Стараясь запечатлеть в памяти родные черты, Алексей долго смотрел на спящего отца, затем легонько сжал его руку, поцеловал в лоб и покинул спальню. Обняв напоследок мать, он шепнул ей на ухо теплые слова, закрыл за собой калитку, сел в готовую к отъезду машину и по привычке оглянулся на светящиеся в сумерках окна…
«Прощай, папа», — шевельнул он губами и, почувствовав подкативший к горлу ком, скомандовал:
— Поехали!
Через час с небольшим машина свернула с гродненской трассы, промчалась несколько километров по асфальтированной дороге до указателя «Ратомка» и, попетляв по улицам, остановилась у небольшого деревянного домика: с крыльца к ней тут же метнулись две детские тени. Дожидаясь приезда дяди, племянники Чернова который час мерзли на улице и ни в какую не хотели идти в дом.
Владимир по очереди поднял мальчишек высоко над землей, достал из багажника две яркие коробки с игрушками и большой кулек со сладостями.
«Будто знал, что заедем, — удивился Радченко. — А ведь и словом не обмолвился, это я предложил заночевать у его матери».
Вдруг на крыльце показалась девушка: буркнув на ходу «здрасте», она прошмыгнула мимо машины и скрылась в темноте.
— Она? — вспомнил летний разговор на яхте Алексей.
— Она, — захлопнул багажник Владимир.
— Я бы догнал.
— И я бы догнал, — после долгой паузы согласился он. — И что дальше?
«Что дальше? — повторил про себя Алексей. — В том-то и вся прелесть жизни, что не знаешь этого “дальше”».
Утром, когда машина отъехала от дома, он взглянул на часы: «6.30. Для звонка рановато, но другой возможности может не быть».
— Не спеши, Володя. Наверное, придется заехать в город, — предупредил он Чернова, достал из внутреннего кармана куртки записную книжку и маленькую коробочку.
Мобильный номер Крапивиной оказался отключен, пришлось звонить домой.
— Алло, — буркнул спросонья мужской голос. «Кто это?! — попытался сообразить Алексей, ощутив напряжение. — Сын?» — Алло, я вас слушаю.
— Доброе утро. Прошу прощения за столь ранний звонок, но я хотел бы поговорить с Тамарой Крапивиной.
— Мама вернется завтра утром. Она в Москве. Что-нибудь передать?
— Нет… Спасибо…
— Если что-то срочное, вы можете позвонить на мобильный. У вас есть номер?
— Да, конечно… Я позвоню.
Спрятав коробочку с записной книжкой в карман, Алексей поймал в зеркале заднего вида вопросительный взгляд Чернова и коротко бросил:
— Домой.
Владимир добавил газу и через минуту вырулил на кольцевую автодорогу.
«В Москве мне будет не до Тамары, — прикинул Радченко и вдруг улыбнулся: — Выходит, сын… А интересно, что будет дальше…»
4
…Пиликанье будильника застало Тамару на выходе из душа. Подскочив к прикроватной тумбочке, она хлопнула ладошкой по кнопке отбоя и прислушалась: тихо, Сергей не проснулся. Ему еще можно поспать, а вот ей надо попасть на работу к восьми утра: во-первых, понедельник; во-вторых, рабочий день в России, а оттуда были девяносто процентов ее партнеров, начинался на час раньше. Россиянами были и большинство должников, количество которых за последний месяц не уменьшилось. При этом курс евро день ото дня рос, а все валютные контракты были заключены в долларах, и, соответственно, планируемая прибыль по ним уменьшалась.
Ничего подобного с Тамариным бизнесом не случалось с тех пор, как она рассталась с Ляховым: расслабилась, занялась личными делами, пустила работу на самотек! А ведь бить в колокола надо было, как только пошли первые нарушения графиков оплаты!
«В следующий раз Рогов поедет со мной: надо знакомить его с людьми, — продолжала она думать о делах, подсушивая феном волосы. — Конечно, это небезопасно, но другого выхода нет: тянуть все самой не хватит ни сил, ни времени».
Решительно встав с банкетки, она оделась, прошла в столовую, засыпала в кофеварку кофе и, стараясь не шуметь, заглянула в комнату сына: широко раскинув руки, тот безмятежно спал на спине.
«Алексей любил так спать, — отметила она, прикрывая дверь. — Это бесконечное сходство когда-нибудь сведет меня с ума».
Неожиданно зазвонил мобильник.
— Наташка, привет! — прошипела она в трубку. — Ты чего ни свет ни заря тарабанишь? Случилось что?
— Случилось! Вчера вечером снова виделась с Ляховым!
— И из-за него ты вскочила в такую рань?
Наташка никогда не скрывала, что утром любит понежиться в постели.
— А я еще не ложилась. Знаешь, чем он меня сразил на этот раз? Сам подошел и стал о тебе расспрашивать! Я, конечно, ответила, что ты у нас цветешь и пахнешь и кавалеров у тебя немерено. После этого все и началось! — Наташка перевела дыхание. — Сначала он нахмурился, а потом заявил: никогда тебе не простит, что ты поступила с ним, как с паршивой собачонкой! Таким раздраженным я его еще не видела.
— Бред какой-то. — Тамара отставила чашку с кофе и потянулась за сигаретой, хотя по утрам старалась не курить. — Какая собачонка?
— Вот и я подумала! Ты, можно сказать, его выучила, вынянчила…
— Ну, это ты загнула!.. Хотя, положа руку на сердце, научила я его многому.
— Ты с ним никакую войну не затеяла? Финансовую, например?
— С ума ты сошла! Я никогда ни с кем не воюю, это не в моих правилах. С людьми всегда можно договориться.
— Ну слава Богу! — облегченно выдохнула Молчанова. — А то Ляхов расхвастался, что фирма, которую он представляет, состоит в холдинге чуть ли не у олигарха у какого-то, и при желании тот тебя в порошок может стереть.
— Даже так? — Подозрение, что российская компания, открывшая представительство, отнюдь не проста, кажется, находило подтверждение. — А фамилию он называл?
— Нет, не называл. Скорее всего он ее не знает, иначе все выложил бы. Из него так и перло, лишь бы я оценила его значимость и тебе передала… А ведь, гад, верно все рассчитал… — вдруг умолкла она. — Ладно, я пошла спать, а ты будь на всякий случай настороже. Bye-bye.
По дороге в офис Тамара размышляла над Наташкиными словами, но ничего путного, хоть как-то связанного с названием компании «Идеал-Контракт», на ум не приходило.
«От любви до ненависти… — заглушив машину, подумала она о Ляхове. — Ну и Бог с ним! Без него проблем хватает».
— …Если к концу недели не будет никаких результатов, всех уволю! — завершила она утреннюю планерку грозным заявлением.
Устроенный директором разнос тут же принес плоды: жизнь в офисе сразу забурлила, телефонные линии были постоянно заняты, из кабинета в кабинет засновали сотрудники с бумагами. В общей суматохе рабочий день пролетел незаметно. Правда, одно обстоятельство никак не позволяло директору расслабиться: именно сегодня на химкомбинате проходил тендер, а ожидаемого звонка-поздравления почему-то все не было.
«Неужели что-то не так? И Кузнецов молчит…» — совсем разнервничалась она к концу дня.
Так и не успокоившись, она заперла свой кабинет, села в машину и, нажав на газ, понеслась в сторону коттеджа: хотелось побыть одной, помолчать, как следует обдумать ситуацию, а лучше всего это получалось в салоне автомобиля. Побродив вокруг дома, она снова села в машину и, на сей раз соблюдая все правила дорожного движения, вернулась в город.
За компьютером в комнате сына работал Антон.
— Привет, — устало поздоровалась она. — А где Сергей?
— На курсах, — тот на секунду оторвался от монитора и посмотрел на часы. — К десяти будет.
Зябко обхватив плечи руками, Тамара приблизилась к окну.
— Антон, у Сережки все в порядке? — спросила она не оборачиваясь.
— Все нормально.
— А у меня сердце не на месте, — повернулась она к нему лицом. — Мы почти не видимся, мало разговариваем…
— Тамара Аркадьевна, вы не волнуйтесь: скоро он получит права — и все будет как прежде. Я с ним тоже почти месяц не вижусь.
— И все-таки с ним что-то происходит…
Антон развернулся к ней на крутящемся кресле, поправил очки и очень серьезно заметил:
