— Мне нужно отсюда выбраться, — он качал головой. Прежде, чем она смогла схватить его, он качнулся к двери, рывком распахнул её и ринулся наружу.

Мелисса добралась до порога и остановилась. Лило. Небо было расколото на ленты мерзких, серых туч, и лишь намёк на голубое небо увядал вдали, а дождь уже начался. Она не знала, как не заметила этого раньше, потому что вокруг грохотало, словно мимо проходил армейский полк. Джейден был на полпути к подножию лестницы и уже промок. Мелисса крепко сжала кулаки и выбежала вслед за ним.

— Куда ты собрался? — выкрикнула она. Она не была уверенна, услышал ли он её за звуками дождя, пляшущего по металлу, бетону, стеклу. За считанные секунды она продрогла до костей, а её волосы налипли на лицо.

Он добрался до её машины, стоящей посреди парковки, а затем, казалось, замешкался. Прислонясь к капоту, он начал оглядываться по сторонам, как будто ища яркий, неоновый знак выхода где-то в дымке тумана. В этот момент он копался в своём кармане, и она знала с какой целью. Дождь волнами отскакивал от него.

Мелисса настигла его и схватила за промокшую руку. Норман поднял на неё глаза.

— Не делай этого, Норман.

Он вырвался из её хватки.

— Норман, — произнесла она, на этот раз громче.

Он поднял голову к небу. Дождь стекал по его лицу, забираясь под рубашку, капая с рукавов. Он позволил этому ощущению захлестнуть себя, будто его тело было не больше, чем потоком бегущей воды, которая просто могла утечь куда-то далеко. Опуская голову, он раскрыл ладони и держал их так, пока стекловидные нити дождя не вымыли из него все чувства. Он почувствовал слова, клокоча вырывающиеся из него, прежде чем он смог постичь их.

— Люди, которых мы должны защищать – мы должны, и всё, чего хотел я, – а это грёбаное бюро не помогает, делает всё лишь хуже. Оно прозёвывает каждую чёртову вещь, которой касается.

Болезненная улыбка искривила его губы. Он быстро моргал, и Мелисса видела капли дождя, повисшие на его ресницах. Внезапно она осознала, насколько ей холодно.

Они оба выглядели как мокрые крысы. Его обувь была полна воды, а ворот рубашки прилип к коже. Она снова взяла его за руку, и нашла своей ладонью — его. Она крепко держала её, несмотря на окружающую влажность. Сделав шаг ближе, она смогла почувствовать сыроватый жар его дыхания на своей мокрой коже. Прежде, чем он смог возразить, она притянула его к себе и обхватила руками, принимая ощущение его дрожащих рук и крепкой груди под промокшей одеждой.

Они стояли так некоторое время: перед её машиной, под продолжающим барабанить по их головам дождём. Хотя он не мог с уверенностью утверждать это, Мелисса слушала сердцебиение Нормана, громко раздававшееся под её ухом. И хотя она не могла этого видеть, Норман стоял, закрыв глаза, а его лицо выглядело почти что безмятежно. Намёк на голубой остался в небе.

========== Глава 13. Любовь ==========

Вторник, 11:30

Через несколько минут ей удалось уговорить его вернуться в номер мотеля, сулящий истрёпанные, но сухие полотенца и передышку от дождя.

Она заняла себя сбором всех полотенец, что могла найти, в то время как сам он уселся на единственный стул, сиденье которого тут же насквозь промокло. В итоге выяснилось, что было всего лишь два полотенца. Они взяли каждый по одному и приступили к работе, суша волосы, выжимая одежду и по очереди обтираясь полотенцами в ванной. По счастью у Донахью имелся запасной комплект одежды, а вот Норман был вынужден довольствоваться своими рубашкой и брюками, после того, как наскоро обдал их горячим воздухом из хрипящего фена.

Мелисса вышла из уборной в сухой одежде и ухватилась одной рукой за дверной косяк. Норман сидел на влажном стуле, пристально смотря вдаль.

— Я умираю от голода, — произнесла она без обиняков.

Норман поднял на неё глаза.

— Я тоже.

— Что ж, ладно. Пойду и принесу нам чего-нибудь, — она сделала несколько шагов, надела всё ещё липкие от воды туфли. Она открыла дверь на небольшую щёлочку. Снаружи проливной дождь превратился в спокойное покрапывание.

— Еда, вода, может быть, новая рубашка для тебя. Есть что-то ещё, что нам нужно?

Норман попросил «Ибупрофен». Он чувствовал себя лучше, чем полчаса назад, но с тех пор свирепая головная боль овладела его мозгом. Он знал, он принял триптокаин вчера. Он не мог думать о последнем разе, когда надевал очки.

Мелисса кивнула.

— Я не долго.

Она закрыла за собой дверь. Сейчас дождя почти не было слышно. Норман сделал глубокий вздох и окинул взглядом комнату. Он всегда полагал, что есть несколько вещей, более удручающих, чем номера мотелей. Было обидно, что его работа вела к ним с неизменной частотой.

У подножья его стула лежала дамская сумочка. Ему потребовалась секунда, чтобы осознать, что она должна была принадлежать Мелиссе. Она была открыта, и он мог видеть торчащий из неё телефон.

Он встал и открыл дверь, чтобы окликнуть свою напарницу, но её парковочное место уже было пустым. Капли воды сочились с навеса перед ним. Бежали облака, а небо сияло обещанием солнечного света. Он нигде не видел Донахью.

Норман вернулся в номер и закрыл дверь. Он вновь сел на промокший стул. С минуту он пялился на свои руки, пытаясь силой воли заставить головную боль уйти. Это не работало, и вместо того, его взгляд упал на сумку у его стоп. Прежде чем подумал о том, что делает, он наклонился и стал рыться в её содержимом.

Компактное зеркало. Какой-то бальзам для губ. Его пальцы легко касались очертаний предметов, что он находил внутри. Затем он ощутил что-то твёрдое и большое, на ощупь будто сделанное из пластика. По какой-то причине он вытянул это и взял в руки. Оно мрачно сияло в тусклом свете. Это был диктофон.

Он немного отмотал назад, а затем нажал на кнопку воспроизведения.

— Три машины. Не хочу делиться своими мыслями по поводу того, кто это мог быть. Прозвучит слишком безумно, — его голос трескуче доносился из пластиковых колонок, как будто издалека. Это было вчера. Он хорошо помнил.

— Как давно ты здесь сидишь? — это была Донахью, её голос звучал громче и твёрже, чем его собственный.

— Не уверен, некоторое время. Пожалуйста…

Он перемотал дальше.

— Не важно. Он был на грани последние несколько дней, издёрганный, и не горел желанием отвечать, когда я «прощупывала» его. Его глаза часто наливаются кровью, и у него периодически бывают нервные тики. Я пыталась получить от него ответы, но не думаю, что на данный момент он достаточно мне доверяет. По факту, я не знаю, что мне думать…

И снова он перемотал плёнку.

— …агент Донахью. Я веду запись моего расследования, касающегося агента Нормана Джейдена. Мне надлежит разузнать о нём больше и, если будет возможно, подтвердить или опровергнуть связь Джейдена с запрещёнными веществами, а также то, какое влияние это оказывает на его работу. Как на его этику, так и результаты. Надеюсь предоставить отчёт…

Его большой палец нажал на кнопку паузы, с силой. Остальная часть его руки тряслась.

Что-то навроде яда брало верх. Он чувствовал, как оно червём ползло от его висков, проедая свой путь вблизи от его мозга. Уже некоторое время это не ощущалось настолько скверно. Его усики распространялись дальше вниз по позвоночнику, в его грудь, по его предплечьям, пока он не осознал, что швырнул диктофон через всю комнату. Он непринуждённо лежал на ковре, его кнопки по-прежнему мерцали чёрным. Кнопки, теперь с отпечатками его пальцев на них — там, где прежде были её.

Он захотел бросить и стул тоже, но у его мозга была идея куда лучше. Вместо этого он снова сел и зарылся руками глубоко в карманы. Его пальцы вцепились в гладкую поверхность той волшебной, маленькой тубы, а затем высвободили её из её тёмного заключения.

Норман поднёс пузырёк к носу. Он почувствовал краткую искру сожаления, но прежде чем как следует осознал её, уже вдыхал.

Было слишком поздно, слишком поздно, слишком поздно и слишком много времени прошло с момента этого осознания.