Аргос сморщился, подумав, что свалял дурака, не приказав сначала выкупать будущего питомца, а теперь уже поздно отправлять его в душ. Потом, после того, как наконец-то снимет трусы, за которые цепляется, как за нечто неимоверно ценное.
— Тебе помочь? — издевательски поинтересовался Аргос и приказал, не дожидаясь ответа: — Поло, сними с него эту ветошь, немедленно.
Блонди не мог не сделать этого — слишком явное отвращение читалось на обычно равнодушном лице фурнитура. Поло, всегда такой чистый, не терпел грязь, а сейчас перед ним стояло живое воплощение нечистоты и распространяло вокруг себя аромат трущоб. Однако ослушаться Аргоса Поло не смел, а потому шагнул к монгрелу и собирался исполнить приказ, но тот шарахнулся назад и выкрикнул:
— Отвали, я сам!
Фурнитур оглянулся на Аргоса, но блонди, похоже, это пока что забавляло, во всяком случае, брови не были гневно сведены, а правый угол рта приподнимался в усмешке. Поло нерешительно замер на месте, а Хели рывком стащил трусы, но головы не поднял, продолжал стоять перед блонди, ожидая следующего приказа и боясь его.
— Повернись, — коротко бросил Аргос, внимательно осмотрев пах монгрела и решив, что прикажет Поло сделать Хели эпиляцию — черные заросли не вызывали ничего, кроме отвращения. Прикасаться к этому не хотелось совершенно, даже ради того, чтобы лучше понять Ясона.
Зад монгрела понравился блонди гораздо больше паха, привлекло и само тело Хели — гибкое, худощавое, а главное — не обезображенное корявыми поделками трущобных рисовальщиков. Это означало, что кроме нового пэта ему достанется еще и чистый холст, на котором можно будет рисовать, сделать это тело красивее, поставить на нем свою печать.
— Душ, эпиляция, стрижка, — вставая с кресла, сказал Аргос, адресуя эти приказы Поло.
— Как стричь? — рискнул спросить фурнитур, зная, что если стрижка не понравится, он будет наказан.
— Вот так, — блонди коснулся коммуникатора и показал Поло снимок, на котором был изображен Рики. — Потом приведешь его ко мне.
— Будет исполнено, — поклонился фурнитур и обратился к застывшему с по прежнему склоненной головой Хели: — Идем, тряпки оставь.
Монгрел бросил короткий взгляд на блонди, а потом резко наклонился и что-то вытащил из кармана штанов.
— Что это? — тут же последовал вопрос Аргоса. — Покажи.
— Это моё, — по-детски ответил Хели, отступая на шаг и убирая руку за спину.
— Твоё? — приподнял бровь Аргос. — Похоже, ты не совсем понимаешь, что означает быть пэтом. Поло тебе пояснит, пока будет приводить в порядок тело, сейчас от тебя слишком сильно воняет.
Добавлять что-либо еще Аргос не стал, направился к выходу из комнаты, стремясь поскорее оказаться подальше от аромата Кереса.
========== Глава 5 ==========
Ощущая, как стекает по телу горячая вода, Хели клял себя на все заставки за то, что повелся на предложение этого… Поло и пришел сюда. Но вырваться из трущоб хотелось безумно, хотелось с того момента, как двери Гардиан закрылись за спиной монгрела. Керес встретил тогда еще совсем юного Хели похотью, алкоголем, сигаретным дымом, и руками — нетерпеливыми и жадными, бесцеремонно срывающими одежду. Руками Сэма, главаря одной их многочисленных трущобных группировок, первым заметившего «свежее мясо» и утащившим малолетку в свою нору.
Умом Хели понимал, что выжить в трущобах в одиночку не сумеет, это не удавалось еще никому, а он никогда не отличался ни физической силой, ни изворотливым умом. Уродился на свет самым обычным парнем, ну разве что симпатичным, но и это не сделало жизнь легче. Скорее, усложнило ее, потому что заполучить смазливого мальчишку хотел не только Сэм, и вскоре Хели сменил любовника, а потом это происходило снова и снова, до тех пор, пока сегодня к нему, гуляющему по улице Мидаса, не подошел чисто и богато одетый парень и предложил сделать шаг навстречу своим мечтам.
Шагнул, называется…
Услышать о том, что тобой интересуется блонди — это одно, а увидеть его перед собой — совсем другое. Что поразило сильнее — красота Аргоса или холодность взгляда и голоса? Что именно заставило покраснеть, как девственника, услышав приказ раздеться? Почему не слушались руки, а щеки горели все сильнее? Черт, неужели так действовала близость божества? А ведь именно божеством Аргос и казался, и продолжал казаться, несмотря на насмешки, которых блонди не жалел.
Еще было страшно, по-настоящему страшно, хоть прежде Хели не боялся никого из своих любовников, не считал их чем-то выше себя, да и снизу был далеко не всегда. А сейчас по коже пробегала дрожь, несмотря на горячую воду и клубы пара, наполнившие душевую кабину. Хели пытался представить, что же будет дальше и… не вырисовывалось совершенно ничего.
Собственное тело казалось чужим и незнакомым — чистое, отмытое до скрипа, лишенное волос под мышками и в паху — эпиляцией занимался всё тот же Поло, не скрывающий насколько ему противно смотреть на обнаженного монгрела, лежащего с широко раздвинутыми ногами. Разговаривать с Поло о чем-либо не хотелось, Хели видел, что фурнитур не в восторге от нового приобретения своего хозяина, и желал только одного, чтобы это «приведение в порядок» закончилось поскорее.
— Иди сюда, — сказал Аргос, когда Поло втолкнул Хели в комнату, всю мебель которой составляла кровать — широкая, как рыночная площадь. — Садись.
Комнату заливал яркий, бьющий по глазам свет, и монгрел особенно остро ощутил свою полную обнаженность. Сейчас на нем не было совершенно ничего, даже волосы стали короткими, о чем Хели по-настоящему жалел.
— Надо же, а ты не так уж плох, — равнодушно произнес блонди, внимательно осматривая своего снова покрасневшего питомца, — да и вони сточной канавы больше нет. Хорошо.
Сев на край постели, Хели все же нашел в себе силы посмотреть в глаза блонди — ничего, кроме пристального и равнодушного внимания. И как вести себя с ним? Что делать, чтобы не оказаться завтра в Кересе под очередным «сэмом»? В голову не приходило совершенно ничего, а потому он продолжал молча пялиться на Аргоса и вздрогнул, ощутив прикосновение холодных пальцев блонди к своему паху. Аргос словно проверял качество проведенной эпиляции, и по лицу невозможно было понять — нравится или нет.
Вспомнив все, что успел услышать от Поло, прочитавшего ему долгую и нудную лекцию о пэтском поведении, Хели зажмурился и слегка раздвинул ноги, и тут же сильная рука крепко ухватила его за подбородок, вздергивая голову вверх, а стальной взгляд полоснул прямо по сердцу:
— Трущобная шлюшка уже готова?
Хели кивнул, не размыкая губ, увидел во взгляде блонди откровенную насмешку и понял, что делает что-то не так. Обнаженное тело, которое раньше безотказно заводило партнеров, никак не действовало на Аргоса, дыхание блонди было таким же ровным, ни малейшего намека на возбуждение монгрел не заметил.
— Ну так покажи мне, насколько сильно ты хочешь, — толкая юношу на постель приказал Аргос. — Это твой дебют, Хели, а я — главный зритель.
Коротко выдохнув, монгрел прикусил губу и провел пальцами по телу, сразу опуская руку к паху и обхватывая член. Поло просветил его относительно того, что предпочитают блонди, вот только… собственное тело внезапно запротестовало. Холодный стальной взгляд Аргоса, который ощущался даже через плотно закрытые веки, гасил зарождающееся возбуждение сразу же.
Решив спрятаться за уже привычной игрой в страсть, Хели протяжно застонал, выгибаясь, и тут же услышал короткий смешок, заставивший открыть глаза, а дальше блонди произнес, иронично, но уже не так холодно:
— Ты плохой актер, и это… хорошо, Хели, — рука снова коснулась тела, только теперь палец Аргоса медленно скользил по краю губ, а взгляд не отрывался от глаз монгрела, — не стоит пытаться обмануть меня, особенно не умея это делать. Сейчас мой палец тверже твоего члена, так почему бы тебе не найти своим губам более достойное применение, чем складываться в стоны, такие же настоящие, как «золотой» брелок, который ты так и не показал мне. Ну-ка, — тон стал жестче, а палец скользнул в рот Хели, и монгрелу не оставалось ничего другого, как обхватить его губами, надеясь, что именно этого требует блонди.
