«А вы не пробовали ходить другой дорогой?»

Это мы услышали, когда Сэм закатил скандал перед входом в магазин игрушек, потому что мы отказались туда заходить.

«А вы не пробовали предлагать ему еду, которую он мог бы брать руками?»

Это в ресторане, когда Сэм решил избавиться от съеденного, потому что мы совершенно случайно попытались отравить его непонятно как угодившим в его тарелку зернышком кукурузы.

«А вы не пробовали прислушаться к нему? Дети говорят нам больше, чем мы думаем».

Это когда он целый день прорыдал на пляже, а мы так и не смогли понять, что не так и что мы такого сделали.

Этот последний и по совместительству номер первый в моем хит-параде дурацких советов мы услышали во время злополучной однодневной вылазки на побережье в Солкомб. Джоди пришлось удерживать меня от того, чтобы взять Сэма в охапку и вручить его доброхотке в соседнем шезлонге со словами: «Нате, забирайте его себе». (Мы тогда так и не поняли, какая муха его укусила, но, скорее всего, ему в плавки попал песок.)

Памятуя все это, я выбираю пару книг, которые, судя по всему, представляют собой нечто промежуточное между позициями «Вы можете исправить вашего бракованного ребенка» и «Расслабьтесь, люди, это общество нужно исправлять», и иду на кассу. По пути на глаза мне попадается огромная выкладка книг по «Майнкрафту», в центре которой возвышается большая картонная фигура составленного из блоков человечка с киркой. Поддавшись внезапному порыву, я выбираю какую-то книгу, которая претендует на полное руководство по игре.

– Что, ваши ребятишки тоже помешаны на «Майнкрафте»? – интересуется продавец, когда я подхожу к прилавку.

Он пристально смотрит на меня, пытаясь впихнуть книги в полиэтиленовый пакет.

– Мой сын начал играть совсем недавно. Но да, похоже, ему это нравится.

– Ой, мои вообще ни о чем другом говорить не в состоянии. В «Майнкрафте» это, в «Майнкрафте» то. Дочка все прошлые выходные строила Тадж-Махал.

– Угу.

– А сынишка взялся за «Олд траффорд»[5]. Я вчера вечером два часа убил на то, чтобы найти в «Гугле» фотографии трибуны Стретфорд-Энд и распечатать их ему. Нет чтобы Эштон-гейт[6] строить. Он у нас из окна виден.

– Да уж, нечего сказать, приятные перспективы.

– И все-таки это лучше, чем если бы они играли во всякие кровавые игры, стреляли всех подряд, рубили людям головы мечами, лупили дубинками проституток и все такое прочее.

– Да уж. Спасибо.

Нимало не обеспокоенный этим слегка пугающим разговором, на обратном пути я захожу в игровой магазин, чтобы обзавестись собственным диском с «Майнкрафтом». Это мой первый заход в подобный магазин с тех пор, как я приобрел себе «ФИФА футбол» для «Сега мегадрайв» лет этак примерно сто пятьдесят назад. Меня охватывает странное чувство свободы. И дело не в том, что я полный профан в технике. У меня есть смартфон, я умею пользоваться компьютером, но мысль о том, чтобы во что-то играть на экране просто ради того, чтобы играть, мне чужда. Мне всегда есть что посмотреть или почитать – я так и не одолел весь список рекомендуемой литературы, который нам выдали на первом курсе университета. Теперь, когда мне хочется попробовать что-то новое, я невольно сравниваю это с Диккенсом или с Дерридой. Здесь же никого подобные проблемы не мучают. Полки забиты яркими коробками с нарисованными на них мускулистыми космодесантниками и яростными солдатами; гигантский плоский телевизор на стене показывает поразительные с графической точки зрения кадры из игры. В конце концов я отыскиваю на полке «Майнкрафт» и беру коробку. Ну вот, теперь и я тоже стал одним из тех парней, которые покупают видеоигры. Ну то есть, наверное, придется попросить Дэна поставить мне ее, и тем не менее. Выхожу из магазина и вдруг ощущаю непривычное чувство подъема. Не знаю, как нам с Джоди быть дальше, честно, не знаю. Но я твердо намерен научиться понимать Сэма; я раскушу или аутизм, или «Майнкрафт», одно из двух.

Когда вечером Дэн приходит домой, он видит меня, по-турецки сидящего перед его телевизором, с джойстиком от «Иксбокса» в одной руке и справочным руководством по «Майнкрафту» в другой.

– Опять компьютерные игры? – изумляется он. – Тебе что, пятнадцать лет?

На экране виднеется ставший уже знакомым пиксельный пейзаж, его зубчатые пастбища испещрены кубической флорой. Оказывается, каждый раз, когда ты начинаешь новую игру, генерируется новый пейзаж, специально для тебя. Прямо-таки твоя личная версия Книги Бытия – только без запретного древа познания (а если бы оно было, можно было бы срубить его и построить из него хижину). Это все было бы здорово и замечательно, если бы только я понимал, что от меня требуется. Я выбрал режим «Выживание», и, судя по всему, это значит, что, если я до наступления ночи не сооружу хижину, на меня нападут зомби и гигантские пауки. Мне почему-то страшно. Следуя инструкциям из «Руководства», в конце концов срубаю несколько деревьев и делаю из них блоки, которые затем бросаю на плоский пятачок земли, чтобы построить самый примитивный домик. Он напоминает хижину скаута в исполнении «Икеа». Наступает ночь, пиксельное небо темнеет, и тут я понимаю, что забыл сделать в своем домике дверь и поэтому не могу попасть внутрь. Поспешно пробиваю в одной стене брешь, открываю крафтовое меню, чтобы выбрать дверь, потом швыряю ее в отверстие. Она открывается, потом закрывается за мной с греющим душу щелчком. Я в безопасности. И это то, чем Сэм занимается вот уже которую неделю подряд?

– Ты знаешь, что от меня требуется теперь? – спрашиваю я Дэна.

– Где ружья?

– Кажется, у меня нет никаких ружей.

– Тогда тебе остается надеяться только на себя, приятель.

Я вывожу на экран меню и нажимаю «Сохраниться», чтобы мой мир не канул в небытие, потом выключаю приставку.

– Не понять мне двадцать первый век, – подытоживаю я.

Вечером проверяю электронную почту. Меня беспокоит, что уже пару недель нет писем от Эммы. В ящике пусто. Заглядываю в «Фейсбук» и «Инстаграм». Там тоже ничего нового. Укладываюсь на свой матрас с книгами по «Майнкрафту» и аутизму и принимаюсь читать по очереди то одну, то другую. Засыпаю я под тревожные мысли о скелетах и социальных барьерах.

В субботу просыпаюсь с утра пораньше от звонка будильника, установленного на телефоне. Сегодня у меня день Сэма, и наваливается знакомое ощущение трепета. Всю ночь шел дождь, да и сейчас тоже с неба сыплется нескончаемая британская морось, так что, будем надеяться, поход в парк можно будет пропустить. Думаю, не отвести ли его в бассейн, но в этом деле тоже подстерегает масса подводных камней: то ли полотенце я возьму, та ли кабинка для переодевания нам достанется, не обрызгает ли его кто-нибудь во время плавания, спровоцировав тем самым очередную истерику? Придется ли мне в очередной раз объясняться со спасателем, который, разумеется, прибежит, решив, что Сэм тонет? Может, получится свозить его в Бристоль на автобусе? Устроим себе прогулку по бристольским кафе, будем весь день питаться исключительно сладким и смотреть на самолетики во «Флайт треке». Но тогда домой к Джоди он вернется совершенно невменяемый от ударной дозы сахара и пищевых добавок, а это все же нечестно по отношению к ней.

Подъехав к дому, паркуюсь и через окно вижу, как Джоди хлопочет по хозяйству. Поднимаю капюшон своего теплого анорака и рысцой спешу к дому. Она замечает меня из окна и машет рукой.

– Привет, папа, я построил замок! – сообщает с порога Сэм, едва успев открыть мне дверь.

– А, ясно, это в «Майнкрафте»?

Но он уже умчался к себе наверх. Я остаюсь один на один с Джоди и полным отсутствием тем для разговора.

– Привет.

– Ну, привет.

Играет какой-то диск, которого я у нас не помню, – какие-то рваные, искаженные гитарные аккорды и придушенный вокал. На Джоди джинсы-скинни и обтягивающая черная футболка «Джой дивижн». На вид ей можно дать на десять лет меньше, чем мне.