- Все по машинам, - крикнул я.

Мы бросились по своим местам, но когда обезьяны увидели, что мы прячемся, они толпой бросились на нас, пришлось открыть огонь. Ошеломленные, они откатились назад, а спустя мгновение бросились опять. Они сыпались с деревьев и бежали по земле, теперь их было не десять и не пятьдесят, казалось, их были тысячи. Мы успели запрыгнуть в БМП, а вот братьям пришлось оббегать Марусю. Жорка рванул дверь и запрыгнул в машину, перелетел через кресло водителя и приземлился на свое. Тоха последовал за ним, и уже закрывал дверь, как крупный самец, спрыгнувший на крышу, схватил его и выдернул наружу. Все произошедшее я видел краем глаза. Мое внимание было сосредоточено на отражении новой волны обезьян.

Я нырнул на свое место и запер люк.

- Ванька, - прокричал я в рацию, - гони к грузовику, братьям нужна помощь. Жорка. Держитесь.

Маруся пыхнула и, зарычав, развернулась, обезьяны заорали еще громче. Тут я увидел, что Жора вылезет из кабины.

- Жора, не смей, - заорал я во внешний динамик.

Жора посмотрел на меня, и по губам его я прочитал: - «Прости командир, но куда брат, туда и я». Он вскочил на крышу. Огромный самец, что трепал Тоху как куклу, не давая ему прийти в себя, отбросил его в толпу своих сородичей и повернулся к новой угрозе. Не теряя ни секунды, Жора всадил в него из автомата пол рожка, полоснул по набегающей толпе длинной очередью и, отбросив бесполезный теперь калаш, прыгнул за братом. В полете он выдернул нож и пистолет, вскоре в том месте завертелся кровавый смерч. Похоже, Тоха все-таки очнулся и изо всех сил старался помочь брату. Тем временем, наша машина, по телам мертвых и живых обезьян добралась до места битвы. Матвей и Васька выскочили из десантного отделения и бросились братьям на помощь. Мы с Олегом высунулись из люков и принялись поливать противника огнем, только и успевая менять рожки. Ванька стал описывать вокруг места боя окружности, не подпуская туда новых тварей. Как жаль, что нельзя использовать всю огневую мощь Маруси. В этой ситуации, она была практически бесполезна, даже пулемет мог нанести урон нашим товарищам, тут помогут лишь ножи да пистолеты.

Казалось, мы сражаемся уже целую вечность, но на самом деле прошло всего несколько минут. Я уже отбросил заклинивший от перегрева автомат и выхватил пистолет, как вдруг увидел, что на поле боя не осталось никого. Лишь в листве еще мелькают тела пресловутых обезьян, да вдали затихает их испуганный гомон. Вся поляна была завалена трупами, кровавые следы тянулись за гусеницами Маруси. Я боялся посмотреть на то место, где сражались мои товарищи, но тут меня окликнули:

- Командир!

Я обернулся, среди горы обезьян, стояли окровавленные Матвей и Васька, а у их ног лежали растерзанные братья.

Похоронили их в общей могиле, в качестве надгробия установив их скрещенные автоматы. На табличке я написал «Здесь лежат Жора «Пистон» и Тоха «Патрон» - отличные разведчики и прекрасные друзья». Рядом похоронили и Стаса, вначале я хотел везти его в Анклав, но теперь понял, что это бессмысленно. Никто не ждет там их тел, все они были подобраны в Метро и некому их оплакивать. Нет, конечно же, их знают и помнят в Анклаве, их многие уважали и любили, но по-настоящему родных у них не было.

- Митя, держи, - произнес Васька, передавая последние письма братьев.

Мне стало стыдно, я позорно забыл о последних словах Стаса, направленных ко мне, я просто обязан в ближайшее время перечитать его. Положив письма братьев в тот же нагрудный карман, я поднял свой пистолет к небу, парни сделали тоже. Шесть залпов мы дали за наших друзей, по два на каждого. С грустью я оглядел поредевший отряд. От моей группы осталось четверо, включая меня, плюс Ванька, а еще Таня, что плачет сейчас у меня на плече.

Около часа еще потребовалось, чтобы собраться, мы отнесли часть ящиков в опустевший десантный отсек БМП, на освободившееся место в грузовике сложили велосипеды. Я не собирался оставлять их гнить здесь. Васька с Матвеем пересели в кабину грузовика и мы продолжили свой путь. Раньше я думал заехать к Августу, но теперь в моих планах был только дом. Нужно быстрее добраться до дома, а то на сердце как-то тревожно стало.

Как только мы тронулись, я достал письмо Стаса.

«Здорово командир! - так начиналось письмо. - Жаль, что ты это читаешь. Надеюсь, я успел достаточно долго с тобой навоеваться. Уверен, мы сделали много полезного для нашего дома. Я рад, что жизнь свела меня с тобой. Ты лучший из командиров и я очень горд, что могу... мог, называть тебя своим другом. Даже не думай брать в свою вину мою смерть. Я тоже человек и умею думать и принимать решения. Если я погиб, значит, я взвесил все за и против и принял решение. Я погиб потому, что это было неизбежно, и я прекрасно понимал свои шансы. Прощай ДРУГ, в твоих руках судьба Анклава, а может даже всего человечества».

Предательские слезы покатились из глаз, и я не сразу разглядел приписку. Со злостью, чуть не выдавливая себе глаза, я протер их пальцами и, дав себе немного остыть, прочитал: - «P.S.: Если вдруг тебе удастся побывать в перегоне между Рейхом и Цветным, загляни в мой тайничок. Там, помимо разной мелочи, ты найдешь архив документов, объясняющих кто я и как жил до того, как попал в Анклав. Карту и описание ты найдешь в моей тумбочке».

Какое-то время я сидел погруженный в свои мысли. Ну как в мысли, их не было, просто темнота и ощущение глубокой безысходности. Теперь я понимал, каково пришлось Хохлу, когда он потерял свой отряд.

Тут мое внимание привлек Олег:

- Митя, впереди огонь.

- Что? - воскликнул я и вгляделся в монитор.

Среди стволов заканчивающегося леса промелькивал огонек небольшого костра. «Костер? В лесу? Что за ерунда?» - вопросы заскакали в моей голове.

Через минуту мы выехали на полянку, посреди которой горел костерок. Рядом естественно никого не оказалось, но через приборы ночного видения, мы прекрасно видели трех людей, прятавшихся за деревьями. Я переключился на обычный вид и повернул в их сторону прожектор, его луч наткнулся на велики, и я тут же понял кто это.

- Сэм, это мы, - сказал я и стал вылезать из люка.

Вскоре мы сидели вокруг костерка. Мы, конечно, прикрыли его машинами, да и уменьшили его до минимума. Пока разогревалась еда, Сэм с товарищами восхищенно рассматривал наши находки.

- Ну, рассказывай, что ты тут потерял, - спросил я, подсаживаясь к нему.

- Вождь приказал. Сказал: «Кто доброволец ждать вас на выезде из города». А я сказал, «Конечно, я доброволец». Вот и ждем мы вас тут, а вас все нет и нет, я уже беспокоиться начал. Но зря. Вы все-таки приехали. Я рад.

Он был настолько искренен в своей радости, что глядя на него, мое сердце немного отпустила горечь вины за гибель друзей. Я даже смог улыбнуться.

- Так чего же хочет Август? - спросил я у него.

- Ну как? Во-первых, он передал еды и воды, а во-вторых, он просил взять меня к тебе домой, что бы я рассказал твоим начальникам про нас, как он сказал «в качестве живого экспоната». Я не знаю, что это такое, надеюсь это слово не обидное.

- Ну что ж, спасибо ему за это.

Честно говоря, все, что у нас оставалось из провизии это немного консервов, все остальное пропало из рюкзаков. Подумав об этом, я вдруг понял, что страшно хочу есть. За всеми этими событиями, завертевшими меня за последние сутки, я совсем забыл про еду. Как оказалось, остальные тоже были в том же состоянии. Мы набросились на предложенное угощение как волки, забыв даже проверить ее дозиметром.

- Можно? - спросил Иван, подсаживаясь ко мне после того как все наелись.

- Присаживайся, - я махнул на бревно, на котором сидел.

- Это все из-за меня, - сказал он.

- Что?

- Ну, это нападение обезьян.

- С чего ты взял? - удивился я.

- Если бы я тогда не покормил их шоколадом, они бы нас просто сопровождали, как и до этого, а не лезли бы к нам.