29 сентября 1991 года, воскресенье.

Золотая осень продолжается, и я всё-таки решил съездить к Широкопоясу на 42 км. Он живёт в самом конце кооперативного дачного посёлка по адресу Профессорский тупик дом 12. Я долго решался, и пока я надумал, было уже 13 час. К Владимиру Антоновичу я люблю ездить на велосипеде. В сумме с электричкой получается 15 мин. Впервые за 35 лет контроль проверял билеты на перегоне Отдых–42 км. Только я ввёл велосипед в тамбур вагона, и тут контроль! Володя звал меня на сбор облепихи. Урожай большой, а сахара нет! Говорят, сахар на чёрном рынке уже 15 руб кг. Он уже сам набрал, на сколько хватило сахара, раздал соседям. Их дачный участок 25 соток, из них ему принадлежит 18 соток, и 7 соток – брату. Там много ягодных посадок, но ни картошка, ни помидоры не растут из-за недостатка солнца, – кругом сосны. Он предоставил мне лестницу для удобства, и я начал собирать облепиху, а сам он ходил по саду в рабочей одежде, и копался с землёй. День был тихий, и разговаривать было удобно, не прерывая своих занятий. Он узнал, что я собираюсь на пенсию, и позавидовал мне. Уверенный, что я сразу же заведу себе какое-то дело, он просил и его взять в это дело. Но я-то ещё и не придумал ничего!

30 сентября 1991 года, понедельник.

Командировка на тот же завод им. Сухого. Поскольку вчера был переход на зимнее время, то в 6 час сон уже пропадает, потому что это 7 час. И тогда я встаю и в 7 час выезжаю. В бюро пропусков я появился в 8³⁰, а начало работы оказалось в 9⁰⁰, но я не огорчился, т.к. в руках у меня была интересная статья Вит. Найшуля «Бюрократический Рынок». Я и раньше понял, что переход на рынок должен быть стихийным, и что теневая экономика – это самая лучшая экономика, и следовало бы ещё разрешить продавать жилплощадь и землю, и всё! Тогда всё было бы отлично! Но центр решил разрушить тонкие связи, а они были хоть и неофициальные, но надёжные. Теперь провозглашать рынок, - это такая же утопия, как и коммунизм.

На заводе меня дожидалась Рая Афоничева. Белянин по-прежнему находился в длительной командировке, но как остроумно заметил Игорь, - в Пицунде. Я начал проверять, что мне подготовила Рая, и ужаснулся! То она исправила (тогда она забыла поделить на g=9.8м/c), но теперь она добавила три новых ошибки! Я настолько расстроился, что почувствовал, что я нахожусь не на первоклассном заводе, а в болоте невежества. Удивительно, как им удаётся выпускать такое чудо, как Су-27! Рая, например, при переходе от одной оси к другой пересчитывает момент инерции по формуле I2 = I1 + md², где d – расстояние между осями. Но ведь это справедливо только лишь для перехода от центра тяжести!

1 октября 1991 года, вторник.

1011²⁰ – очередное заседание президиума НТС с обсуждением тревожного вопроса, чем платить зарплату сотрудникам отделения в ноябре-декабре. Пока что денег набирается только на октябрь. Такой растерянности не наблюдалось ещё никогда. Наш начальник мужественный Валерий Николаевич выяснил, какими суммами располагает каждый начальник отдела. Оказалось, что почти у всех 4-й квартал обеспечен только на 1/3. В нашем отделе уже много месяцев сидят без работы частотники, и поэтому Соболев вынужден начислять им зарплату из других хоздоговорных работ. Надежда только на то, что в декабре-январе они начнут испытания для кого-нибудь, и вернут нам долг. Выяснилось, что, по-видимому, в ноябре всем будет предложено уйти в административный отпуск (без денег).

Сегодня положение в ЦАГИ такое, что мы теперь никому не нужны, а союзное Министерство Авиационной Промышленности ни сегодня – завтра будет ликвидировано. На заседании у Загайнова вчера говорилось, что надо надеяться на зарубежные заказы от Англии, Франции. Но иностранцы платят очень скупо. Например, за аэродинамические испытания модели в трубе всего 50 тыс $, а у них на западе такую цену имеет одна лишь подготовка модели.

Вернувшись после вчерашней поездки на завод, я застал кипучую деятельность. Сабанов вовсю готовит к расчёту Су-54. Рыбаков выяснил отношения нашего сектора с отделом Чубаня, - там оказалось всё в порядке: заключён договор. Однако сегодня звонит Чубань, и высказывает мне возмущение, что мы к нему в пятницу отнеслись с недоверием.

Вернулся Гера из Пицунды, предварительно пройдя 5 перевалов в Архызе со специальным голоданием в течение 7 дней.

2 октября 1991 года, среда.

Утром я ждал, когда на работе появится Орлов, так как я переживаю за него по поводу неудачного приобретения декодера цвета. Я предполагал, что он поехал в Москву с попыткой сдать этот декодер обратно в магазин с требованием вернуть ему 180 руб +5%. Я почти угадал: он повёз этот декодер не в магазин, а в гарантийную мастерскую. Оказалось таких, как он, много, и все обращаются туда же, потому что модули продаются ненастроенными, хотя в инструкции написано, что они готовы к действию. Так что он после обеда вернулся на работу, и сразу зашёл радостно ко мне, - теперь у него всё заработало: цвет появился. Так экономный Орлов сэкономил больше ста рублей, - молодец! Он по характеру, как я в молодости, и я проникся к нему уважением. Однако это не мешает мне ругать его за то, что он курит в шахматном клубе и везде разбрасывает золу.

Бесследно исчезло отпускное настроение. Теперь Эдуард будет два месяца отдыхать, а я наоборот попал в водоворот срочных дел: кроме Су-54 и «10» сегодня на меня навалилось ещё дело о Су-29. И всё это надо закончить в октябре и ноябре! Наш новый сотрудник, горячо взявшийся за Су-54, тут же сник, и его потянуло в сон.

Вообще я его понимаю: он пока не закончил свои какие-то научные работы, а заниматься сразу двумя делами, по себе знаю, трудно. Так что я его освободил, и решил взяться за это сам. Рыбаков не в счёт, т.к. он вечно куда-то исчезает по своим делам (а может, высокое начальство даёт ему какие-то поручения). Свете я поручил «10», но исходные данные слепые, и Белянин обещал на днях привезти более чёткие. Так что пусть и она возвращается к своей трансзвуковой тематике, тем более что в декабре за ней отчёт.

Золотая осень кончилась, и с обеда льёт беспроглядный осенний дождь.

3 октября 1991 года, четверг.

Дождь. В большинстве комнат горят лампы. Мы все: я, Толик, Света, Сабанов и Ира Мизинова, - с утра томимся без дела, т. к. Лабтам не работает. Говорят, Лёша Чижов ушёл в отпуск (а кто говорит, что он хочет уволиться), и не осталось уполномоченного, кто бы мог включить машину. Летом иногда включали Набиуллин и Мосунов, но они в отпуске. Сегодня большинство куда-то исчезло: и Соболев, и Лущин, и Долбнев, и Орлов, и Борисов, - наверное, заняты оформлением двухнедельной командировки в Польшу.

К нам в пристройку заглянул военпред Сергей Фёдоров. Он удивился, что это за круг в коридоре, и тогда я ему показал флаттерный мультфильм, - моя стробовспышка всегда наготове.

Вечером наткнулся на киноархивы 1959-75гг. 1959г: строительство Дворца Культуры. Кирштейн молодой, на мотоцикле. Я на руках прошёл 6 м, повернул и обратно прошёл столько же. Много молодых: Набиуллин, Ананьев и др. Надо сделать монтаж и сохранить, особенно дочь Аллу и семейную хронику.

4 октября 1991 года, пятница.

Вроде дождь кончился, и снова солнышко, но по-осеннему холодно.

Мосунов второй день из отпуска, и уже помог нам с Сабановым найти ошибку в расчёте Су-54. Там было несколько приблудных тонов, - мы неправильно переносили начала координат разных агрегатов.

Орлов собирается в Польшу на две недели, там тоскливо, но возможен заработок 8$ в день. Однако эти деньги могут все уйти на еду, т. к. один бутерброд стоит 20 руб. Я ему советую набрать еды с собой, но он сомневается, что можно запасти еды на 2 недели. Тогда я привожу ему в пример мой отпуск: я ехал на поезде 7 дней, и вся еда была из дома, да ещё осталось на обратный путь, но не понадобилось, т. к. летели самолётом. А вообще 8$ это больше 200руб. Это хоть и мало, но больше нашей зарплаты вчетверо. А вот Вика Муллова платит своей няне 100$ в день. В декабре Вика приезжает с сыном в Москву, и будет давать концерт.