А вот во второй месяц Храбрости, месяц бога Брава, наоборот, жареную говядину очень даже уважают. Брав является покровителем простых воинов, ещё он покровительствует овцеводству и часто изображается в виде гигантского белого лохматого пса. Впрочем, баранину в этот месяц есть не возбраняется.

Но нас сейчас интересует третий месяц бога Армастуса - месяц Любви. Армастус представляется в виде кролика с алой шерстью. Во славу этого бога натакишцы, как набожные, так и не очень, предаются любовным утехам. Благодаря проявляемому ими религиозному пылу в месяц Мудрости появляются на свет столько бастардов, сколько не рождается за весь остальной год. Не только законные супруги истово служат Армастусу. Число незамужних девиц, становящихся в месяц Мудрости матерями, достаточно велико, и вряд ли все они могут похвалиться законным происхождением своих отпрысков. Некоторые отяжелевшие девицы успевают выскочить замуж, несмотря на отчаянное сопротивление их избранников, подавляемое силами родни будущей матери. Конечно Диргиниусу, как представителю магической гильдии, можно было не опасаться, что какая-нибудь девушка, не принадлежащая к благородному сословию, с помощью своей родни потащит его для бракосочетания в храм Армастуса. Но Алаку, как и всякому другому магу, было слишком хорошо известно, что Сила, без которой невозможно творить заклинания, копится очень долго, а расходуется быстро. Причём самый быстрый способ израсходовать Силу - "помолится" Армастусу с единоверцем противоположного пола...

***

Через некоторое время Степан взглянул на дно опустевшего кувшина, завернул в чистую тряпицу недоеденный шмат сала вместе с куском чёрного хлеба и отправился в свою комнату. Голушко поднялся по лестнице на второй этаж, прошел по коридору, достал увесистый ключ, вошёл в свою комнату и закрыл за собой дверь. И тут почти одновременно произошли два события. Во-первых, свёрток с едой выскользнул у Степана из рук, и он наклонился, чтобы его поднять. Во-вторых, в дверь, в то место, которое за мгновенье до этого загораживала шея Голушко, воткнулся стилет. "Вот тебе, бабушка, и Юрьев день", подумал Голушко, отпрыгивая в сторону.

Степан обернулся и увидел, как смазанный силуэт отделился от массивного дубового шкафа и метнулся к окну. Недолго думая, Голушко схватил стоявший на столике возле двери кувшин для умывания и запустил им в голову "тени". "Тень" вскрикнула и упала на пол.

- Ну, и что здесь у нас? - сам себя спросил Степан, сняв небольшую лампадку со стены и зажигая от неё масляный фонарь, чем-то напоминающий керосинку "летучая мышь".

В ответ от лежащей на полу "тени", донёсся стон. Дождавшись, пока фитиль лампы разгорится, Голушко наклонился над злоумышленником, на всякий случай держа руку на рукояти кинжала.

"Тенью" оказался подросток, одетый в серые замшевые сапожки, такого же цвета полотняные штаны и короткую серую рубашку с длинными рукавами. Голова его была обёрнута серой тряпкой навроде тюрбана. Поставив фонарь на широкий, как небольшая кровать, дубовый подоконник, Степан встал на одно колено, вытащил кинжал и приставил его к горлу неожиданного визитёра.

Левой рукой Голушко ощупал лежащего. В боковых карманах штанов он нашёл много интересного: связку отмычек, собственный кошелёк, в котором лежали, как он помнил, два десятка золотых монет, и хранимую в память о родине линейку закройщика. Последнее больше всего и возмутило Степана. Недолго думая, он перевернул неудавшегося воришку на спину и обшарил грудь последнего в надежде найти там ещё какие-нибудь улики.

На довольно пышной груди карманов не обнаружилось. Зато произведённое Степаном действие вывело воришку из обморока и он, а точнее, она, залепила Голушко пощёчину.

- Не, но ты уже вообще стыд потеряла, - пробормотал Степан, машинально поглаживая свою щёку левой рукой.

- А чего ты меня лапаешь, козёл, - приятный девичий голос никак не сочетался с манерой речи, и Степан слегка растерялся, чем и воспользовалась воровка, продолжая напирать, - женись теперь, раз честную девушку обидел!

У Голушко промелькнула после этой тирады мысль, что двадцать золотых не такие уж большие деньги, и если предложить их в качестве отступного...

Затем, придя в себя, Степан почувствовал себя полным идиотом и спросил:

- Зачем жениться, чтобы тебе в тюрьму передачи носить?

- Меня ещё не посадили, - возмутилась воровка. - И вообще, пригласил честную девушку к себе в нумер, напал на неё, чуть не взял силой, да ты, мужик, вообще...

- По-моему, учитывая обстоятельства, мне проще тебя прирезать, - прервал её Голушко, вдавливая кинжал ей в шею.

- Насилуют! Помогите!!! - завизжала девица, вцепившись обеими руками в правую руку Степана и стараясь оттолкнуть кинжал от своего горла. Одновременно она пыталась ударить Голушко коленкой в пах.

Не выдержав пронзительного визга, Степан машинально отпрянул от воровки, что та тут же использовала, чтобы вскочить на ноги и броситься к окну. В последний момент Голушко ухитрился схватить беглянку за обе штанины, но это ему не помогло, так как подпоясывающая штаны верёвка не выдержала, и мошенница рыбкой выскользнула в окно. Тут же дверь в комнату исчезла в клубах взрыва, и в комнату влетела Снурия с саблей в руках, за ней следовал Алак с файерболом. Не успел Степан прийти в себя (он всё стоял у окна, держа в своих руках серые штаны "честной девушки"), как из кустов с другой стороны улицы послышался довольный голос сержанта Билко:

- Господин капитан, сэр, я поймал её!

***

Несмотря на глубокую ночь, в главном зале постоялого двора "Капитан Самт", которому оказала честь своим пребыванием вольная рота "Гвардия Валлинора", было многолюдно. Кроме капитана Голушко, отрядного мага Алака Диргиниуса и вольной роты "Гвардия Валлинора" в полном составе, здесь также присутствовали: команда тримарана во главе со своим капитаном, маг воздуха Уинди вместе со своим коллегой криомантом Глакером, хозяин постоялого двора с супругой и парой слуг, пара десятков других постояльцев. И, конечно же, под присмотром сержанта Билко, "звезда шоу" - молодая воровка со связанными за спиной руками и без штанов.

- Да что тут спорить?! Пустить её по кругу! - орал рядовой Бетур, размахивая над головой уже пустой пивной кружкой.

- Да я в принципе и не возражаю, - спокойно отвечала ему Лутка, - но девочке за работу нужно будет заплатить.

- Интересно, чья же это будет работа? - ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал Диргиниус.

- Действительно, - поддержал его криомант, - почему мы должны платить за её развлечения?

- Согласна с Глакером, - произнесла, разглядывая свои ногти, молодая магичка Уинди, - лично я на баб, пусть и молоденьких, не западаю, поэтому и погнутой четвертинки не дам.

- А с Вас, с магов, денег никто и не просит! От вас ни файербола, ни ледяной стрелы бесплатно не дождешься - пробормотал Лоурик, и спросил уже громко:

- А почему мы ей вообще деньги должны платить? После того, как мы её эта... ей деньги уже не понадобятся.

- А хорошие похороны с памятником из мрамора, думаешь, стоят дёшево? - возмутилась Лутка.

- Заткнись, канонир! - возмутилась Харва, молоденькая девушка из команды тримарана, - ты нам ещё прошлый раз пыталась продать место на городском погосте. Как будто мы не знаем, что у тебя двоюродный дядя смотритель местного кладбища. И не нужно говорить о родственных чувствах! Какой ты "скромный процент" хочешь получить с похорон?

- Да что вы, девочки, какие деньги!? - неискренне удивилась Лутка, - я просто хочу, чтобы у этой жертвы мужского произвола была хорошая могила! Вот, например, памятник из мрамора, такой весь белый, белый, а на нём...

- А ей уже не будет всё равно, где лежать? - ядовито спросила Снурия.

- А давайте её саму спросим, какими она хотела бы видеть свои похороны! - патетически провозгласил Глакер и тихо добавил: