Костяшки его пальцев побели.　

— Ты что, не слышала меня? Уходи, Джини.

Джини пошевелилась и встала на колени. Матрас был слишком твердым и большим, немного не таким, какой ей нравился, но это ведь была его кровать.

— Тру?

Он повернул голову в ее сторону. Было невозможно игнорировать, как приподнялись его губы, обнажая кончики клыков с диким рычанием, разрывающим тишину. Тру выглядел очень злым, но чутье подсказало ей, что эти эмоции не связаны с угрозой. Раздражение также может вызвать в человеке желание пробить стену. «Вот — этот момент. Не будет пути назад, когда ты откроешь свой рот. Говори сейчас или возненавидеть себя, считая трусихой, которая не смогла совершить единственную вещь, о которой мечтала всю жизнь. Я всегда говорила, что заплатила бы любую цену, только бы снова встретится с ним».

— Иду сюда. — Джини подняла руку, игнорируя дрожь, и потянулась к нему.

Тру медленно повернулся к ней и сделал шаг навстречу, потом еще один, так будто его тянуло к ней словно магнитом. Она прошлась по нему взглядом верх и вниз, когда он подошел к ней ближе. Тру был очень крупным мужчиной, высокого роста и мускулистым. И тут Джини в голову пришла неожиданная мысль, что она толком и не знает, как самцы Новых Видов занимаются сексом. Некоторые сотрудники, с которыми она работала, рассказывали намеками, что обычно самцы взбираются на самок сзади и могут быть очень грубыми. Так же их мужские части тела, вероятно, крупнее, чем у человеческих мужчин. Ему следует быть очень осторожным, или он просто сломает ее.

***

Тру подошел к Джини, испытывая трепет. Она не понимала, что он близок к тому, чтобы утратить контроль или, что она только что согласилась заняться с ним сексом. Его бросило в пот только от мысли о том, что она будет голой и под ним. Тру остановился, изучая ее, стоящую на коленях посередине его огромной кровати. Джини такая женственная и маленькая. Даже хрупкая.

Она издала странный звук, и его глаза переместились на ее лицо. Тру заметил, что уголки ее губ приподнялись. Это были верные признаки улыбки.

— Что тут смешного?

— Ничего. — Джини говорила очень мягко, что сбивало с толку, и заставляло его проверить, правильно ли он ее понял.

Тру не поверил ей.

— Ты улыбалась. Почему?

— Мм… — она облизала губы. — Я только что поняла, что ты можешь сделать то, о чем другие мужчины могут только шутить.

— Я не понимаю.

Выражение ее лица посерьезнело.　

— Не важно. Иди сюда. — Джини пошевелила пальчиками на руке, подразумевая, что он должен обхватить ее за руку.

Тру не двигался.

— Что такого я могу сделать, о чем шутят другие самцы?

Джини прикусила нижнюю губу.

— Это не имеет значение.

— Не играй в человеческие игры. — Его всегда расстраивало то, что Джини никогда прямо не отвечала на вопрос или же увиливала от них. Самки Видов такого не делали.

— Ты можешь сломать меня.

Тру не видел страха в ее глазах и не уловил запаха, когда втянул в себя воздух. От нее исходил слабый, сладкий аромат, который превращался во что-то очень заманчивое. Не имело значение, насколько сильным и властным был самец, его можно было поставить на колени запахом сильного возбуждения, который исходил от самки, в данном случаи Тру был именно в такой ситуации, потому что хотел Джини. Его взгляд опустился на разрез рубашки, которую она позаимствовала. Она закрывала ее ноги. Это был единственный тонкий барьер, который удерживал Тру от того, чтобы броситься на девушку и зарыться своим ртом между ее бедер, пробуя, так ли она хороша на вкус, как и на запах. Его защитные инстинкты по отношению к ней также играли свою роль. Джини только что сказала, что волнуется, будто он может причинить ей боль.

— Я не буду вредить тебе. — Тру не мог скрыть, как глубоко ранили эти слова. Каждой клеточкой своего существа, он хотел защитить ее, но он отказался показать ей эту слабость. — Я обещал, и сдержу слово.

Рука, которую она протянула ему, легла на нижнюю часть живота.　

— Это не то, что я имела в виду.

— Ты веришь в то, что я сломаю тебе шею или спину. — Его дыхание сбилось от ощущения прикосновения к его гладкой коже. — Именно это нужно сделать, чтобы кого-то сломать.

— Нет. — Её щеки окрасились в ярко розовый цвет. — Не в этом дело. Это человеческий оборот речи. — Она бросилась объяснять значения слов. — Мужчины часто хвастаются, что в состояние сломать женщину, когда занимаются с ней сексом. Это, мм, не по настоящему, что кто-то кого-то калечит. О, черт. Пожалуйста, забудь все, что я сказала. Это была плохая шутка, просто я нервничаю. У меня склонность много говорить, когда я волнуюсь.

Тру почувствовал, что раздражение отступает.　

— Почему?

— Я не знаю. Так всегда бывает.

Он сделал еще один шаг в ее сторону, стараясь детализировать свой вопрос.　

— Зачем оставаться в моей кровати, если ты не уверена, стоит ли к тебе прикасаться?

— Я хочу тебя. — Джини снова прикусила нижнюю губу.

Тру заметил это движение, которое она повторила уже несколько раз, и мысленно сделал пометку. Это был еще один способ прочитать ее эмоции, когда она оказывалась в неопределенной ситуации.

— Я не уверен. — Тру ненавидел тот факт, что пришлось признать это. В данный момент он был готов к любому варианту, только чтобы облегчить боль в паху. Его член затвердел и находился в неудобном положение в штанах. До этого момента, если бы перед ним была самка Видов, Тру давно бы взял ее, но Джини — другая. Она не знала, что когда он начнет, уже не остановится от возможности обладать ею всеми возможными способами. У Тру была железная сила воли, но она таяла, когда он приближался к Джини.

Его тело переполняло желание обладать ею, но также присутствовал небольшой страх. Инстинкты возьмут верх, стоит ему впервые прикоснуться к ней. Он боролся с похотью, напоминая себе, что произойдет, если он не сможет остановиться по ее просьбе. Удивительно, но желание защитить ее от всего на свете, даже от себя самого, помогло охладить желание наброситься на нее.

— Я просто не делала этого раньше. Вот поэтому и нервничаю, но я, правда, хочу тебя, Тру. Клянусь.

— Ты никогда не занималась сексом? — Тру отшатнулся от нее в ужасе, спотыкаясь об собственные ноги. Это объясняет, почему она была точно уверена, что ее тело не использовали в экспериментах по размножению. Она сказала, что у нее не было связей долгое время, прежде чем ей дали препарат. Сексуальная жизнь людей не была настолько простой, как у Видов. Тру спросил об этом, потому что знал, какую боль испытывала самка, если самец взбирался на нее впервые. У Джини будет идти кровь, и, возможно, она станет плакать. Его член почти обмяк. Он не сможет сделать это с ней. Не сможет.

— У меня был секс. — Джини отвела взгляд.

— Ты лжешь.

Она снова посмотрела на него.

— Я не девственница. Просто никогда не оказывалась в такой ситуации раньше. — Джини снова посмотрела в сторону. — Но я очень хочу заняться сексом с тобой.

Тру знал, что ему надо развернуться и выйти из спальни. Заняться сексом для них обоих было плохой идеей. Тру просто не мог устоять перед ней, хотя продолжал стоять неподвижно, но мысленно отстранился.　

— Это потому, что я Вид, — понял Тру.

— Нет. Это не имеет для меня значения. У меня просто никогда не было секса с парнем, с которым до этого я не встречалась определенный отрезок времени. Ну, ты знаешь, куча свиданий и месяцев для того, чтобы узнать тот ли этот человек.

Вопросы, на которые у него не было ответов, разрывали ему мозг. Почему она сделала исключение для него, если для начала ей требуется все то время с мужчиной, прежде чем она решит заняться сексом? Это такие человеческие требования? Тру решил подождать и выяснить эту загадку. Джини была готовой и в его постели. Все остальное было неважно.

Тру остановился у края кровати и осторожно взял Джини за протянутую руку. Она была мягкой и нежной. Ее запах заполнил его нос, заставляя член затвердеть снова. Он не хотел говорить больше, но им нужно было еще кое-что обсудить. Тру заставил себя открыть рот и заговорить, внимательно смотря в глаза Джини.