– Я жду выпускной. Хорошего помаленьку.

      – Я потребую у тебя сдержать это обещание.

      – Пока ты в моих объятиях, ты можешь требовать у меня, что угодно.

      – Я люблю тебя.

      – Я люблю тебя. – Я захватил ее рот прежде, чем похитить ее на пару часов и побыть наедине, избежав внешних влияний, драмы и вмешательства.

      Так-то лучше. 

      Одни. Только мы вдвоем. 

      Две половинки становятся одним целым. 

      Пазл превращается в целую картину. 

      Мы.

***

Новости о бабушке и моей всесторонней преданности Эмме отсрочили вопросы моих родителей по поводу подписания контракта, но я понимаю, как только я войду, мое увиливание подойдет к концу. Они оба сидят в кабинете, наблюдая, как я с опаской приближаюсь.

      – Садись, сын. – Бретт кивает на сиденье напротив их единого фронта.

      – Значит, Южная Джорджия, - высказывается Джеймс. Он знает ответ, поэтому фраза звучит не как вопрос, а больше, как сомнительное утверждение. Киваю, позволяя ему продолжить, так как очевидно, что он не закончил. – Ты не думал, что следовало ввести нас в курс дела? Последний раз, когда мы разговаривали, ты мечтал об Университете Джорджии, а сейчас из новостей мы узнаем, что ты подписал контракт с другим университетом.

      – Я совершеннолетний. – Не знаю, почему я даю такой ответ, но это мое оправдание. Мое «дежурное» объяснение. Я взрослый, больше не их забота.

      – Нам хорошо известно, сколько тебе лет. Мы отмечали каждый твой день рождения с тех пор, как тебе исполнилось три. Думаю, мы заслуживаем немного больше, чем это.

      – Я не знаю, чего вы хотите.

      – Правду, - Бретт вздыхает, тогда как голос Джеймса предупреждает нас, что он близок к потере самообладания. Не то чтобы он никогда не злился на меня, но уверен, не настолько сильно.

      – Они предложили мне полную стипендию. – Я пожимаю плечами, стараясь казаться безразличным и понимая, что уклоняюсь от правды.

      – Ты связал себя обязательствами на четыре года с университетом, который не был твоим первоначальным выбором из-за стипендии? Невероятно. – Бретт кипит от злости. – Ты не нуждаешься в стипендии, Уильям. Мы планировали и копили на этот случай. Об этом уже позаботились. Мы можем себе позволить дать тебе образование.

Я это знаю. Это тот же самый аргумент, который приводила мне Эмма. – Тебе не нужно было этого делать. Это твои деньги. – Именно эту часть бремени я и имею в виду. Я не их, не важно, что я испытываю к ним любовь, глубочайшее уважение за то, что дали мне дом, обеспечивали меня, любили меня… после стольких лет я не могу забыть, что был брошенным, нежеланным. Мы никогда не обсуждали усыновление, даже при том, что оно очевидно и никогда не скрывалось, но я хочу знать, почему я? Что во мне было особенного, что они захотели меня?

      – Мы твои родители, черт возьми. Все, что мы делаем, это ради тебя. Почему ты не можешь этого понять? Почему не Университет Джорджии?

      Мои глаза сужаются, кулаки сжимаются, и сердце колотится, как сумасшедшее. Почему они не могут оставить это в покое? – Потому что после игры за звание чемпиона я участвовал в драке. Тренер из Джорджии стал ее свидетелем и сказал мне, что в его команде нет для меня места. – Точно так же, как не было для меня места в жизни моей мамы, и точно так же, как для меня нет больше места в этой жизни. Безопасность каждого зависит от того, правильно ли я разыграю свою карту.

      – Что произошло? – проявляется разумный голос Бретта. – Ты не из тех, кто теряет контроль над собой.

      – Не имеет значения, что произошло. Я все проебал, и это моя кара.

      – Следи за языком, - отчитывает Джеймс. – Ошибки случаются, но почему ты не рассказал нам? Мы могли бы помочь.

      – Нет. Не могли бы. – Я защищал их, в чем не раскаиваюсь, но мне бы хотелось сделать другой выбор, который привел к этому моменту. Другой университет, честность, как только начались подколы и пересуды. Все эти годы у меня в голове была одна мысль, вернуть моим родителям то, что они дали мне… безопасность и надежность. Они не обязаны были усыновлять меня, не обязаны были давать мне идеальную, как старый ситком, жизнь, они не обязаны были поддерживать меня. Они сделали выбор, и поэтому все эти годы я предпочитал закрывать глаза на фанатиков, подвергающих нападкам их выбор и меня. Я никогда не хотел, чтобы они почувствовали стыд из-за неприятия, который я испытывал все эти годы. Даже когда они демонстрировали мне безоговорочную любовь и поддержку, у меня были друзья, и почти весь город смотрел на меня с презрением и отвращением, напоминая мне, что я не являюсь своим, так как я чужак, иностранец и ребенок гомосексуалистов. Подобное малодушие заставляет меня радоваться моему отъезду, хотя большая часть моего ада последует за мной в университет.

      – Мы гордимся тобой, и, если футбол для тебя так важен, мы поддержим тебя. Просто я надеялся, что ты будешь в часе езды отсюда, а не в пяти.

      – В четырех, - я с ухмылкой поправляю Джеймса.

      – Ага, с ветерком. Думаю, у тебя будут деньги на штрафы за превышение скорости.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Деньги на университет – твои, Уильям. Раз ты хочешь потратить их, но поскольку у тебя полная стипендия, ты не должен беспокоиться. Отложи их, позволь Бретту и Люку помочь тебе инвестировать их. Мы будем давать тебе на карманные расходы, пока ты там. Мы всего лишь хотим, чтобы ты сосредоточился на учебе и на игре.

      Я киваю и встаю, шагая в их распростертые объятия, чувствуя себя грязным, так как обнимаю их, осознавая, что не заслуживаю их поддержки после каждого грубого слова, за которые я не заступался, после каждого ехидного упоминания, которые я оставил неоспоренным. Мне одновременно стыдно и радостно. Они выбрали меня и продолжают делать этот выбор, который я не понимаю, и я снова и снова чувствую, что подвожу их.

      – Мы так гордимся тобой. – Они оба шепчут сентиментальные слова, и мне кажется, что я никогда больше не заставлю их гордиться, если они узнают настоящую причину, почему я выбрал этот университет. Они бы почувствовали отвращение из-за пути, по которому я пошел, а это шанс, которым я не могу рисковать. Они не могут узнать правду.

Глава 13

Эмма

      Вот и выпускной вечер, и мне хочется пережить каждый традиционный момент, поэтому я потащила Холли через три города от нашего, чтобы купить презервативы. Она единственная, с кем я поделилась своими планами, и с ее стороны не было никакого осуждения. Ей известно, что мы – это надолго. Для того, чтобы уговорить моих родителей, особенно папу, разрешить мне провести ночь вне дома, потребовалось больше хитрости, чем я могла проявить. Пришла бабушка и прочитала ему нотацию, напоминая, что это Уильям, и что мы с Уильямом провели вместе много ночей. Конечно, это было до того, как мы стали парой, но она не позволила этому аргументу как-то повлиять на ее сына. Она проживала это мгновение со мной и напомнила ему данный факт. Она не пользовалась своей болезнью, чтобы вызвать чувство вины, а просто констатировала факт. Каждый день без приступов был подарком.