– Может, воды принести? – неуверенно предложил Михаил. Я не успела даже удивиться и утвердительно ответить на предложение (пить ужасно хотелось), как нессир разрушил все мои надежды на этот счет.

– Ты ещё ей чай-кофе предложи, – недовольно перебил его нессир.

– Ну раз ты разрешаешь?.. – с иронией сказал Михаил ему и, пожав плечами, обратился ко мне. – Что будешь: чай или кофе? – Я заметила как сморщился неогуманоид, но совершенно не была готова к подобному ответу.

– Заткнись! – рявкнул он на Михаила. Вздохнув, он продолжил более спокойно. – Думаю, тебе лучше выйти.

– Почему? – тот пожал плечами. – Слушай зачем быть излишне жестоким? Во-первых, она все равно ничего не знает о подполье, точнее не помнит! Во-вторых, ты все равно наказывать её сегодня не будешь…

– Хватит, – прорычал Владимир. – Вон отсюда! – Михаил не двинулся. – Выметайся, я сказал. – Тот направился к двери, и когда он был перед самым выходом, нессир с угрозой прошипел ему. – О твоем желании быть помягче с преступником, мы поговорим позже. – Я молча наблюдала за этой перепалкой, не совсем понимая причину заступничества Михаила. Едва за ним закрылась дверь, как Владимир отодвинул для меня стул и предложил (приказал?). – Садись. – Я послушно присела, все ещё обдумывая слова, сказанные Михаилом. Неужели я ему настолько понравилась, что он отважился пойти против нессира? Я поймала на себе задумчивый взгляд Владимира и поспешила сменить направление своих мыслей. Нессир усмехнулся и хотел было что-то сказать, но в этот момент у меня противно заурчало в животе. Надо же, а я и не замечала, что настолько голодна. Я попыталась вспомнить, когда последний раз ела. Ах, да, утром, две чашки крепкого кофе (одна дома, одна на работе). А сейчас уже около четырех часов дня. Нессир нахмурился и сказал. – Я распоряжусь, чтобы тебе принесли поесть в камеру, после того как мы закончим. – и после небольшой паузы добавил. – Правда, сомневаюсь, что ты сможешь есть… – Я посмотрела ему в глаза: это что уже угрозы пошли? Нессир вновь усмехнулся. – Нет, я даже ещё не думал тебе угрожать. – Он сел напротив меня и уставился своими неестественными глазами на меня. После непродолжительного молчания он заявил. – Как я вижу, ты, действительно, ничего не знаешь… Догадываюсь, тебе интересно узнать, что тебя ожидает. – Я отвела взгляд, краем сознания понимая, что это не поможет скрыть моего возмущения. Догадывается он, понимаете ли? Он прекрасно знает насколько мне не терпится об этом узнать! Он, прищурившись, хмыкнул. – Твои догадки были верны: тебя сначала накажут, а потом запечатают. – Он замолчал на миг и немного удивленно продолжил. – О, вижу, тебя уже немного проинформировали по этому вопросу. Интересно… наш Виктор разговорился… – Владимир вновь замолчал, наверное, ждал, что я что-нибудь скажу. Посмотрев на него, я заподозрила, что он что-то прикидывает в уме, что-то просчитывает… Нессир резко посмотрел на меня и очень мягко произнес. – Могу тебя утешить, к моменту «запечатывания», ты уже сама захочешь лишиться всех «человеческих» эмоций, а точнее, будешь согласна на все, лишь бы избавиться от боли. Возможно, ты даже будешь просить побыстрее поставить тебе настоящую Печать Ветра. – Я подсознательно понимала, что он говорит это специально, чтобы заставить меня бояться ещё сильнее. Я также осознавала, что ему сам процесс запугивания доставляет поистине садистское удовольствие. Но ничего не могла сделать со своим ужасом. Я зажмурилась, стараясь отогнать страх. Досчитав до десяти и открыв глаза, я прошипела прямо в лицо неогуманоида.

– Не захочу и не попрошу, даже не надейся. – одновременно я обещала это не только ему, но и себе. Не захочу и не попрошу настоящую Печать! – повторила я про себя с вызовом смотря на Владимира. Он криво усмехнулся, но в его взгляде было что-то ещё (из-за необычности его глаз, невозможно было понять что именно).

– Не стоит обещать того, что не в силах будешь контролировать. – он сказал это совершенно нормальным тоном: без иронии, без сарказма, просто констатировал факт. Но я была не в силах удивиться этому. В этот момент я пыталась убедить себя в том, что в состоянии выдержать все, что мне уготовано. Я смогу, я справлюсь, я сильная! Владимир криво усмехнулся в ответ на мои мысли. Его явно забавляет мой вызов. Конечно, что я могу ему противопоставить, я слабая, ничтожная человечишка, а строю тут из себя Титана. Но я все равно вздернула подбородок и посмотрела ему прямо в глаза. Владимир прищурился и тихо сказал. – Хочешь узнать, как мы наказываем Носящих ЛжеПечать? – Нет, не хочу! – в панике подумала я, заметив его самодовольную усмешку. – Хочешь! Ты же ненавидишь неизвестность!.. У каждого преступника свое наказание и его придумываем именно мы, неогуманоиды! Точнее, не придумываем, а читаем в ваших душах. Знаешь, что мы там ищем? – Я не могла отвести взгляда, хотя и понимала, что именно сейчас он выискивает мое наказание в моей душе. – Ваш самый сильный, самый жуткий страх. То чего вы боитесь больше всего на свете. Уже догадываешься, что мы с вами делаем? Правильно, осуществляем в действительности ваш самый ужасающий кошмар!

Я сразу озадачилась этим вопросом. Если не считать «опечатывания»… Хотя, нет, этого я не боюсь, а просто не хочу стать «недочеловеком». Чего же я боюсь больше всего на свете? Я старалась не смотреть на довольного Владимира: он-то уже знает ответ на этот вопрос. Какой самый страшный кошмар мне снился? Неужели, с насекомыми? Я передернулась от отвращения, вспомнив свой сон. Я, действительно, ненавидела насекомых. Трудно передать словами, что я испытываю, увидев какого-нибудь жука у себя в постели. А если я находила какую-нибудь живность у себя в волосах (после лесных прогулок), то начинала визжать и бегать по кругу, прося чтобы кто-нибудь это снял.

И что все это означает? Меня посадят в комнату полную всяких жуков, пауков, гусениц, и других разнообразных насекомых. Я вновь передернулась, представив эту жуткую картину.

– Забавно, но нет, – с легкой иронией сказал Владимир. – Страх перед насекомыми – это просто фобия! Конечно, иногда мы используем и фобии для наказания, если это, действительно, самый сильный страх человека. Но у тебя есть кое-что другое. – он ухмыльнулся и уточнил. – И даже не одно. Есть две вещи, которых ты боишься одинаково сильно… – И замолчал. Испытывает мои нервы на прочность? Или ещё один момент запугивания? Владимир посмотрел на меня и ответил на мой мысленный вопрос. – Не совсем. Я просто обдумываю, как тебя лучше наказать. Какой из твоих страхов реализовать? Чего ты все-таки больше боишься? – Может он наконец-то уже скажет из чего выбирает? – с раздражением подумала я. Владимир, усмехнувшись, встал и подошел ко мне. – А что? Это идея…посмотреть на твою реакцию… – Он дотронулся до моего подбородка, заставляя смотреть ему в глаза. – Первое: ты боишься насилия. – Тоже мне, удивил! Скажите мне, ну кто не боится боли, кто не боится быть избитым?! Ну… может, если только мазохисты. Владимир хмыкнул. – Уточняю, раз не поняла. Ты боишься изнасилования. – Мой мозг несколько секунд отказывался понимать услышанное. Неужели он… они…?! Я отшатнулась от неогуманоида, как от прокаженного. Нет!!! Они не станут! Только не так!.. Они же не могут?! Мои мысли разбегались, как крысы с тонущего корабля. – Почему же мы не можем?! – иронично спросил Владимир, окидывая мою фигуру оценивающим взглядом. – Думаю, желающих наказать тебя таким образом будет предостаточно! – Мой мозг отметил всего лишь одно слово: ЖЕЛАЮЩИХ?!! Неужели все желающие смогут поучаствовать? Я с трудом подавила стон отчаяния, смотря широко распахнутыми от ужаса глазами на нессира. Хотела перевести взгляд, но не смогла. Я сидела как током парализованная, не в силах даже пошевелиться. Владимир же продолжил насмешливо. – Забавно, в 24 года и девственница?! Ждала своего принца? Первый раз только по любви? – Он издевался надо мной, но я даже не могла смутиться. И возмутиться тоже не могла. Сейчас мне хотелось только одного: забиться в самый дальний уголок Вселенной, где меня никто не смог бы найти. Зачем только мне нужна была эта ЛжеПечать?! Стоп!!!! – одернула я себя. – Он ещё только угрожает тебе, а ты уже начинаешь сожалеть об этом… Нет, я не жалею, и никогда не раскаюсь в своем выборе. На лице нессира расцвела самодовольная улыбка: неужели он успел уловить мою неуверенность? Я смогла, наконец, отвести взгляд. Не хотела видеть его торжество.