Долго ещё Соломирский ворочался, вспоминая, пока не уснул.

Сосновый бор на берегу большого уральского озёра возносил свои вековые коричнево золотистые стволы высоко в небо. Зеленоватое серебро пушистых крон тихо шумит в вышине. Редкие белые облака на ослепительной голубизне неба неторопливо шествуют куда-то на восток. Ласковая легкая волна лижет жёлтый прибрежный песок. Светлый бор почти без подлеска не слишком мешал лёгкому ветерку проникать в себя со стороны озёра. Июньская жара здесь здесь ощущалась вполне терпимо. Птиц почти не слышно. Только где-то над головами постукивал дятел, да иногда с дерева на дерево перепархивали поползни. А может это были синицы? Да какая собственно разница. Под сенью этой благодати на мягком ковре из сухого мха и старой опавшей хвои с редкой травой расположилась компания разновозрастных мужиков, потягивающих холодное пиво из разномастной посуды. Пива было немало — полутораведерный бидон. К пиву имелась и закуска — купленная у местного рыбака некрупная вяленная рыбка средней солености. Компания одета была кто как. Кто-то разоблачился до штанов, скинув обувку, а кто-то возлежал как и пришёл, — в рубашке, штанах и сапогах. Трое самых молодых и безусых вообще плескались в озере, и вовсе вроде бы не собирались вылезать из воды. Впрочем кому чего больше хотелось. Пива было хоть и много, но все-таки конечный объем. Покупала его эта компания в складчину. Не хотят молодые, другим больше достанется. Впрочем в этом блаженном покое никто никуда и не думал торопиться. Зачем? Нечасто выпадают такие деньки, когда делать ничего не надо и не надо никуда торопиться. И жена не дёргает по какому-то поводу. Хорошо!

— Хорошо! — протянул один из мужиков и продолжил разжевывать несколько суховатую рыбью спинку.

— Ага…, угу, …да уж, — в подтверждение сказанного некоторые из мужиков отпустили короткие междометия.

— Да валяться на травке завсегда хорошо, — заметил пожилой мужик с пышной бородой.

— Дык, заслужили ж, — нехотя ответствовал усатый Егор.

— То верно, — согласился пожилой, — Но вот не к добру эта жара. Дождя уж две недели как не было. Как бы засухи не случилось…

Кто-то из компании покряхтел. Часть из них была из бывших крестьян, не слишком давно подавшихся из деревни в город, да волю судьбы сменивших не только род занятий, но и место жительства. И судьба занесла их за Уральский хребет в Кыштымский горный округ его сиятельства князя Агренева. Таким переселенцам пришлось начинать на новом месте или с пособников или со строителей. Куда пошлют. Но все присутствующие из бывших сельчан смогли приспособиться и выучиться на рабочие специальности. И своим трудом заслужить поощрение от управляющих, отправивших отличившихся работников на седьмицу в местный дом отдыха.

— У нас ещё ничего, снегов было по весне много, — заметил привалившийся к стволу сосны средних лет Федор, — вот к нам на той неделе в Челябу на завод купчина из Царицина приезжал за своим заказом. Страсти нашим инженерам рассказывал. У них тама степи, лесов почти нет. Дык зимой, говаривал, снега совсем мало было. И дождей по весне почти не было. На Волге опять же паводок низкий был. А сейчас жара которую неделю стоит. Сказывал, урожай на корню высохнуть может. Боится, что в полях не соберутся и того, что посеяли.

— М-да…, беда! — протянуло сразу двое из компании.

— Не дай Бог, опять неурожай, как в 97-м, — заметил Егор.

Присутствующие дружно перекрестились.

— Или как 92-м, — донеслось сбоку.

— Тьфу на тебя, Семен! Вечно ты, как ворона, каркаешь! — отмахнулся Никодим. — Не попустит Господь Бог такого. Ты элеваторы княжьи огромадные в Челябе видел? Дык вот свояк говаривал, что наполовину полные они стоят. Да и мы не степях царицынских.

— Дык то наполовину…, — протянул несогласно Семен.

— Да где ж ты такое у обычных купчин видывал? — вскинулся Никодим. — Чтоб в начале лета у них амбары хотя бы четверть заполненные зерном были. Да они по осени обычно не менее половины зерна спускают на продажу за границу. А ещё есть магазины казенные. Здесь то они в основном хлебушек переселенцам в Сибирь отпускают. Но уж точно не пустыми стоят. Народ со всей России за долей лучшей в те края потянулся. Тяжко, конечно, им будет на новом месте обживаться, но и наделы им немалые за Камнем дают. По 15 десятин. Не менее.

— Это, да, — согласно кивнул Егор.

И снова воцарилось молчание, нарушаемое только прихлебыванием пива, да движением жующих рыбку челюстей.

Впрочем продолжалась оно недолго. К размягшей от жары и пива компании присоединилась наконец вылезшая из воды троица пышущих здоровьем и бодростью молодых.

— Вы б, дядьки, сходили макнуться, — заметил один из вернувшихся, — водичка чудо как хороша!

— Не, неохота… — промычал один из пожилых.

— Микола, а пошли! — Семен принялся скидывать штаны.

— А пошли, — согласился Микола.

Они наперегонки скатились с откоса и с разбега ринулись с прохладную синь озёра.

— Ух, здорово! Мужики, давай сюда!

Млевшая в соснах компания засомневалась и потихоньку начала редеть. А количество плескавшихся в озере довольно быстро увеличилось.

Через четверть часа последний из плескавшихся вылез на берег. Компания блаженно развалилась на облюбованном месте. Часть опять потянулась с кружками за пивом.

— На обед пойдём? — нехотя спросил Никодим.

— А ну его…, — без всякого энтузиазма ответил Егор, — пока полверсты дотащимся по жаре, последний аппетит пропадает. А апосля обратно переться. — Заглянув в бидон, он констатировал, — Тут ещё половина. Придётся потом в озере охлаждать.

— Ну можно его и сейчас в вон те камыши сунуть, — предложил молодой Колян.

— Ага, на том мелководье водичка разве что не горячая, — отрезал Никодим. — Хотите, идите. Вам, молодым, десяток верст не крюк. В столовке кормят как на убой. Вечером доберем.

Молодежь, посомневавшись, от честной компании решила не откалываться.

— Слышь, Колян, — обратился Семен, — а что это от вас из Каслей к нам на завод выделку всяких фигурных оград и прочих красивостей передали? Мы не в претензии, оно даже хорошо по нынешним временам, да только странно как-то. Это ж ваша работа завсегда была. Каслинская.

— А! — махнул рукой Колян. — Наши теперича всякие хитрые детали для двихателей льют. Да не как раньше в два-три приёма, а зараз. Я то при домне в основном, а народ учиться и в Москву ездил, а некоторых из мастеров так и вообще в германщину посылали. Да и германов на заводе недавно на заводе было немало. Щас то уже никого, почитай, не осталось. Тока те, что контракт на 5 годков подписали. Опять же гусенки эти массивные из марганцевого сплава. Но тока по первости. А потом, как, значица, завод в Челябинске пустили, так туда это дело и передали. Нам то это раз плюнуть, а челябинские не сразу приспособились. Ну да не хитрое дело. Вот с пальцами для тех гусенок, да, намучились. Уж больно хитро их выделывать надобно, чтоб они не ломались и не стирались быстро. Пришлось мудреные печки ставить для закалки. И то, раз на раз не приходится. Часть в переплавку обратно идёт.

— Да, времечко ныне не простое. Заказов стало мало, цены вообще низкие, ежели не на казну работаешь, — подтвердил Микола.

— А будет ещё худше, — заявил Никодим, — слыхивал я от в конторе, что в следующем годе казна вдвое меньше чугунок будет строить. Опять же паровозов и вагонов, значица, заказывать будут менее.

— Да ладно, дядька — вскинулся Матвей, — вы ж рельсов почти не выделаете. И казне их почти не ставите. Это вот нам с паровозами и вагонами трудно будет. Ну да и мы не пальцем деланные. С самого начала века придумок на заводе много. И все в металле. Цистерны разные, полувагоны хитрые самораздражающиеся, рехрижираторы, шоб значица мясо замороженное завсегда возить, а не токма по зиме… Нихто у нас в стране такого не делает. Токма мы одни. Хозяин даже на свой коломенский завод такие придумки, говорят, не отдал. Потому как не его полностью завод, а в пополаме с немчиком каким-то. Не, мужики, хозяин нас в обиду не даст. Вы округ гляньте! Другие хозяева народ народ десятками увольняют, да штрафами умучивают. Оттого и забастовки у них случаются. А мы вона где прохлаждаемся. И не сократили у нас никого. Разве что несколько десятков народа на другой новый завод отправили. Не, мужики, хозяин у нас добрый. Без работы и заработка не оставит. Хоть и ему нынче трудно. А рельсы…, да хрен бы с этими рельсами. Заместо их профили разные делаются. Для всяких механизмов хитрых. Вона у нас соседи в том месяце кран козловой какому-то порту отправили. И шо? Да такой кран на каждой станции крупной сгодится. Да что говорить… — он махнул рукой.