— А чего — плакать, что ли? Я же тебе не про покойников рассказываю. Вроде все живы. Или ты не рада?

— Я на вас жалобу напишу, — отрезала я и выключила мобильник.

Некоторое время сидела, приходя в себя. Значит, Василиус догадывался, что это было не ДТП. Может, поэтому так и убивался, раскаявшийся грешник! А беременность? Это что, обещанный сюрприз? Я была почти уверена, кто снимал для нее квартиру, и громко расхохоталась: кажется, начиналась истерика. Но он же все отрицал... Какой ужас! Какая я идиотка! Счастливый отец, кто бы мог подумать! А зачем ему я? Я ценный объект изучения, ценный и очень забавный. Да, ситуация складывается, знаете ли, обхохочешься... В этот момент до коленки дотронулась мохнатая лапа с когтями.

— Отстань! Или нет: выпусти меня на волю. Слышишь? Я хочу уйти.

Пес не шевелился и снова положил лапу. Но меня уже было невозможно остановить. Я встала и покачнулась: опять закружилась голова.

— Треха, не смей меня удерживать! Или он тебе поручил?

Я закрыла лицо ледяными руками, чтобы приглушить нарастающую головную боль.

— Господи, сейчас лопнет голова, в нее это все не вмещается... Ну ладно ты — имеешь право. Я не в обиде... А твой хозяин? Он же обманщик.

Горячий язык лизнул руку. Треха смотрел строго и осознанно, как будто что-то знал и хотел объяснить, да не мог. В его желтых зрачках читалось сочувствие.

— Отстань. Теперь уже все равно. Вы меня, как Валентину, жизни сейчас лишили, только виртуально. Ничего, все вернется на место. Приключения закончились... И все равно вы — компания колдунов, адское сборище! Хотя ты тут ни при чем, ты за справедливость. А вот твой хозяин другое дело — это какой-то доктор Коппелиус! Тот Коппелиус с помощью фигурки голубя забирал души людей. Вот откуда сон про ворона: что ж, Василия твой хозяин тоже уничтожил... Меня почти свел с ума. Валентину, как черт, толкнул под машину. Таких нужно сжигать на костре... Птицелов. Да-да, птицелов! Как это я не догадалась раньше!

И вдруг меня осенило, я лихорадочно ощупала пальцы. Господи, я оставила кольцо дома, в зеркальном тайнике! Вот когда надо... Пес зло и встревоженно зарычал. Но я не боялась, я уже ничего не боялась!

— Дурачок! Я не собираюсь сводить счеты с твоим хозяином. Не хочу больше никаких приключений. И зла было предостаточно. — Я положила руку ему на голову, и пес ее не сбросил. — Просто у меня наконец-то появилось желание. Эх, знать бы все раньше, я бы Вале это кольцо подарила — пусть бы стала музыкантшей... И тогда, наверное, все сложилось бы по-другому. Это единственное мое желание на сегодняшний день.

— Ты не хочешь остаться? Дождись хозяина.

— Я ухожу. Нет человека — нет проблемы.

Он слегка прикусил край одежды.

— Пошел вон, сторож и сообщник!

Пес отпустил: дескать, как хочешь. Спотыкаясь, я пошла в коридор, путаясь в рукавах, надела плащ, и в этот момент в сумке истошно заверещал мобильник. Меньше всего на свете хотелось разговаривать, но я машинально начала его ловить. Уже села в лифт, не чувствуя ни ног, ни пальцев, как будто стала стеклянной, а телефон все звонил. Это был... Демиург. Его голос был спасительным канатом, в который я вцепилась изо всех сил. Он показался мне почти родным.

— Анна? Где ты шляешься? Почему вне зоны действия?

— Я... уезжала. — К горлу подступали слезы.

— Дуй на работу: у нас ЧП.

— Сегодня же выходной.

— У нас всегда трудовые будни. Ясно? Нужно поговорить.

И я подчинилась.

Наглый Демиург меня обманул: я поняла это сразу по удивленным глазам охранника.

— ЧП? Я не знаю, но главный приехал.

— А остальные?

— Больше никого нет, только вы.

Было ясно, что меня вовлекли в новую интригу — воистину, то были удивительные дни! И они никак не кончались...

Я прошлась по пустым комнатам: офисный муравейник отдыхал. Шла и чувствовала, как успокаиваюсь, здесь я была в безопасности... Интересно, зачем вызвал? Наверное, срочный перевод. Как хорошо все-таки, что есть работа. Работа от всего лечит... Я взялась за ручку кабинетной двери и вдруг оглянулась: посреди комнаты стоял Демиург, засунув руки в карманы, и смотрел на меня очами Вия — как тогда, в первый раз...

— Боже мой, вы меня напугали! Что случилось?

Он грамотно выдержал паузу.

— Ожидаемое. Анна, я давно хотел тебе сказать, но откладывал. Решил, пусть сначала это произойдет, тогда, по крайней мере, будет повод. Надеялся, что сия чаша нас с тобой минует, однако... увы! Моя интуиция никогда не подводит.

В голове мелькнула смешная и нелепая мысль: неужели он тоже собрался признаваться в любви?

— Да что случилось? — сердито сказала я. — Не тяните.

— Помнишь своего австрийца?

— Тот длинный детектив? — У меня отлегло от сердца. — Конечно! Он ведь лидирует по продажам в этом месяце?

— Точно так.

Демиург достал сигареты и бессовестно закурил.

— Завтра же сюда люди придут!

— Анна, я у себя дома.

— Но это и мой дом, то есть наш.

Я замолчала под его взглядом — это была настоящая гранитная плита. Само собой возникло отчаянное желание, чтобы мой босс онемел. Только этого не произошло. Он заговорил не торопясь, стараясь донести каждое слово, и не спускал с меня глаз.

— Как оказалось, твой подопечный читает по-русски. Писать не может, а читать читает... Сюрприз!

— И?.. — холодея, спросила я.

— Приятно удивленный неожиданной популярностью, он взял в руки наше издание... и был потрясен. Он сказал, что из его книги сделали масспродакшн, украли сюжет и всего этого он не писал. И знаешь, как он назвал тебя? — Демиург помолчал и громко, отчетливо произнес: — По-пу-ля-ри-затор.

Я прислонилась спиной к стене.

— Прекратите... Надо же, меня понизили! Даже не интерпретатор. Давайте закончим этот неприятный разговор.

— Не могу. Он готовит судебный иск о нарушении прав, и это правда жизни, а остальное — эмоции.

— Меня... посадят?!

Он затянулся, потом философски полюбовался, как колечки поднимаются к потолку.

— Скорее меня. А тебя могут оштрафовать и лишить лицензии.

— А у меня нет лицензии.

Демиург неожиданно расхохотался:

— Неужели такое бывает? Не сподобилась за столько лет?

— Вы же знаете...

— Не знаю... Короче, Анна, я договорился, однако есть условие — твоя фамилия больше никогда не появится в выходных данных. Это джентльменское соглашение.

Он крепко сжал губы и стал похож на римского патриция. «Против необходимости не восстают и боги». Что еще? Меня принесли в жертву обстоятельствам. Видимо, судьба решила сегодня меня прикончить. Понять я могла, но принять...

— Вы же были довольны мной!

— Был, не спорю...

Он по-ястребиному прищурился, как будто отслеживал цель.

— Да не о тебе речь, соратница! В основном я недоволен собой: отстал я, застрял в прошлом, считай, вся наша кипучая деятельность лишь эхо девяностых. Это был толчок, понимаешь? Теперь все поменяю — и тактику, и стратегию, — хочу выпускать серьезные вещи.

— А я? Уволена?

— А ты книгу пиши хорошую — издадим!

— Значит, уволена...

Слез не было, наоборот, яростным цунами поднималось возмущение и протест.

— Это нечестно! Когда-то вы даже не захотели взглянуть на мою книгу... Я же из-за вас занялась переводами, по-пу-ля-ри-зацией!

— Ну, я же не Бог, хоть вы и зовете меня Демиургом. — Он пожал плечами. — Я, скорее всего, ошибся, а во-вторых, срочно был нужен переводчик, так что считай это зигзагом судьбы. Ты, в конце концов, могла развернуться и уйти. Раз приняла предложение, значит, тебя все устраивало.

Демиург устало провел веснушчатой лапой по лицу, совершенно по-хамски кинул окурок на пол и наступил на него изящным остроносым «Бугатти».

— Прости, хотелось бы поскорее закончить этот разговор. Поверь, все к лучшему в этом лучшем из миров, все идет как надо. Хотя мне жаль, Анна, конечно, жаль... Я специально вызвал тебя сегодня, чтоб не было лишних вопросов. Собирай вещи, и я скажу шоферу, чтобы отвез тебя домой...