На улице 0оС, но батареи ещё не включили. Более того, грозили отключить ещё и электричество. Поэтому очередной аванс (за июль) отдали в счёт погашения долга ЦАГИ за энергию. Участились уходы из ЦАГИ. На прошлой неделе уволился Володя Аверченков – самый молодой научный работник (30 лет). Он перешёл в нефтегазовую отрасль, где ему дали оклад 4 млн руб, и, кроме того, кредит 20 тыс $ для покупки квартиры. На днях уволился Алёша Чижов.
Я поспорил с Довбищуком и Шибановым о причинах краха нашей страны. Они уверяли меня, что к этому краху привела преступная политика нового режима во главе с Ельциным, а я убеждён, что наша экономика была смертельно больна ещё при Брежневе, и крах был неизбежен независимо от смены власти. Если сейчас вернуться к коммунизму, то будет ещё хуже.
20 ноября 1996 года, среда.
Я впервые за 40 лет работы в ЦАГИ перешёл на режим свободного посещения службы, особенно в последние дни: прихожу в 9 час а то и позже. После обеда либо остаюсь дома, либо возвращаюсь в ЦАГИ на полтора часа. Теперь я ощутил состояние некоторых моих коллег, которые годами работают только до обеда.
Я перешёл на такую вольность не случайно. Ведь, если вдуматься, после 40 лет рабской дисциплины, вдруг начать нарушать и не торопиться приходить к 815 – это, значит, преодолеть психологический барьер. Что-то должно разрушиться в сознании. Поводом для этого стала моя совместная работа с Владимиром Михайловичем Фоминым.
Во-первых, мы с ним плотно поработали в мае над рекламным фильмом, о котором я уже писал. Тогда ни о каком строгом режиме речи быть не могло. Он приходил на работу не раньше 9 час, и работали мы с ним до усталости. Интересно, что и гонорар мне выдавался без всякой ведомости, и вообще ещё до начала работы, а это были совсем необычные деньги: миллион рублей, - а не жалкая зарплата 360 тыс с запозданием на 4 месяца, которую мне платят за аккуратную, но теперь уже никому не нужную службу.
Во-вторых, в конце августа, когда я был в отпуске, мы с ним сняли фильм в трубе Т-103 для Альберта Васильевича Петрова. При этом Петров нам выдал миллион в ту же минуту, как только мы ему вручили готовый фильм. Не то, что получилось с моей работой в трубе Т-117 для Бражко, который обещал заплатить 800 тыс руб, а выдал только 300, а остальное: «Ждите» (выдали через полгода).
Вот тут-то я и задумался, зачем дисциплина, когда всё зависит совсем не от неё. Сегодня, например, в НИО-3 произошла авария: в отделе Саши Дзюбы вышли из строя сразу два монитора на РС-486, - они покрылись цветными пятнами. Послали за мной: «Может, Буньков скажет, в чём дело?» Я сразу всё понял и решил им помочь. За 40 мин (с 1035 до 1115) я сходил домой и принёс дроссель для размагничивания кинескопов. Я им всё исправил за 10 мин. Они были в восторге, а ведь уже собирались выбросить мониторы на свалку! Сказали, Спасибо! Вот так для того, чтобы за весь день сделать одно маленькое полезное дело, не надо сидеть с 815 до 1727. Больших дел в Российской авиации в ближайшие годы не предвидится, а высасывать научные результаты из пальца мы не привыкли.
Закончилось компьютерное редактирование нашего с Фоминым фильма о ЦАГИ. В секторе Андрея Бюшгенса этим занимается Вл. Евг. Разумов, который за полтора месяца совершил чудо. Фильм сократился с 16 мин до 12 мин, и стал заметно лучше. Мою музыку выкинули и заменили простой электронной мелодией. Осталось этот фильм показать коммерческому директору Виктору Тюрину, а затем размножить на лазерных дисках. На Аэрошоу-97 было продано 30 лазерных дисков с этим фильмом по 25$.
26 ноября – 1 декабря 1996 года.
Как-то летом мой режиссёр В. Фомин обещал, что нам с ним предстоит съёмка в авиационном полку в Торжке, и что за это нам заплатят 1000$ на двоих, и что будет это в начале сентября. Но в сентябре всё было тихо, и только в октябре Володя снова напомнил мне об этом, что якобы съёмки начнутся в ноябре, а между тем он принёс контракт, где мы с ним расписались, согласившись на гонорар по 8 млн руб. Я не чувствовал, что надвигается какая-то непонятная сложная работа, пока вдруг в понедельник 25 ноября нас не позвал к себе Желнин Юрий Николаевич. Кроме нас двоих были ещё два подполковника из Люберец: В.И. Фокин и Евг. Ол. Власов.
Итого, бригада из четырёх человек: два сценариста, режиссёр и оператор, - получив командировочные деньги по 1.25 млн руб, выехали рано утром во вторник 26 ноября на автомобиле Фомина и отправились в Торжок. Я и Фомин проснулись в 4 часа, а в 5 час он уже подъехал к моему дому, чтобы захватить меня с моей аппаратурой.
В 6 час утра мы захватили подполковников из Люберец, а в 10 час были уже в Торжке (275 км). Ехали через Москву, потому что ещё надо было заехать в Генеральный штаб на Фрунзенской набережной. В Торжке мы начали со штаба полка. Там нас поставили на довольствие и проживание. Во вторник шла подготовка, а потом 3 дня – съёмка.
Каждый вечер у нас происходили дружеские вечеринки.
Условия были очень трудные. Это должен быть часовой учебный фильм из четырёх частей о вертолёте КА-50, Чёрная Акула. Погода была мокрая, температура около нуля. Камера М9000 едва проработала до пятницы, а с обеда в пятницу пришлось целиком перейти на мою маленькую камеру G120. Сейчас камера М9000 на ремонте у Приходьки, а В.Фомин собирается хронометрировать отснятый материал (3 час). Нам выдали аванс по 4 млн руб.
3 декабря 1996 года, вторник.
Наконец-то защитил кандидатскую диссертацию Валера Мосунов, задержавшись на двадцать лет. Защита прошла в Учёном совете ФАЛТа. Счёт 14:0. Я был научным руководителем лишь формально, т.к. Валера учился в аспирантуре в 1976г. Тогда я действительно руководил им, но уже больше 10 лет он работает самостоятельно. Всевозможные научные вопросы мы решаем всем сектором в свободном обсуждении на равных правах, и если в основном чаще всего проходят мои идеи, так это, потому что у меня больше опыта.
После защиты все направились к Валере домой (около 15 человек), а я как обычно, от вечеринки уклонился.
8 декабря – 18 декабря 1996 года. Командировка в Корею.
В воскресенье 8 декабря рейсом 924 Корейской Авиакомпании на самолёте В747 мы за 8 часов перелетели из Москвы в Сеул. В аэропорту нас встретили наши покупатели: мистер Чо и мистер Бьюн.
Мы провели в городе Тэйджоне (Taejon) 10 дней. Свой товар мы сдавали не в самом институте KIST, а на нейтральной территории в офисе DAEWOO. Товар принимал мистер Чо с ещё одним корейцем. День за днём мы по очереди сдавали свои программы за терминалом РС-586 (Pentium). От меня требовалось только прочитать доклад на 10 мин в институте KAIST. Поскольку ежедневно были заняты только один-два человека, то остальные могли быть свободны, но все терпеливо сидели в офисе с 930 до 1700. Только я осмелился в одиночку гулять по городу. В первый же вечер я с помощью карты обошёл за 2 часа 9 км. На другой день я также пешком сходил в центр, расстояние до которого от нашей гостиницы 5 км.
Впечатление от Кореи очень похоже на впечатление от Чехословакии, в которую я ездил 40 лет назад по комсомольской путёвке. Итак, я был за границей всего два раза, и главное, что я там увидел, - это порядок и чистота. В последние годы Москва стала походить на заграничные города: кругом лавки, магазины, и не хватает только неоновых реклам.
В Корее всё в 2 раза дороже, чем в Москве. Бензин 730 вон, что составляет 4800 руб, а в Москве 2000 руб. Молоко 980 вон за литр, т.е. 6500 руб, а у нас 3000 руб. Также и ТВ. Но наши оклады 60-80$, а у них 2000-3000$ в месяц. Для справки: 1$=840 вон=5540 руб.
Меня спрашивают, понравилось ли мне в Корее. Более конкретно задаёт вопрос Рая Муллова: Хотел бы я там жить? Нет, конечно. Я отвечу проще: съездить в Корею, - это всё равно, что посетить выставку. В первый раз интересно, а во второй раз я бы не поехал. Нет, не совсем так: я жалею, что не взял с собой стереоаппаратуру. Я видел в Сеуле три прекрасных кадра и около пяти – в Тэйджоне. Я пишу: видел кадры, имея в виду моё профессиональное зрение. За 40 лет стереофотосъёмки я привык рассматривать окружающий меня мир двумя способами: либо обычным, как все, либо стерео-фотографическим. Как только я начинаю любоваться каким-либо видом, я вижу это так, как это будет в стереоскопе. И тогда оказывается, что не всё красивое, что я вижу, надо снимать. Красивое в жизни часто бывает неинтересным на фото, тем более стерео. Итак, даю совет, который может пригодиться любителям профессиональной стереофотографии. В Сеуле рядом с железнодорожной станцией есть несколько грандиозных видов: небоскрёб из переулка и т.п. И в парке в Тэйджоне: буддийские храмы, желательно со снегом.
