Но он и мудак Лейн все время сглаживал углы, как и раньше во время их долгих отношений, залатывая недопонимание или глупую резкость. Каким-то образом, этому южанину удавалось всегда все залатать и вернуть прежние отношения.

Ну да, ив этот раз он проделал это снова. Особенно этим своим нелепым «маленьким экстренным сообщением».

— Вот, дерьмо, — произнес Джефф, снова ложась на подушки. — Ты серьезно?

Мудацкий вопрос.

Такого в шутку не говорят, если учесть, что происходило в этом доме. И Лейн бы никогда такого не придумал про своего настоящего героя старшего брата, если у него не было бы на то, действительно веской причины.

— Зачем? — пробормотал Джефф. — Зачем Эдварду делать что-то подобное?

— У него одного имелась реальная на то причина. Мой отец был ужасным человеком, и он совершил множество ужасных вещей, множеству влиятельных людей. Но мог ли Монтеверди убить его за долг? Нет. Он хотел получить назад свои деньги. Розалинда тоже не могла этого сделать, поскольку уже была мертва. Была уже мертва, когда мой отец решил спрыгнуть с моста. Джин, сколько себя помню, всегда его ненавидела, но она точно не стала бы марать руки. Мама имела множество причин, но не имела возможности. Кто же еще мог это сделать?

— Твой брат не совсем в хорошей физической форме. Я имею в виду, во время обедов и ужинов до меня доходили разговоры каким он вернулся домой. Он хромает, вероятно у него была сломана нога. Не думаю, что он хорош, чтобы закрыть эту чертову дверь, а тем более сбросить кого-то с моста.

— Ему могли помочь, — Лейн оглянулся через плечо, и его красивое лицо выглядело сейчас так, словно он только что умылся… не в прямом смысле. — Люди в поместье преданны ему. Мой брат знает, как сделать, чтобы все заработало.

— Он еще здесь? В доме?

— Не знаю.

— Но имеются же камеры безопасности, верно? Здесь в особняке.

— Да, и он знает о них. Он вложил в эту чертову систему уйму денег, и если ты что-то подчищаешь, то это будет видно. На некоторых входах и выходах стоят тоже камеры.

— Детективы просили у тебя пленку?

— Еще нет, но думаю попросят.

— И ты собираешься им ее предоставить?

Лейн смачно выругался.

— У меня есть выбор? Не знаю… я был один на один с Эдвардом сегодня и чуть его не спросил об этом.

— И что тебя остановило? Ты боялся, что он разозлиться?

— Да, но я просто боялся услышать ответ.

— И каков твой следующий шаг?

— Жду. Детективы ушли не на совсем. Они посетят его ферму. И если он это сделал…

— Ты не сможешь его спасти.

— Нет, не смогу.

— Из-за чего твой брат может убить своего отца? Велико ли дело, что тебя и его наказывали пару раз в детстве.

— Отец пытался убить его в Южной Америке…

— Что прости?

— Да, Эдвард стал таким из-за того, что с ним там произошло. И до этого их отношения тоже не складывались. Черт, даже после смерти, отец намеренно лишил его наследства. Кроме того, ты знаешь, что мой брат никого не подставлял. Такой он есть и всегда был.

«Господи», — подумал Джефф.

В наступившей тишине Джефф задумался о своем брате и сестре, которые тоже жили на Манхэттене. У них уже были семьи и дети. Он вспомнил про своих родителей, которые постоянно летали между Флоридой и Коннектикутом, но также имели дом в Сохо. Вся семья собиралась вместе по праздникам, обстановка была теплой, бывали и конфликты, радостные события, слезы и смех.

Смех всегда присутствовал.

У Лейна был хороший дом. Очень много хороших вещей. Хорошие машины.

Но его семья не шла ни в какое сравнение с тем, что было у него, Джеффа.

Парень подошел и сел на стул за рабочий стол.

— Ладно, хватит об этом. Если слил информацию не ты, то кто?

— Высшее руководство. Ну же, давай, включи мозги. Я получаю информацию из своих источников. Таблицы, которые я составляю, являются анализом их работы.

Лейн потер голову, она не переставала болеть.

— Конечно.

— Послушай, дружище, ты не можешь навечно заморозить эти костюмы, уже очевидно, что ни они подрисовывали статьи счетов, что неудивительно. Сейчас не лучшее время оставить компанию без того, кто бы стоял у руля.

— Да, мне нужен кто-то, способный управлять компанией на временной основе. Председатель правления хочет со мной встретиться. Он думает также.

— Ну, на всякий случай, я не стал бы ставить такую жирную точку… ты все же должен контролировать высшее руководство, пока не привлечешь к ответу говнюков.

— Я не подхожу. Единственное, в чем я достаточно умен — в признании, что совсем не смыслю в бизнесе такого масштаба, — Лейн вскинул руки. — Ради всего святого, я даже не буду думать об этом сегодня. Давай завтра переживем время посещения, и тогда мы двинемся дальше. Черт побери, Эдвард единственный, кто мог бы справиться с этим.

Наступила полная тишина, Джефф пригладил одеяло, он не знал, что еще сделать. В конце концов, он полушутя сказал:

— Когда я смогу вернуть свою горничную назад? И не для того, чтобы она убиралась у меня в ванной комнате.

— Это зависит от тебя. Я ее работодатель, а не сутенер.

— Ты же глава этой семьи, хм.

— Потому что никто больше не хочет браться за эту работу, — Лейн поднялся на ноги. — Возможно, из-за того, что случилось с моим братом, когда ему выпал такой шанс.

— Ты справишься, дружище. У тебя все получится.

Лейн подошел и протянул руку.

— Мне очень жаль, что я поставил тебя в такое положение. Честно. И когда все закончится, обещаю, никогда больше не свяжусь с тобой ни по какому вопросу.

На секунду Джефф замер, обдумывая предложение. Затем протянул свою ладони.

— Ну, я же не прощаю тебя.

— Тогда почему пожимаешь мне руку?

— Потому что я отношусь к тем людям, которые легко все забывают. Знаю, что это устарело. Но таков уж я есть и мне помогало это до сих пор… и позволяет держать тебя на крючке, так что отвали со своими извинениями.

— Сейчас самое время.

Ричард Пфорд прямиком зашел в гостиную фамильного поместья Истерли около девяти вечера, Джин на его слова хотела закатить глаза и сказать, что девятнадцать пятьдесят, таков существующий обычай… был раньше. Но на самом деле, она осталась, чтобы поговорить с ним, поэтому молча наблюдала, как он направился к бару, словно был лордом этого поместья, и она тут же вспомнила, насколько сильно его презирала.

Налив себе бурбон, он подошел и сел на красное кожаное кресло рядом с диваном, на котором она удобно устроилась. Эта гостиная была не большой, на панелях стен висели картины, нарисованные маслом всех высоко ценимых Брэдфордов с безупречными манерами, отчего гостиная казалась еще меньше. Может из-за присутствия Пфорда во всем этом интерьере? Ну, а может все уменьшилось в своих размерах из-за широкого экрана телевизора, который висел напротив нее, чуть ли не вплотную, и показывал повтор The Real Housewives of Beverly Hills.

— Зачем ты смотришь эту чушь? — спросил он.

— Потому что мне нравится.

— Это пустая трата времени, — он взял пульт и переключил на какой-то финансовый канал, где аналитик в красном галстуке и бледно-голубой рубашке о чем-то вещал.

— Тебе следует смотреть на котировки, которую имеют материальную ценность.

«Тогда позволь мне метнуть взгляд в сторону подальше от тебя», — подумала она.

— Мы должны поговорить о приеме, — она прищурилась. — И я должна познакомить тебя с Амелией.

— Кто это? — спросил он, не отрываясь от индекса NASDAQ, который полз отдельной строкой по экрану.

— Моя дочь.

Ее слова привлекли его внимание, и он взглянул на нее, приподняв тонкую бровь.

— Где она? Она что дома, вернулась из школы?

— Да.

Джин протянула руку к внутреннему телефону, который был спрятан за светильником, сделанном из чистого стерлингового серебра в виде молодой кобылки, получившей приз из девятнадцати сотен. Взяв трубку, она назвала номер дворецкого.