— Мы уже друзья, — сказал он угрюмо. — Хотя я не особо верю в подобное.

— Я тоже, — улыбнулся Тэхён, дотянулся до чашки почти остывшего чая и пригубил. — Мне не хватает Юнги. Ты понимаешь, как не хватает.

— И поэтому у нашей дружбы шаткий фундамент, — бесцветно пояснил Чонгук.

Казалось, с их ночи он слегка изменился. То ли повзрослел ещё сильнее, то ли сумел притупить боль, а может быть, в чём-то охотно убеждался. Тэхёна потягивало к нему теснее, но он пресекал инстинкты, чувствуя, что только на них влечение и держится. Случалось, что нечаянные прикосновения Чонгука выгибали Тэхёну спину, случалось, что его дыхание у щеки наполняло живот теплом. Так хотелось спрятаться, убежать от себя самого, перекрыть рану жгутом чужих рук, обмана. Держался он на редкость стойко.

Как и Чонгук, какому открылось что-то совершенно новое. Хён всегда учил его смотреть по сторонам, хён учил наслаждаться тем, что есть. С его образом Чонгук засыпал и просыпался, мусоля теории и стратегии, сравнивая и мотая время назад, пока не добрался до пробелов, какие заполнять стоило лишь с протрезвевшей от горя головой.

В очередной будний день Тэхён ждал Чонгука после учебы, но тот опаздывал.

***

Хотя в зеркале и появился обожаемый стройный малый, Чимин ещё никогда так не ненавидел его, доведённого до желаемого, но по сути своей - неоправданно бесполезного. Он аккуратно поглаживал изгибы талии, крутился и обнимал плечи, вытягивался на носочках и опалял отражение туманом дыхания, быстро стирал рукой и отворачивался.

К несчастью, он думал, что всегда будет ангельски чист, надеялся, что пронесётся по жизни пушинкой, добьётся своего, а дальше - как в лучших сериалах: счастливый конец, какой-никакой принц и общие восторженные овации.

Овации заменило густое безмолвие опустевшего после мессы зала. Тяжелейшее привыкание к тому, что никому и задаром не нужны твои фантики, если не умеешь их правильно предложить. Чимин не умел, хотя и знал как, догадывался, что вложиться нужно апокалиптически, переродиться изнутри по новой. Зря он рассчитывал окружить себя друзьями и поддержкой, зря грезил о том, что выбьется из-под цемента живой статуей. Таких хорошеньких, как он - немало.

Теперь всё смешалось в кашу. Столкнувшись с необъяснимым, он зачем-то пытался помогать Тэхёну, вносившему ясность. И почему-то не мог достучаться до Хосока, а в вероятную причину верить отказывался, ведь не мог тот застать их с Тэхёном тем вечером?

Хосок заметно охладел, прекратил частые встречи и за две недели они виделись всего два раза. Стоило Чимину бросить работу из-за несовместимой с графиком учёбы, и поводов выцепить Хосока почти не осталось, зал он не посещал, а в клуб Чимин идти не решался и уж тем более - к нему домой, мозолить глаза и напрашиваться на неприятности.

Боясь расшатать отношения до крайностей, Хосок взял тайм-аут и нарочно избегал Чимина, предчувствуя, что меч, какой навис над ними, вонзит в него собственноручно. Мысли об измене Чимина были на редкость мучительны и злостны, ни о чём другом Хосок думать не мог. Вытрясти напряжение не помогало и размахивание кулаками.

К его удивлению, вскоре ему представился замечательный случай, чтобы избавиться от сомнений и получить мощную разрядку.

Неподалёку от университета (Хосок всерьёз собирался поговорить с Чимином), он увидел Тэхёна, равнодушно смотрящего в телефон. Возможно, он кого-то ждал.

Узнал он его не сразу, нахмурился.

— Хосок, да?

— Да.

— И… ты Чимина ищешь? — Тэхён спрятал телефон в карман. — У него сегодня факультатив.

— А ты много о нём знаешь, — издалека начал Хосок.

— Ну, мы же… одногруппники, — Тэхён не осмелился проронить «друзья», однако паузу Хосок воспринял враждебно. — Ты всё ещё дерёшься?

Поставив руки в бока, Хосок ошарашенно помотал головой.

— Ты ведь всё обо мне знаешь, Тэхён, тут и спрашивать нечего.

Он и не подозревал, как ненароком много он знает.

— Не хочешь отойти поговорить? — Хосок посмотрел так нехорошо и строго, что волосы подымались дыбом.

Тэхён сглотнул. Воздух какой-то накалённый. Он нервно улыбнулся и отступил чуть назад.

— Честно говоря, у меня нет времени, так что, давай в другой раз.

— Сейчас, — он грубо схватил его за локоть.

— Я никуда с тобой не пойду, отпусти, — не растерялся Тэхён.

Но прежде чем смог закрыться руками, удар уже проскочил по челюсти. Отлетев назад, Тэхён ударился спиной о каменную ограду и, стерев кровь с губ, обалдело выдохнул:

— Ты охуел…?!

— Не я, а ты. Мутишь с Чимином, так? Пудришь ему мозги?

— Не понимаю, о чём ты, — Тэхён попробовал нащупать окольный конфликту путь, но у Хосока руки чесались, всё его существо кипело.

Он наскочил на него и ногой ударил в живот. Согнувшись, Тэхён валился на землю, но вывернуться у него не вышло, только перехватывать ошалевшие предплечья.

— Спишь с ним, сука?! — Хосок насел сверху и, уцепившись за воротник, точно старался из него душу вытряхнуть. — Мало тебе блядства в жизни?! На чужих парней лезешь?!

— Да что ты несёшь, придурок?!

Признаться, у Тэхёна не было ни малейшего желания выдавать Чимина. Но и подавать физиономию на растерзание тоже в планах на день не стояло. Сопротивление содрало им кожу, покорёжило одежды. Кто-то из прохожих пытался вклиниться и разнять, грозился позвонить в полицию, но от них, впитывающих лужи и грязь, исходила чудовищная аура.

И ровно до тех пор, пока Хосока не скинула знакомая рука, Тэхён всерьёз был намерен не просто защищаться, а нападать, ловя отдушину в том, как пачкаются кровью костяшки. Хосок включал Тэхёна в ту реальность, где виноватые на каждом шагу. А ведь он только-только избавился от давления совести, перестал чувствовать себя изменником.

Спустя пару минут он сожалел, что Чонгук не опоздал. Когда поднялся, у Хосока словно не оставалось шансов сбежать. Чонгук ударил всего два крепких раза, отпустил.

— Пошёл отсюда, — рыкнул он.

Хосока подзадорила его напыщенность.

— Тоже его трахаешь, да? — он кивнул на Тэхёна позади, и в глазах того мелькнул неподдельный ужас.

Не стоило задевать Чонгука. Вообще, Тэ никогда не видел, как он дерётся, ему довелось ощутить его надобность, как телохранителя, в тот злополучный вечер, но становиться свидетелем его жестокости - не приходилось ни разу.

Началась какая-то дикая пляска, Чонгук встал в стойку, какое-то время соблюдая правила бокса: удары чётко с прямым локтем, уклоны плавные и быстрые. Хосок зацепил его незначительно, а самому попало прямо в нос. Капли красного брызнули на асфальт. Тогда он снова пустил в ход слова, какие именно Тэхён не расслышал, но Чонгук сбил его с ног и, плотно удерживая за шею, придавил к бетону, раздавая удары, от которых ноги Хосока подрагивали, как в припадке.

Собирались люди, толпа зароптала и схватилась за телефоны, кто-то начал снимать. Тэхён кричал на них, отгоняя, как навозных мух.

— Чонгук….! — бесполезный вопль. Удары сыплются, колотушка об мясо. Тэхён закусил губу и сквозь страх подступился к Чонгуку, потянул за шею, прижался к татуировке. — Перестань, твою мать, перестань! Ты его убьёшь! Хватит! ЧОНГУК! Я прошу тебя, пожалуйста…

Голос сорвался. На Хосоке живого места не осталось, и Чонгук вскинул бешеный взгляд ввысь, отдышался. Кого он пытался убить, если не себя самого? Тэхён надеялся, что им забыто, что прощение получено, но нет, Чонгук ждал момента, когда устроить наказание и заплатить по счетам. Насытился ли?

Успокоился он также быстро, как и взвёлся, невзирая на возмущение толпы и оскорбления, поднял Хосока и отнёс в машину. Тэхён поспешил следом.

В больницу ехали без малейших оговорок, Тэ попросту окаменел, не зная с какой стороны смотреть на случившееся, куда прятать дрожащие руки. Их всех что-то грызло на протяжении многих недель, и нашёлся отличный повод устроить переполох. Следовало связаться с Чимином, как-то объяснить всё это дерьмо. Чонгук вёл так, словно собирался их угробить, и позвонить Тэхён осмелился уже стоя у палаты. Суть: Хосок ревновал к нему Чимина, надумав чёрт знает что. Пусть теперь сами разбираются.