— Да ладно, я хотел просто убедиться, что ты внимательно меня слушаешь. И заметь, я не упоминал Господа всуе.

Шелби пару минут внимательно смотрела на него. Потом начала улыбаться.

— Ах, но Господь повсюду. И знаете, что?

— Что?!

— Я рада, что он привел меня к вам.

Эдвард покачал головой.

— Разве это был не твой отец, вспомни?

— Может быть, это был отец с большой буквы «О»

— Ты говоришь помидор, я говорю то-мать-твою-маты.

— Ну… — она огляделась вокруг. — Я пойду к себе. Вам ничего больше не нужно? Я поставила в холодильник, что осталось от обеда, вы сможете поужинать.

— Спасибо. И я в порядке. Поэтому опять же, спасибо.

Взявшись за ручку двери, Шелби оглянулась через плечо.

— Вы будите здесь завтра утром?

— Конечно буду. — Он запрокинул голову назад, и еще раз постарался ее запомнить именно такой. — Где же мне еще быть?

Она внимательно изучала выражение его лица, считывая язык его тела, оценивая его намерения… по всей видимости он выдержал ее тест, потому что она кивнула и вышла в проливной дождь.

К Джоуи.

«Это хорошо находиться с тем, к кому тебя тянет», — думал Эдвард, осматривая все свои кубки. — И лучше сделать то, с чем ты сможешь потом жить».

Даже если это убьет тебя в скором времени.

Ювелирный магазин Беркли Седжвика был третьим по счету среди самых старейших ювелирных магазинов во всех Соединенных Штатах. Расположенный в районе, где жилые дома перемешались с коммерческими зданиями, он находился в очаровательном старинном Викторианском доме, с решетками на окнах, с камерами слежения на всех карнизах и бывшим армейским рейнджером, охранявшем все помещение.

Джин была постоянным клиентом уже долгие годы… и она также любила пококетничать с этим конкретным мужчиной в форме.

Кроме того, шансов у нее не было.

Но все эти развлечения и игры показались ей развлечениями из прошлого, когда она припарковала автомобили у заднего входа в здание. Было восемь часов, поэтому стоянка была полностью свободна за исключением огромного черного при черного внедорожника, который казался таким трагичным с номерами Кентуккийского Университета на бампере.

Именно из-за этого ей не нравился Райан Беркли, владелец этого магазина.

Магазин был закрыт для обслуживания постоянных клиентов, но это было не впервые, когда она приходила сюда в нерабочее время, и прежде чем она стукнула в дверь, задняя металлическая дверь открылась и перед ней возник Райан.

— Я так рад, что вы мне позвонили, — сказал он, когда она вошла внутрь.

Райан был потомком ювелиров по прямой линии, с одной стороны, но также испокон веков он принимал участие в распределении доходов и расходов ее собственной семьи, поэтому она всегда чувствовала с ним родство. В этом и заключалась степень их принадлежности к высшему обществу, несмотря на то, что изредка она покупала у него украшения: и это при том, что Райан до сих пор был высоким, мускулистым, выглядел пышущий здоровьем, словно он до сих пор играл в баскетбольной команде университета… Университета Кентукки, хотя было жаль… несмотря на то, что у него красивое лицо, классная стрижка и голубые глаза, которые были такого же цвета, как форма университета, между ними за все это время ничего не было.

Райан был очень порядочным мужчиной, женатым на бывшей Мисс Кентукки, и его интересовали только его жена, четверо детей и магазин.

— Разве я могу довериться кому-то еще, — сказала Джин, входя в магазин с заднего входа.

После запирания дверей, Райан повел ее по служебным и складским помещениям, с таким лицом, словно ненавидел, когда какой-либо клиент мог застать его в более не официальной части его заведения. Интерьер его магазина был в королевском синем, кругом лежал толстый ковер и тяжелые портьеры на окнах, скрывающие частную жизнь его клиентов. Стеклянные длинные, не широкие витрины стояли с обеих сторон с высокими потолками пространстве, старинные люстры и точечные светильники с ненавязчивым освещением заставляли сверкать невероятно драгоценные камни, привлекая к ним внимание.

Райан всплеснул огромными руками.

— Скажите мне, что я могу для вас сделать?

— У вас есть шампанское?

— Для вас? Всегда. «Дом Периньон» розовое?

— Ты помнишь, какое мне нравится.

Он снова исчез в задней части магазина, она прошла вперед, разглядывая появившиеся новые вещицы. Миллионы долларов были выставлены на продажу в форме тутти-фрутти браслетов Картье, булавок Тиффани, дизайнерских колец, которые в центре имели потрясающие камни.

Она даже заметила особенно выделяющееся великолепное ожерелье Шлюмберже с розовыми и желтыми сапфирами с бирюзой и бриллиантами. Наверное, конца шестидесятых, скорее всего.

— Вы всегда выбираете лучше, — сказал Райан, появляясь перед с ней с бокалом. — Я только что его получил.

— Эта одна из вещиц, которая продавалась на аукционе Кристис в прошлом месяце?

— Да.

— Ты заплатили девятьсот восемьдесят тысяч плюс премию покупателя. Какая была наценка? Мне кажется ты переплатил за него.

Он рассмеялся.

— Знаете, если вам когда-нибудь наскучит быть светской львицей, вы всегда можете прийти консультантом ко мне.

— Это всего лишь мое хобби.

Хотя он оказался прав, она была одержима ювелирными украшениями, и в течение года проштудировала все каталоги аукционов Кристис и Сотбис в Нью-Йорке, Женеве и Гонконге. Частенько в прошлом, она была покупателем на этих же аукционах.

Но сейчас уже нет.

Джин взглянула на него.

— Мне необходимо, чтобы вы кое-что сделали лично для меня, никому ничего не афишируя.

— Всегда готов. — Он указал на пару кресел, которые стояли тут же, если клиент вдруг устанет и будет долго раздумывать, выбирая бриллианты. — Садитесь и расскажите, что вам нужно.

Следуя за ним, она присела на краешек кресла и поставила бокал на стекло витрины. Она сняла свое обручальное кольцо и внимательно на него посмотрела.

— Я хочу, чтобы вы заменили этот камень цирконием.

Райан забрал кольцо, но даже на него не взглянул.

— Почему мы не можем сделать более дешевый дубликат для ваших путешествий? Я смогу предоставить вам его завтра к десяти часам утра…

— Я хочу, чтобы вы купили у меня этот камень. Сегодня вечером. За золото.

Райан откинулся на спинку кресла, передвинув кольцо на кончик указательного пальца. Но он также не смотрел на него.

— Джин, вы всегда были моим клиентом, но я не уверен…

— Я считаю, что по цвету он соответствует H. (H — это пятый о шкале оценки чистоты GIA Diamond Color Scale, что соотствует почти чистый. — прим. пер.) А по чистоте бриллианта VVS2 (VVS1-VVS2 Очень незначительные включения (второго класса). Даже обученному геммолугу очень трудно обнаружить эти дефекты при 10-катном увеличении, — прим. пер.) Стоит клеймо Гарри Уинстона, и я думаю, что это из его новой коллекции. Вес в каратах должно быть высокий, но ниже двадцати. Стоимость составляет около полутора миллионов в розницу, и миллион на аукционе. Я прошу пятьсот тысяч — это чуть выше, я знаю, чем оптовая цена, но я постоянная лояльная ваша клиентка номер один и номер два, судя по газетам. Я могу в какой-то момент что-то продать вам из коллекции своей матери, и если вы не хотите, чтобы я выставила это кольцо в Нью-Йорке на аукционе, вы должны помочь мне в этом деле.

Но он опять даже не посмотрел на кольцо, а продолжал смотреть ей в глаза.

— Вы же знаете, Джин, я хочу вам помочь, но это не так просто, как вы предполагаете. Существует такое понятие, как налоговое обложение…

— Для меня, но не для вас. Кольцо мое. Оно было дано мне на помолвку, я вышла замуж за Ричарда Пфорда вчера. Даже если мы завтра разведемся, оно останется у меня на законных основаниях.

— Вы предлагаете мне быть замешанным в мошенничестве со страховкой. Оно явно должно быть застраховано… я не поверю, что его нет в списке.