Лидия поняла, что Эдгар медленно приближается к ней.

– Например, то расстояние, которое между нами сейчас, мы можем сделать его правильным для нас.

В тишине прошептал он девушке, положив руки ей на плечи. Лидия чувствовала, что она прижата к стене, и не могла сдвинуться с места.

– Нет, пусти…

Она попыталась оттолкнуть его, но он схватил её руку и прижался губами к её запястью прямо перед её глазами.

Лидия задрожала от потрясения, когда он внезапно прикоснулся к её коже.

– Ээ, милорд…

Их прервал робкий голос, который принадлежал Полю, растерянно стоящему в дверях.

Лидии показалось, что она спасена, и девушка почувствовала облегчение, но так было всего лишь секунду, пока Эдгар, продолжая смотреть на неё тем же взглядом и играючи поглаживать её волосы, не проговорил спокойно:

– Мы сейчас заняты кое-чем, так что не могли бы вы выйти и закрыть дверь.

«А? Ааа?»

– Но, ээ…

– У нас с Лидией просто обстоятельная беседа.

«Это называется беседой?»

Она хотела крикнуть Полю, чтобы он подождал, но прямо перед ней огнём горели пепельно-лиловые глаза, так что она не решилась заговорить.

И она не знала, хватило бы у Поля мужества, чтобы пойти против Эдгара, который приказал ему выйти из комнаты. «О нет, что же я буду делать», – Лидия была в такой панике, что не могла издать ни звука.

– Но Лидия выглядит испуганной, милорд.

Поль сделал смелый шаг в комнату, указав ему на это.

Глубокая складка прорезала переносицу Эдгара. Его лицо не показывала ни следов ярости, ни следов печали и боли.

Будто бы устало, он отпустил Лидию.

– Какой доблестный рыцарь. Похоже, он пришёл спасти тебя.

– Милорд, я не…

– Ты можешь идти домой. Наша беседа окончена.

Он махнул рукой, отпуская их, и заперся в кабинете.

Домой Лидия вернулась в полубессознательном состоянии. Она бросилась в свою комнату и села на кровать, даже не зажигая лампу.

«Было так страшно. Я всё ещё дрожу», – ей казалось, что тепло Эдгара пропечаталось в ней и всё ещё чувствовалось на её плечах и волосах.

– О чём он думает!

Но, даже закричав, она не смогла избавиться от этого ощущения. Она пыталась думать о случившемся, как о розыгрыше, который вышел из-под контроля и зашёл немного дальше обычного, но, как правило, он вел себя более легкомысленно, не так, как сегодня, когда он не дал ей ни единого шанса уйти. И почему-то казалось, что он в плохом настроении. Если у него испортилось настроение из-за того, что она получила карточку с ирисом от Поля, тогда он самый настоящий эгоистичный собственник.

Лидия вздохнула.

Эдгару просто не нравиться, что женщина, которая проводит с ним столько времени, подружилась с другим мужчиной.

Лидия была уверена в этом.

Но Поль не питал к ней тех чувств, из-за которых Эдгару стоило бы поднимать такой шум и возмущаться. Даже сейчас Поль сделал смелый шаг и пошёл против графа, спася Лидию, и ради Эдгара тоже. Поль проводил мелко трясущуюся Лидию до кареты, ожидающей у главного входа, и говорил с ней, не скрывая своего негодования.

Поль заявил, что не в состоянии и слова вставить, когда Эдгар флиртует с женщиной, «но, если он несерьёзен с такой леди, как вы, тогда, думаю, он заходит слишком далеко. Он должен знать, что таким людям как мы, незнатного происхождения, трудно идти против желаний человека, намного выше по социальному статус.

Конечно, Лидия понимала, что она не могла сбежать от Эдгара совсем не из-за того, что он граф и, по сути, является её нанимателем. Для начала, она никогда не рассматривала Эдгара как графа, ведь во время их знакомства Эдгар был бежавшим преступником, и титул графа он получил не самым честным способом. Поэтому Лидия продолжала говорить с ним как с равным.

Но для Поля, который не знал об этом, скорее было похоже, что он не защищал не Лидию, а хотел, чтобы Эдгар оставался благородным джентльменом. Словно он не хотел, чтобы Эдгар силой принудил к чему-то невинную молодую девушку, ниже его по положению, и допустил тем самым ошибку. Даже если он считал, что Эдгар не являлся младшим сыном герцогской семьи, глубоко в душе он перенёс на него образ своего давнего друга. А не значит ли это, что Поль так добр к ней, потому что видит в ней девушку, к которой Эдгар относится по-особенному?

– Ну, это было бы естественно, – со вздохом произнесла Лидия себе под нос.

– Эй, Лидия, ты не собираешься обедать?

Нико заглянул в дверной проём.

С тех пор, как он пришёл домой, он, стоя перед зеркалом, яростно поправлял и вычёсывал свою шёрстку, но, когда приготовили обед, его настроение, похоже, немного улучшилось.

Однако настроение Лидии не пришло в норму. Сидя на кровати, обхватив колени руками, она ответила:

Я не хочу есть.

– Тогда ладно, – быстро ответил бессердечный серый котяра.

Когда они ехали домой, он спросил Лидию: «Неужели граф и тебя решил погладить?», – из-за чего у неё на душе стало ещё отвратнее, и она сваляла несколько колтунов в его хвосте. Должно быть, поэтому он не приближался к ней.

Он покачал своим пушистым хвостом в воздухе из стороны в сторону и стал быстро спускаться по лестнице на задних лапах. Он не собирался предложить ей развеселиться? Усталость снова накатила, и Лидия почувствовала ещё большую злость на весь мир.

Прикасаясь к запястью, она чувствовала удары своего сердца и пришла в ещё большее раздражение, представив, что он ощущал это биение своими губами.

– Эй там, я слышал, ты не обедаешь, ты съела что-то не то, и у тебя скрутило живот?

В это время Келпи залезал в окно её комнаты, находящейся на втором этаже. Ах да, точно, Эдгар же одурачил его, угостив печенью, так что Лидия волновалась, не случилось ли с ним что-нибудь. Но Лидия так же надеялась, что, отравившись, он вернётся назад, домой. Она ответила:

– Что ты тут делаешь? С тобой всё хорошо?

– Чёрт, чтобы вывести эту дрянь, мне потребовалось уйму времени. В водах Высокогорья было бы намного быстрее. Местная вода слишком грязная.

Как она и думала, печень опасна для келпи.

Даже в человеческой форме он оставался высоким и крупным парнем и при этом он гибко протиснулся сквозь небольшое окно в её комнату. Келпи прислонился к подоконнику и уставился на Лидию, не отводя соблазняющего взгляда. Лидия знала, что взгляд келпи обладал чарующей силой и действовали независимо от желания келпи, но под его взглядом она чувствовала себя намного спокойней, чем под пронзающими глазами Эдгара.

– Ты купался в Темзе?

– Не тупи. Чтобы такой великий фейри, как я, да полез в эту грязную реку… Я был в озере, в парке.

Учитывая то направление, которое он указал, это должен был быть Гайд-Парк. Она припомнила, там действительно имелось довольно большое озеро.

– Неважно, сейчас я в плохом настроении. Уходи до того, как я брошу в тебя Библию.

– И почему ты в плохом настроении? Аа, это оно самое. Каждый месяц человеческие самки становятся очень раздражительными в одно и то же время…

Она швырнула в него лежащую неподалеку подушку, но он с легкостью поймал её.

– Ну-ну, не сердись. Я дам тебе кое-что хорошее.

«Что-то хорошее от келпи? Это точно будет свежая свиная голова или овечье сердце. Я скорее умру, чем прикоснусь к такому», – недовольно подумала девушка.

Он поднял свой кулак перед нахмурившейся Лидией и разжал руку.

Желтый пушистый шарик лежал на его ладони: он бил крылышками и пищал, а его черные глазки-бусинки смотрели на Лидию.

– Что, цыплёнок? Как мило…

Лидия не смогла не улыбнуться.

– Я нашёл его.

– Где?

– В сарае на окраине города.

«Я не думаю, что правильно будет говорить, что ты просто нашёл его», – промелькнуло у неё в голове.

– …Ты там перекусывал?

– Только парой куриц. Знай, раз тебе это не нравиться, я не ем людей.

Даже Келпи нуждается в пище. И к тому же, с тех пор как он познакомился с Лидией, он воздерживался от пожирания людей, таким образом, он был верен своему слову.