Он потрогал свое лицо. Оно оказалось заросшим по меньшей мере трехдневной щетиной. Он взобрался внутрь Сэма, пробрался в каюту, извлек из шкафчика крем для бритья, бритву и побрился над маленькой раковиной. Хотя в каюте имелся душ с водостоком и шторками, которые, будучи сдвинутыми, защищали от брызг остальную часть жилого отсека, а датчик воды демонстрировал, что бак для воды у Сэма был заполнен более чем наполовину, Карпентер решил, что тратить воду из бака было бы неразумно. В любом случае, в этом не было необходимости, так как он мог выкупаться в ручье.

Карпентер достал из шкафчика кусок мыла, большое полотенце, выбрался из ящерохода и направился к подземному ручью. Вода выглядела холодной. И она была холодной — потрясающе холодной. Он не хотел намочить сережки-говорешки и повязку на своей руке, и ему удалось сохранить их сухими, правда, с большим трудом. Потом он стал растирать себя полотенцем до тех пор, пока не согрелся, а затем натянул одежду. Он почувствовал себя на миллион долларов.

К этому времени Скип уже встал. Дидри еще крепко спала.

— О Боже! — воскликнул мальчик, увидев Карпентера. — Вы разгуливаете по пещере! И вы побрились!

— Сколько мы здесь уже обитаем, Скип?

— Сегодня четвертый день.

— Я думаю, пора бы мне уже подняться с кровати и начать ходить.

— Я разбужу Дидри, чтобы она смогла приготовить завтрак.

— Не надо, пусть она поспит.

— Тогда я приготовлю завтрак, хотя из меня повар не очень. Я хотел бы готовить, как Хаксли.

— Хаксли?

Скип показал на галерею.

— Он старик, который давным-давно живет в пещерах.

— Там кто-то живет, и ты ничего не сказал мне?

— У меня… у меня просто не было времени сказать вам, правда, мистер Карпентер.

— Ребята, вы не должны шляться где попало и связываться с незнакомыми людьми!

— Да он совсем безобидный, мистер Карпентер. Он один из колонистов. Когда все улетели обратно, он остался. Он говорит, что сыт по горло Большим Марсом, да и всей планетой, если на то пошло, и никогда туда не вернется. Он хочет встретиться с вами.

— Почему он тогда не показывается?

— Он очень осторожный. Я думаю, он боится людей, потому что много лет жил в одиночестве.

Дидри проснулась и сидела в своей кровати. Затем она откинула накрывавшее ее одеяло и просунула ноги в ботинки.

— Засоня! — сказал Скип.

Она встала и посмотрела своими похожими на осенние астры глазами Карпентеру в лицо.

— Доброе утро, мистер Карпентер.

— Доброе утро, крошка.

Скип вытаращил глаза на свою сестру.

— Ага, в конце концов ты все-таки решила слезть со своего трона!

— Умолкни! — отозвалась Дидри.

— А я уж собрался готовить завтрак.

— Я сама приготовлю завтрак. — Она посмотрела на Карпентера. — Я полагаю, вы не хотите куриного супа, не так ли, мистер Карпентер?

— Мне кажется, с куриным супом можно пока повременить. Я бы хотел кофе. И яиц.

— Ой. Я… я не знаю, как готовить кофе. Или яйца.

— Мне пойдет и какао, — сказал Карпентер. — Я покажу тебе, как его готовить, а заодно и как поджаривать яичницу.

Скип по-прежнему таращился на свою сестру.

— Да-да, как раз самое время!

— А что ты хочешь на завтрак? — спросила его Дидри.

— То же самое, что и мистер Карпентер, — Скип глянул на Карпентера. — Совершенно не понимаю мою сестру.

— Женщины так загадочны, — ответил Карпентер.

Дидри направилась к дальней стене собора.

— Куда она пошла, Скип?

— Она собиралась умыться. Я думаю, мне тоже не помешало бы.

— Я думаю, неплохо было бы после завтрака навестить Хаксли.

— Вы считаете, у вас хватит сил, мистер Карпентер? Дорога довольно длинная. Он приходит к ручью за водой каждый день. Может, нам лучше дождаться его здесь?

— Полагаю, я смогу туда добраться, — ответил Карпентер. — По меньшей мере, попытаюсь.

Может быть, Хаксли и был безобидным, а может быть, и нет. Безобидный или нет, он был потенциальным кандидатом в окаменелые останки.

Дидри не понравилась идея Карпентера отправиться в столь дальнее путешествие так быстро, и она сказала ему, что он должен подождать по крайней мере до следующего дня, прежде чем нанести визит Хаксли. Он рассмеялся и рассказал ей о том, как он выкупался в ручье и что он отлично теперь себя чувствует. Дидри пришла в ужас от этого известия.

— Мистер Карпентер, вам нельзя так рисковать собой, потеряв столько крови! Это чудо, что вы не замерзли до смерти!

— Я… я, пожалуй, не подумал как следует, крошка.

Но Карпентер по прежнему был полон решимости посетить Хаксли, и Дидри в конце концов уступила. Перед тем как отправиться в путь, он извлек пистолет из кобуры на двери Сэма и засунул его за ремень. Это всего лишь тот самый случай, подумал он, когда двое детишек подружились с кем-то, о ком они совсем ничего не знали. Правда, он подозревал, что виноват в этом знакомстве был только Скип, поскольку Дидри вряд ли имела что-то общего с совершенно незнакомым человеком.

Она и Скип показывали дорогу. Карпентер, начав свой подъем по известковой лестнице, был не совсем уверен в себе. Хватит ли у него сил одолеть весь подъем? Дети поднимались медленно, и Дидри замедлила шаг настолько, что вскоре оказалась рядом с ним. Карпентер улыбнулся ей.

— Я в порядке, крошка.

Тем не менее он обрадовался, когда они достигли галереи.

Она была вырублена столь тщательно, что напомнила ему галерею в оперном театре. Карпентеру никогда не доводилось бывать в оперном театре, но он был уверен, что галерея в нем должна выглядеть один в один как эта. Коридор, открывающийся у задней стены, был подобен входу, через который представители фешенебельного общества шествовали к своим роскошным местам.

Перед тем как они отправились в путь, он направил луч поискового прожектора Сэма вверх, но его свет едва достигал дальней задней части собора. Возможно, если бы он видел получше, он смог бы заметить трещины на стенах галереи, правда, тогда она потеряла бы свой изысканный вид.

Скип свернул в один из коридоров. Он прихватил с собой один из карманных фонариков, которые лежали в выдвижном ящике под панелью управления Сэма, и теперь включил его. Коридор был достаточно широким. Дидри продолжала держаться сбоку от Карпентера.

— Пусть Скип ведет нас, — сказала она.

— Неужели ты не знаешь дорогу?

— Нет. Я никогда не ходила со Скипом к Хаксли. Но я видела его один раз, когда он приходил за водой.

Пол в коридоре с наклоном поднимался наверх. Наконец Скип дошел до Y-образного перекрестка и свернул в левый проход. Дидри и Карпентер последовали за ним. Этот коридор также слегка поднимался наверх. Затем Скип свернул налево в другой коридор, потом свернул еще раз — в правый. Пол продолжал подниматься наверх, и Карпентер был уверен, что они находятся рядом с вершиной скалы — и далеко от ее отвесного склона.

Еще один поворот налево, еще один — направо; Карпентер старался запомнить маршрут. Он не хотел быть слишком беспомощным в этом месте. Некоторое время спустя он заметил впереди свет — крохотную точку. По мере того, как точка увеличилась, она приобрела форму маленького квадрата. В конце концов выяснилось, чем она была — открытым смотровым окном в двери.

— Хаксли, — крикнул Скип, — я здесь! Я привел мистера Карпентера и мою сестру.

Он остановился прямо перед дверью. Это была стальная дверь, подумал Карпентер, такая же, как двери в городе. За смотровым окном появилось лицо: морщины, пара голубых глаз и всклокоченные седые волосы. Скип приподнялся на цыпочках, чтобы его лицо было видно через смотровое окно. Дверь медленно распахнулась вовнутрь; на нее упал свет из комнаты, и оказалось, что дверь, как и предполагал Карпентер, была стальной.

Однако гораздо интереснее Карпентеру была не дверь, а пожилой человек, открывший ее. Прежде всего, Хаксли был маленького роста, а годы сделали его еще меньше. Его волосы были расчесаны так же, как у Эйнштейна, либо не расчесаны вовсе. Впалые щеки свидетельствовали об отсутствии зубов, а кожа была серого цвета. Только тусклые голубые глаза оживляли лицо Хаксли, правда, их пустота портила общее впечатление. Карпентеру вспомнились мрачные глаза террористов. Быть может, годами ранее глаза Хаксли были такими же мрачными. Он был одет в оборванную тунику длиной до колен, которая была похожа на шкуру гадрозавра и, возможно, раньше ей и была, и в комичную обувь, вырезанную из дерева.