?.. Какая наивность! Среди жителей ходит поверье, что "злые духи нападают на одиноких путников, прогневавших высшие силы", что "они собирают дань за защиту Островов" и прочие предрассудки.
