— Что значит «умыкнули»? Выиграли тендер и…
— Правильно. Только для этого им пришлось выкрасть из ее кабинета копии подготовленных предложений.
— Первый раз об этом слышу…
— Так я и думал, — вздохнул Филевский. — В общем, решила она их наказать, затеяла игру, которую я и завершил без ее ведома и участия. И деньги твои ушли на мой счет… Все, больше я тебе ничего не скажу, даже не проси. Не знаю, насколько тебя изменило время, но раньше ты не порол горячку и не делал скоропалительных выводов. Так что послушай своих, а завтра поговорим. Я позвоню.
— Хорошо… Откуда у тебя мой номер?
— От верблюда! Ты заплатил, чтобы его никто не знал, а я заплатил чуть больше, чтобы его узнать. Все, конец связи.
Недоуменно посмотрев на телефон в руке, Алексей вдруг сорвался с места, влетел в кабинет и, снимая на ходу дубленку, попросил секретаря:
— Срочно соедини меня с Цеховским…
* * *
— …Запомните, Тамара Аркадьевна, — даже не пытаясь скрыть распиравший его гнев, угрожающе прошипел Цеховский, — я сотру вас в порошок! Я никому не прощаю…
В этот момент дверь содрогнулась от удара и резко отлетела к стенке:
— Сдал!!! — радостно вопя, влетел в кабинет Сергей. — Сдал, мама! Ни одной ошибки!.. Здрасте! — кивнул он незнакомцу. — Извините!
— Сережа, закрой дверь с другой стороны и подожди в кабинете у Димы! — бросилась ему навстречу Тамара и, прикрыв собой, вытолкала из кабинета.
Наблюдая за этой сценой, Цеховский вдруг поймал себя на мысли, что молодой человек кого-то ему напомнил…
— Слушаю, Алексей, — отвлекся он на требовательный звук мобильного телефона. — Знаешь?!. — тут же побледнел он. — Да, я сейчас в кабинете у Крапивиной и пытаюсь… — последовала долгая пауза. — Хорошо, вылетаю первым рейсом… До скорой встречи, Тамара Аркадьевна, — пряча телефон, медленно произнес Цеховский, продолжая о чем-то сосредоточенно размышлять. — Интересно… Очень даже интересно, — пробормотал он, подойдя к двери.
Стоило ему покинуть кабинет, как Тамара словно подкошенная рухнула в кресло и закрыла лицо руками…
* * *
…Встречу Филевский назначил в шесть вечера в «Рэдисон-Славянской». Учитывая непредсказуемость предстоящего мероприятия, а также напряженность момента (после того как утром Радченко молча выслушал доклад Цеховского, а точнее, его интерпретацию событий в духе шпионского боевика — мол, против холдинга был задуман целый заговор, — он закрылся в своем кабинете и ни с кем не общался), Чернов решил прихватить еще одного охранника.
Помимо всего прочего, со вчерашнего дня Алексею не давала покоя одна мысль: что на протяжении стольких лет связывает Крапивину и Филевского? Ночью он так и не уснул: одолевали мрачные воспоминания, но чаще других почему-то всплывали в памяти драка с Филей и его страстные объятия с Тамарой в день защиты диплома. Он видел это собственными глазами и так и не смог забыть…
«Неужели в этом и была истина? А если ее сын — это сын Филевского? — осенило его по дороге в гостиницу: — Вот этого я им обоим никогда не прощу!»
Зародившийся в душе гнев мгновенно затуманил сознание, заблокировал мысли. Хлопнув дверцей машины, Алексей стремительно преодолел холл и зашагал в сторону ресторана. Грузный человек, в котором он сразу узнал Филевского, сидел в углу и общался с официантом.
— Ну что? За руку будем здороваться или как? — усмехнувшись, пробасил Филя.
Алексей присел напротив и окинул его внимательным взглядом: коротко стриженные редкие волосы, огромные кулачищи… «Чистый бандит, — подумал он. — Правда, одет пижонисто».
— Здоров, — скрепя сердце протянул он руку. — Сколько лет, сколько зим…
— Лучше скажи: не было бы счастья, да несчастье помогло, — усмехнулся Саша. — Твои?
Стараясь держать в поле зрения столик шефа и двух амбалов, явно неспроста сидевших с другой стороны зала, Чернов с напарником устроились позади.
— Мои. Ответь мне на один вопрос, — начал Алексей с того, что больше всего волновало его в данную минуту. — Что связывает тебя с Крапивиной?.. Общий сын?
Приподняв бокал с пивом, Филевский на мгновение замер, недоуменно сдвинув брови, посмотрел исподлобья на Алексея и поставил бокал на стол. Коснувшись пятерней волос, он шумно выдохнул, откинулся на спинку стула и посмотрел на собеседника в упор:
— Дурак ты, Радченко. Как был дураком, так им и остался… Если ты имеешь в виду последний вечер, когда мы виделись, то едва ты ушел, Томка меня сразу за дверь выставила… Да если бы она хоть пальцем позволила к себе прикоснуться, я бы всю жизнь Богу молился… Неужели ты тогда так ничего и не понял? Любила она тебя… Сигареты есть?
— Не курю, — почувствовав странную неловкость, опустил взгляд Алексей.
— Правильно делаешь. — Филевский жестом подозвал официанта. — А что касается Тамары, — продолжил он через минуту, — то в своей жизни я почитаю только трех женщин: умершую мать, жену и… Тамару Аркадьевну, — выделив последние слова, пристально посмотрел он в глаза собеседнику. — Есть за что… Встретились мы случайно: в девяносто четвертом году прилетела к нам в Нижний этакая деловая бабенка, долги выбивать, — хмыкнул он. — Ты же ее помнишь: чуть что не так — шашку наголо и вперед на амбразуру! Повезло ей, что свой человек у меня там был, сам знаешь, чем такие дела заканчивались… С тех пор поддерживали отношения, перезванивались. Я тогда даже пожалел, что успел жениться… А четыре с половиной года назад уже Тамара спасла мою семью. Да и меня по большому счету тоже.
— Снова криминал?
— Та же банда, — кивнул он и распечатал принесенную официантом пачку сигарет. — Очередная дележка рынка: отстрел конкурентов-бандитов, бизнесменов… Лакомый кусок наш городишко… Долго рассказывать, но в один прекрасный день и меня на счетчик поставили. Жена Катя — почти ребенок, на двенадцать лет младше, второй дочке тогда лишь полгода исполнилось. Всех друзей, всех близких наперечет знают, так что спрятать семью просто некуда! Вот тогда я Томке и позвонил… Поняла с полуслова. Приехали мы в Москву, вышли из гостиницы с цветами, с тортиком — якобы в гости, сели в такси, зашли в подъезд, а с черного хода нас уже Тамара на такси ждала. Вскоре пересели в другое такси, затем еще в одно, добрались до глухой стоянки на окраине города, посадил я своих в ее машину, и повезла она моих девочек в Минск… Честно говоря, был уверен, что навсегда с ними прощаюсь… Спустя пару месяцев Тамара перевезла их в Чехию, сняла домик под Прагой, наняла юристов, оформила чин чином все бумаги на жительство. Деньгами поначалу обеспечивала, летала к ним часто… Я ведь даже позвонить не мог, пасли меня. Да и с Томкой лишний раз боялся встретиться. А у нее самой в то время вагон и маленькая тележка неприятностей образовалось… В общем, руки она мне развязала, и проблему свою я разрешил. Но если бы семья оставалась под боком, вряд ли бы мы с тобой сейчас встретились.
— А что у нее стряслось?
Алексей слушал и мелко, одну за другой, ломал пальцами деревянные зубочистки.
— Да с козлом одним спуталась, по-моему, даже влюблена в него была. Хотя не буду утверждать… Потеряла бдительность, а он у нее за спиной наподписывал всяких контрактов. Клиентов пытался увести… Ляхов его фамилия.
Радченко поднял брови:
— Александр Романович?
— Он самый. Даже обидно за нее: ну почему такой бабе одни сволочи попадаются? Кого ни возьми: тебя, меня, Ляхова… А ведь был еще тот, от кого она сына родила! — усмехнулся Филевский.
— Это ее проблемы… Давай по делу: для чего вы задумали этот липовый тендер по нефтетерминалу?
— И все-таки ты изменился, — отметил Саша. — Жестче стал… Ладно, по порядку так по порядку… Начнем с тендера по химкомбинату. Как я уже говорил, Александр Романович украл у Крапивиной документы, а Цеховский, в свою очередь, придавил руководство комбината звонками сверху.
— Я и сам кое-кому звонил, — пожал плечами Алексей.
Филевский многозначительно вздохнул и произнес сочувствующе:
