Эрика наклоняется ко мне и понижает голос.

— Он двигается, двигаетесь и вы, мисс Тейлор. Понимаете? Дышите его воздухом. Найдите связь. — Она смотрит на Холта. — Ты должен впустить ее, Итан. Не думай об этом, просто делай. Три осечки, и ты вылетаешь, помнишь?

Он кивает и сглатывает.

— У вас три минуты на подготовку.

Она уходит, и мы с Холтом направляемся в заднюю часть зала. Он становится рядом со мной, от него исходит приятный запах. Не то чтобы мне следовало замечать что-то подобное, но мой мозг пытается абстрагироваться от нервов, а его запах как раз то, что надо.

— Слушай, — говорит он, наклоняясь. — Мне это нужно, понятно? Не испорть мне все.

Меня затапливает ярость.

— Извини? У тебя столько же шансов облажаться, сколько и у меня. И что имела в виду Эрика под «три осечки, и ты вылетаешь»?

Он наклоняется ближе, но не смотрит на меня.

— Это третий год, когда я прослушиваюсь. Если я и в этот раз не пройду, то для меня все кончено. Они не станут больше рассматривать меня, и потом мой отец скажет свое самодовольное: «Я же тебе говорил», и будет ждать, что я пойду в мединститут. Я упорно работал ради этого. Мне это нужно, понятно?

Я сбита с толку. Я наблюдала за ним весь день. Эти люди что, слепые?

— Почему ты не прошел раньше? Ты же так хорошо играешь. — В волнующе-притягательном смысле.

Выражение его лица смягчается на мгновение.

— Мне дается сложно… найти связь… с другими исполнителями. Видимо, Эрика считает, что это важное качество обязательно для ее актеров.

— Не похоже, чтоб у тебя были проблемы с Зои.

Он издает смешок.

— Не было никакой связи. Я как всегда ничего не чувствовал. Спроси у Эрики.

Я смотрю на темноволосую леди, которая изучает нас.

— Ты у нее проходил прослушивание?

Он кивает.

— Каждый год. Она хочет, чтобы я поступил, но не делает мне поблажек. Если я не докажу, что могу выполнить конкретно это упражнение, которое я с крахом проваливаю каждый раз, то для меня все кончено.

— Одна минута! — кричит Эрика.

Мое сердцебиение разгоняется до предела.

— Слушай, просто делай все необходимое, чтобы «связаться» со мной, ладно? Потому что, если я не пройду, то мне придется вернуться к своим чрезмерно заботливым родителям, а я, флаффинг⁶ тебя подери, не смогу это пережить. Знаю, это может показаться сюрпризом, но ты не единственный, кому есть что терять.

Он хмурится.

— Ты… ты только что сказала «флаффинг»?

Я чувствую, как жаркий румянец подступает к моему лицу. Он смеется надо мной только потому, что я отказываюсь ругаться матом, как все остальные флафферы здесь.

— Заткнись.

Его ухмылка становится шире.

— Серьезно? Флаффинг?

— Прекрати! Мы теряем время.

Он перестает смеяться и вздыхает. Кажется, его волнение немного ослабло, но, думаю, это только потому что его тревога передалась мне.

— Смотри, Тейлор…

— Меня зовут Кэсси.

— Пофиг. Просто расслабься, хорошо? Мы справимся. Смотри мне в глаза… Господи, я не знаю… заставь меня чувствовать что-то. Не теряй концентрацию. Именно из-за этого и провалились все остальные. Просто сосредоточься на мне, а я сосредоточусь на тебе. Хорошо?

— Ладно.

— И больше не говори слово «флаффинг», а то меня на смех прорывает. Ты же знаешь, что это порно-термин?

Нет, прямо-таки не знаю. Разве я похожа на извращенку, которая смотрит порно?

Я выдыхаю и пытаюсь сосредоточиться. Мои мысли хаотичны. Мне нужно успокоиться.

Я смотрю ему в глаза. Его ресницы восхитительны.

Он неотрывно смотрит на меня и неожиданно меня словно ударяют под дых.

Должно быть, он чувствует это тоже, потому что его рот приоткрывается, и он резко вдыхает.

— Вот дерьмо.

Он моргает, но взгляда не отводит.

Электрический заряд, который искрится между нами, слишком высок. Я закрываю глаза и делаю выдох.

— Тейлор?

— Кэсси.

— Кэсси, — шепчет он, его голос мягкий и полон отчаяния. — Останься со мной. Пожалуйста. Без тебя я не справлюсь.

Я сглатываю и киваю. Потом Эрика зовет нас, и мы направляемся в центр зала.

Мы поворачиваемся лицом друг к другу, между нами расстояние только в один шаг.

Он гораздо выше меня, поэтому мой взгляд останавливается на его груди, и я наблюдаю за тем, как она вздымается и опускается, пока он пытается успокоиться.

— Готова? — шепчет он.

Мне хочется закричать: «Нет. Боже, пожалуйста. Я, флаффинг тебя подери, не готова!».

— Да. Конечно, — говорю я вместо этого, как будто для меня это не является вопросом жизни и смерти, ну или вообще чем-нибудь важным.

Я делаю глубокий вдох и поднимаю на него взгляд. Его лицо выражает сейчас меньше отчаяния, и создается ощущение, что я вижу его – настоящего его – первый раз. Я чувствую его энергию. Его словно окружает раскаленная волна. Мы стоим так несколько секунд, просто дышим, и пока мы пристально смотрим друг другу в глаза, воздух между нами сгущается, соединяя нас как две части единого целого.

Он поднимает руку, и я следую за ним, словно между нашими руками тысячи крошечных струн, которые регулируют наши движения. Я с точностью сравниваюсь с его скоростью, двигаясь с ним унисон, дыша в унисон.

Мы продолжаем двигаться, и движения наших тел идеально совпадают. Ощущения так естественны. Ничего более естественного я не ощущала уже долгое время. Может, даже и никогда.

Мы делаем шаг навстречу друг другу. Он наклоняется вперед, а я назад. Я наклоняюсь в сторону, и он за мной. Невидимые струны натягиваются между нами. Движения становятся быстрее, но каждое из них идеальное и точное. Сложная хореография, которой мы никогда не обучались, но наши мышцы работают рефлекторно.

Это волнующе.

Мы находимся в состоянии благодати. Это волшебное состояние, которое иногда достигают актеры, когда все идет плавно и открыто. Сердце, разум, тело. Я уже чувствовала это прежде, но никогда с другим человеком.

Это удивительно.

Наши лица расплываются в улыбке. Я замечаю, что Холт красив, когда улыбается.

Мы поднимаем руки вверх, и по мере того, как мы их опускаем, наши ладони смыкаются вместе. Его руки большие и теплые. Моя кожа покалывает в местах, где мы соприкасаемся. Затем я смотрю в его глаза, и мы оба перестаем дышать, но почему, я не знаю.

Через секунду выражение лица Холта наполняется паникой, и он напрягается. Он моргает и опускает взгляд, и неожиданно поддерживающая нас сила будто растворяется в воздухе. Наша энергия приземляется на пол и исчезает.

Холт отходит от меня и выдыхает, прежде чем посмотреть на Эрику.

— Мы закончили? Остальные не протягивали так долго. С нас же достаточно?

Эрика наклоняет голову и изучает его. Его поза напряженная и вызывающая.

Я опускаю руки. Сейчас они уже холодные, и я сжимаю их в кулак, держа по швам, пока мое сердце бьется быстро и неровно.

— Так с нас хватит или нет? — говорит Холт, и все хорошее, что я чувствовала к нему, исчезает в тени его грубости.

— Да, мистер Холт, — спокойно говорит Эрика, поглядывая на меня. — Вы с мисс Тейлор закончили выполнять упражнение. Хорошая работа. Между вами интересная химия, не так ли?

Он смеряет ее свирепым взглядом.

Она одаривает его теплой улыбкой.

— Можете вернуться на свои места. Давайте поаплодируем им все.

Вся группа взрывается аплодисментами. Я слышу удивленный шепот о том, как мы были хороши.

Но никто не удивлен сильнее меня.

Холт подходит к трибуне и садится на скамейку. Зои начинает красоваться рядом с ним, трогая его за бицепсы. Ей было бы проще просто разорвать на себе блузку и начать умолять потискать ее. Он игнорирует ее и упирается локтями о колени.

Я беру себя в руки и перестаю таращиться на него.

Остальная часть дня проходит, как в тумане. Претендентов становится все меньше, пары сменяются по мере завершения сценок.

В конце дня Эрика отпускает нас, и мы один за другим выходим наружу, чтобы подождать там, пока она вывесит проходной лист.