К концу чуть не сорвалась на рык. Ан нет, спокойнее надо быть, а то мало ли что, вон как плотоядно щурятся!

Беловолосый, не выпуская меня из рук, отвесил шутовской поклон:

– Да простит мне леди мою невоспитанность. Моё имя Хэлрид.

Нет, я понимаю, что меня тут не ждали и не в восторге от моего появления, когда планировался другой комплекс мероприятий, но вести себя так со мной не позволю! Натерпелась уже за последний год, хватит с меня!

– Хэлрид, душечка, будь так мил, отпусти мою руку! – помимо воли голос с милого и пушистого сорвался на ворчание.

Светлый странно сморгнул, причём его глаза на секунду сменили окраску с серого на жёлтый. Это произошло так стремительно, что я решила: мне померещилось. Всякое бывает в стрессовых ситуациях, а тут ещё то потрясение. Прощай, родной мир!

Серые глаза, казалось, заглядывали в душу, что-то там выискивая, а внутри снова стал разгораться жёлтый свет. Не померещилось. Это я его «милахой» назвала? Признаю, серьёзно ошибалась! Мамочки, страшный-то какой! Черты лица заострились и покрылись… чешуёй? Ой, что-то мне нехорошо!

– Рид! – рявкнул откуда-то издалека мужской голос. – Прекрати!

Наваждение пропало. Передо мной стоял прежний сероглазый Хэлрид и всё так же держал меня за предплечье. Вот только от него веяло прохладой. Или это мне жарко? Вот что это было такое?

– Ты вампир? – спросила я первое, что пришло в голову. Не, ну а какие мысли у меня должны быть, когда кажется, что саму душу вынимают?

– Кто? – хором спросили мужчины и недоумённо переглянулись.

– Ну этот… энергетический. Или настоящий? Кровью питаешься или жизненной энергией? – засыпала настороженными вопросами: вдруг уже ноги надо делать, а я всё ещё стою, пытаюсь пальцы загребущих рук от себя оторвать.

Хэлрид сморгнул и обиженно засопел, Шассариэн захохотал и схватился за спинку кровати. Ну вот, и что я не так сказала?

– Золотце, – змеюкой прошипел сероглазый, – ничем перечисленным я не питаюсь. Я не этот твой… вампир! У нас нет таких мерзких существ, как ты описала. Это противоестественно и аморально – пить чужую кровь.

– Хорошо. Тогда кто вы оба?

Не думали же они, что я успокоюсь и не стану выяснять, почему тут некоторые чешуеют? И что мне с этим делать?

– Сейчас поздно, – ушёл от ответа тёмный. – Завтра ответим на твои вопросы и попробуем понять, что произошло. Рид, спрячь её у себя до утра, а то поднимется паника, если её здесь увидят.

– А ты чем займёшься? – нахмурился названный.

– Надо придумать, что делать, а утром встречать Тэрилена с его свитой, объяснять, как такое могло произойти, и искать его дочь. Охрану я снял ненадолго, пройдёте незамеченными. Утром ты мне нужен.

Светловолосый задумчиво кивнул и потянул меня в сторону двери, но на пороге был окликнут:

– Не попорти её раньше времени. Мало ли… пригодится.

Вот добрый! Спасибо! И куда это я пригожусь? На заклание местным богам? Додумать мне не дал толчок в спину пониже лопаток, и мой возмущённый взгляд достался чешуйчатому конвоиру. Хэлрид вывел меня в оказавшийся за дверью пустой коридор и направил влево от комнаты, в которой я очутилась.

В доме царила тишина и умиротворение, в такую атмосферу обычно погружены дома, укутанные глубоким ночным сном. Мы шли по слабоосвещённому коридору мимо картин и гобеленов, тяжёлых тёмных штор, за которыми прятались прикрытые на ночь двери и переходы. Где-то далеко позади что-то тихо звякнуло, и спутник, прибавив ходу, провёл меня ещё несколько метров. Наконец, отодвинув одну из завес, втолкнул в скрывавшуюся за ней комнату и закрыл за собой дверь. По щелчку Рида зажёгся слабый свет. Небольшая комната была выдержана в серо-сиреневых тонах и обстановкой напоминала жилище черноволосого. Большой шкаф, широкая кровать на резных столбиках под серым балдахином, на которой при желании могли бы свободно расположиться человека четыре и при этом друг другу не мешать, маленький столик у окна, пара кресел возле него, двери в ванную и на балкон, серый ворсистый ковёр нежно щекотал босые ступни.

– Ложись, утром поговорим, – сероглазый подтолкнул меня в сторону кровати, а сам, буркнув что-то насчёт нежданных гостей, ушёл в ванную. Через пару минут оттуда донёсся шум воды. Решив не искушать судьбу, я забралась под одеяло, заняв место поближе к краю, чисто по-женски рассудив, что правильно будет спать спиной к страху, чтобы не надеялся, что я его боюсь, и он может беспрепятственно этим пользоваться.

Вернувшийся через несколько минут с голым, слегка влажным после купания торсом и в свободных штанах Хэлрид смешком отметил мои нехитрые действия по обеспечению собственной безопасности. Он погасил свет и, блеснув в темноте глазами, – ой, мамочки! – направился в мою сторону. Правая сторона кровати прогнулась под весом крупного мужчины. Светловолосый потянул одеяло на себя и, ехидно пожелав добрых снов, затих.

Вот зараза, уснёшь тут! В постели… с этим… А кстати, кто он? Хэлрид разительно отличался от Шассариэна не только чертами. Что-то неуловимое выдавало подсознанию его принадлежность к какой-то другой расе. Глаза меняют цвет и блестят в темноте, тело покрывается чешуёй, двигается резко, но не слышно. Явно не вампир: о таких признаках этих упырей я не слышала.

В голове сами собой перебирались мифические земные названия чешуйчатых монстров и их внешний вид: наги, драконы, морские змеи… Услужливое воображение рисовало перед внутренним взором все видимые когда-либо жутковатые изображения монстров из книг и Интернета. На сон не было даже намёка. Я напряжённо вглядывалась в темноту, всей кожей ощущая дыхание спящего позади мужчины, и накручивала до предела свой внутренний страх, пока на лоб не легла прохладная ладонь. Я взвизгнула от неожиданности и испуга, дёрнулась в сторону, забыв, что лежу на самом краю, и второй раз за ночь оказалась на полу, повторив свой фокус и ни обо что не ударившись.

– Да не съем я тебя, – устало пробурчал сверху мужской голос. – Думаешь, мне приятно, когда девушка рядом со мной еле дышит от страха и не может уснуть? Иди сюда.

Сверху раздались похлопывания по одеялу, но я в темноте отчаянно замотала головой и осталась сидеть там, где и была. Ответом мне был тяжкий вздох и скрип кровати, отпускающей тело из своих объятий. Судорожно передвигая руками и ногами по полу, я попыталась отползти от приближающегося Хэлрида, но упёрлась спиной в стену. Зажмурилась, когда тёплые мужские руки коснулись ног и спины. Но самый страшный монстр всего лишь поднял меня с пола и отнёс на кровать, устраиваясь рядом. Притянул к себе, накрыл одеялом, подул мне в шею и слегка прикоснулся губами к пульсирующей под кожей ярёмной венке.

– Страшшшно? – искушающий шипящий шёпот вызвал табун испуганных мурашек, пробежавших по позвоночнику от шеи до пяток. Из темноты донёсся очередной смешок, на лоб снова опустилась рука Хэлрида, и над ухом раздался прежний обычный голос: – Спи, утром обо всём поговорим.

Сознание несколько секунд попыталось бороться, но не успело задержаться на тепле от лежащего рядом мужчины и скользнуло в уютную сонную темноту. Он меня усыпил!

Утро. Не люблю утро. Там, за окном, обычный день – вставать, умываться, идти на работу, потом домой. Не хочется снова просыпаться в этом замкнутом круге. Потянулась в постели, широко зевнув. Сонный взгляд упал на льющийся из окна солнечный свет… Свет? Чёрт! Проспала! Подскочила на кровати и, с трудом собирая мозаику в своей голове, принялась ошалело разглядывать серо-сиреневую обстановку. Твою за ногу! Так это не сон?

Оглядела комнату, в которой не было никого, кроме меня. На столе стоял поднос с едой и кружка с каким-то питьём. Выползла из-под одеяла и заглянула в ванную: никого. Пожала плечами, на скорую руку умылась и вернулась в комнату. Что тут у нас на завтрак дают? Забралась с ногами в кресло, попутно пару раз выпутавшись из просторной ночной рубашки. И зачем только шьют такие длинные? Неудобно же!