В 1901 году были выделены некоторые дополнительные ассигнования на флот. На эти деньги началась постройка в Порт-Артуре крупного сухого дока, и заказаны землечерпалка и плавдок для порта Дальнего. Причём Михаилу, Сандро и Агреневу удалось таки в 1901-м году убедить Витте отказаться от быстрого развития порта Дальнего. И делать это постепенно по мере развития грузопотока. Все равно КВЖД ещё только строилась, и пока портовых мощностей Порт-Артура и Владивостока вполне хватало для обслуживания всех имеющихся потребностей.

В середине 1901 года в Николаеве русские строители и специалисты Блом унд Фосс закончили два крытых комбинированных эллинга для судостроительной компании Александра Россуд. С организацией полного цикла производства при судоверфи было решено пока не торопиться. Рядом находились заводы Наваль и казенная верфь, имеющие необходимые мощности. К тому же часть механизмов можно было получать из-за рубежа. Более того, пока непонятно было, с каким двигателем впоследствии будут строиться торговые суда на верфи. То ли с турбиной, то ли с двигателями Тринклера. Причём ни того, ни другого подходящего в данный момент для установки на крупные суда не было. Со специалистами-судостроителями в то время тоже было плохо. «Грабить» казенные верфи Александр управляющему категорически запретил, так что тому пришлось обирать частные заводы Поволжья и Чёрноморского побережья. Из-за чего в этом году удалось заложить только один танкер восьмитысячник, хотя стапелей было два. Большую часть машинерии просто заказали у Круппа и на соседнем Навале. Сандро в начале года предлагал князю взять на себя постройку третьего безброневого рейдера, но из-за проблем с персоналом Александр, скрипя сердце, был вынужден отказаться. Из-за них же пришлось временно отказаться от замысла по постройке судоверфи на Неве, хотя место под нее было уже присмотрено. Подобная ситуация означала, что начать строительство подводных лодок на собственных мощностях было просто нельзя. У Круппа на верфи «Германия» совместной разработки субмарина вышла на первые испытания, а вот хотя бы даже повторить её в России было просто негде и не кем. По всему выходило, что придётся рассказывать Великому Князю Александру Михайловичу о подлодке и пытаться его агитировать заказать Круппу постройку хотя бы пары штук. И как глава Морского министерства на это посмотрит, было абсолютно непонятно. Как не ясно было, есть ли у Морведа деньги на подводные лодки. Да ещё в полный рост встанут проблемы с доставкой подлодок на Дальний Восток и последующей грамотной сборкой. И с обучением будущих подводников.

Александр шёл по коридорам Министерства путей сообщения. Ему предстояло согласовать ряд спорных вопросов с товарищем министра. Уж больно задерживалось финансирование стройки Кругобайкальской железной дороги, которую вела его совместная с графом Нечаевым компания.

— Князь? — знакомый голос остановил Агренева на подходе к лестнице.

Александр обернулся. В пяти саженях от него стоял князь Хилков. Агренев развернулся и подошёл к Министру путей сообщения.

— Здравствуйте Михаил Иванович. Рад Вас видеть!

— И вам здравствовать. Вы, как я вижу, к нам по делам? Пойдёмте в мой кабинет. Есть у меня к Вам один разговор.

Перебрасываясь дежурными фразами о здоровье и делах общих знакомых, они поднялись на второй этаж и зашли в кабинет Министра.

— Располагайтесь, — кивнул Хилков на кресло перед собственным столом, а сам обошел массивный дубовый стол и сел на своё место, — разговор у нас, к сожалению будет не из приятных.

Министр повертел в руках ручку с золотым пером, зачем то подвигал папки на столе и продолжил.

— Прокладка Кругобайльской железной дороги, коя была поручена Вам и господину Нечаеву ведётся с существенным опережением графика. Как мне докладывают с мест, Вы опережаете план почти на полгода. И мне известно о трудностях с финансированием вашей стройки. На той неделе вопрос о постройке железных дорог на востоке страны рассматривался на Государственном Совете при Высочайшем присутствии. В связи с известными Вам печальными событиями в Маньчжурии график постройки Китайско-Восточной железной дороги был сорван. В то же время был констатирован факт ускоренной постройки Вашей компанией дороги вокруг Байкала. В связи с этим его Императорское Величество повелел всемерно привести сроки работ к ранее запланированным. Особую тревогу на Госсовете вызвал участок при переходе Большого Хинганского хребта, на коем производится крайне сложное техническое сооружение. При этом опять же был констатирован серьёзный недостаток рабочих рук. Вы возможно не знаете, но сейчас рабочих пытаются вербовать даже на казенных приисках в Забайкалье. И даже предпринимаются специальные меры, дабы можно было использовать на стройке заключённых с тамошних каторг и тюрем. К сожалению, мне было поручено добиться у вас согласия на перевод половины Ваших рабочих с Байкала на так называемую петлю Бочарова вместе с соответствующей техникой для прокладки туннеля. И к сожалению, вкупе с этим меня обязали временно сократить финансирование работ на Вашем участке, дабы войти в график строительства.

По мере того, как Министр выкладывал новости, у Агренева сжимались кулаки. Его люди рвут жилы на стройке, а это, оказывается, никому не нужно. График, им видите ли, подавай. Суки!

— Михаил Иванович, вы ведь понимаете, что если я распущу рабочих, то сколько их потом обратно собирать? Да и один перевоз всего хозяйства с Байкала займёт месяц. И куда мне девать вторую половину? Казна мне будет оплачивать их простой?

— Александр Яковлевич, голубчик, я полностью на Вашей стороне. Более того, для ускоренной постройки Байкальского участка я использовал некоторые доступные мне средства и фонды, дабы стройка Ваша не имела бы ни в чем потребности. Но вы же знаете, что окончание постройки Вашего участка намечено на конец 1905 года. И мне было на это указано. Я бился за сохранение темпов на Вашем участке, как мог, но увы, сделать ничего не смог. Решение Высочайше утверждено и изменению никак не подлежит.

Александр разжал кулаки.

— И как же вы намерены забрать у меня рабочих и технику? Вы ведь прекрасно понимаете, что многие просто не захотят перебираться в другое место. Да и условия…

Хилков помассировал рукой подбородок и внимательно посмотрел на Александра.

— Есть один вариант. Мне он и самому не нравится, но это лучшее, что я могу Вам предложить, — Министр помедлил немного, а затем продолжил.

— Вы отдаете Бочарову одну из четырёх бригад с западного участка Байкала. Ту, которая бьёт путь от Маритуя в направлении Ангары. Вместе со всей проходческой техникой. И она работает на Большом Хингане до окончания строительства тамошнего участка Бочарова. Последний совместно с Юговичем на месте позаботится об условиях и объемах работ, а Кербедз о соответствующей оплате. Санкт-Петербургский международный коммерческий банк откроет вашей компании кредит под 10 % годовых для финансирования строительства Байкальского участка теми темпами, которые вы сможете себе позволить. Станислав Ипполитович заверил меня, что задержек с оплатой не будет. Расходы по кредиту вы включите в общую смету, не указывая, что это кредит. А казна будет расплачиваться с банком и Вами по мере подхода сроков оплаты по плану. В момент ввода участка во временную эксплуатацию казне придётся оплатить все. И кредит будет закрыт. Банк также профинансирует более ранние поставки материалов для строительства, включая изготовление металлоконструкций. Они пойдут с заводов, имеющих связи с банком.

— Михаил Иванович, — возмутился Александр, — это же грабеж! И меня и казны… Я то что с этого иметь буду? У меня, насколько я понимаю, просто забирают людей с моей техникой, а потом ещё и по головке не погладят за срыв сроков.

— С металлургическим заводом по Вашему выбору будет заключен договор на поставку 100 вёрст рельсов на следующий год для Маньчжурии. Что же касается грабежа, — Хилков помедлил, — то Сергей Юльевич одобрил эту схему. Причём я бы не сказал, что он является её инициатором. Но на него тоже давят обстоятельства. Подумайте недельку и приходите ко мне. А ваши бумаги оставляйте. Я их передам, кому следует. Как вы понимаете, с этого момента Министерство не в силах Вам помочь, пока вы не дадите мне ответ.