— Втягиваю?! — вспыхнула Кассандра. — Ты вот только моих заслуг не преувеличивай! Он сам сделал выбор. Ты разве не знал, как для него важно чувствовать себя защитником и покровителем? Такой, знаешь ли, способ самоутверждения. Даже ваша хваленая мужская дружба для него значит меньше!.. Он получает то, чего сам хотел, и не нуждается в твоих советах.

— Раз уж ты вспомнила о дружбе, — тихо произнес Митос, — то для него это, может быть, и пустой звук, но не для меня.

— И что ты собираешься делать? О, дай угадаю! У тебя в кармане включенный диктофон, и ты надеешься открыть ему глаза на его избранницу.

— Нет у меня диктофона.

— Тогда с чем ты к нему пойдешь? — Кассандра приподняла брови, изображая удивление. — Слушать тебя он не захочет.

— Что верно, то верно, — усмехнулся Митос. — Об этом ты позаботилась. Хорошая работа.

— Тогда не вижу, что ты можешь еще сделать.

— Пусть это будет для тебя сюрпризом. Ты ведь не воображаешь, будто я обязан докладывать тебе обо всех своих планах?

Он повернулся и неторопливо пошел к выходу.

— Митос! — окликнула его Кассандра.

Он остановился, но не повернулся.

— Ты боишься смерти?

— Все живое боится смерти, — ответил он.

— И ты готов рисковать… ради него?

Митос оглянулся и сказал:

— Да. А ты?

Потом отвернулся, поднялся по лестнице и скрылся за дверью.

Кассандра под впечатлением последних его слов еще долго стояла посреди каюты, покусывая губу в раздумье. Потом подошла к дивану и взяла свою сумку. Достала записную книжку, полистала.

— Роберт Морган. Роберт из Йорка… Ну что же, жизнь полна сюрпризов!

*

Решив немного отдохнуть от визитов и разговоров, Митос отправился пообедать в один из любимых своих ресторанов. Сюда он заглядывал, когда хотелось тишины и уединения, и даже из его друзей никто здесь не бывал.

От разговора с Кассандрой у него осталось неприятное ощущение… Нет, в отличие от Аманды, он не был убежден, что именно происки Кассандры есть причина всех их проблем. Но вот в том, что ее вмешательство все усложняет, сомневаться не приходилось. Возможно, она в самом деле просто воспользовалась ситуацией, зная, что МакЛауд нуждается в поддержке и защите…

Да, это ключевое слово — защита. Кассандра вздрогнула, когда он его произнес. Он не ошибся, предположив, что ее «защита» для МакЛауда — только анестезия, та же потеря сил, только безболезненная. Ее-то это вполне устраивает, безвольный раб — именно то, что ей нужно.

Сколько протянет МакЛауд в таком состоянии?

Но что же все-таки с ним творится? Что там промелькнуло в записанном обрывке разговора — видения, голоса во сне? Теперь, когда с Ариманом покончено? И еще появление двойника Ричи Райана.

Переливчатая трель телефона прервала течение его мыслей — звонил Джо Доусон. Митос схватил телефон:

— Да!

— Приезжай в бар, — послышался в трубке голос Джо, глухой и надтреснутый. — Срочно. Сообщение из монастыря.

— Да. Сейчас буду. — Он выключил связь и еще пару мгновений бессмысленно смотрел на телефон. — О нет, только не это!

*

Он ворвался в офис Джо и с порога выдохнул:

— Что?!

Доусон, словно постаревший за прошедшие часы, молча толкнул к краю стола ноутбук. Митос подошел, подтянул к столу второй стул, сел и стал читать отчет Наблюдателей из монастыря Святого Христофора.

Дочитав, медленно откинулся на спинку стула:

— Если они ничего не напутали…

— Не думаю, — тяжело вздохнул Доусон.

— Это катастрофа, Джо. Это. Катастрофа. Нам остается только надеяться, что он вернется в Париж.

— Ты думаешь, он снова ударится в бега?

— Я думаю, мы можем где-нибудь на рельсах найти его труп с запиской в кармане.

— Что же делать? По дороге никто за ним следить не сможет.

— Я и говорю — остается только надеяться… Баржу возьмите под наблюдение.

— Уже.

— Как только он появится… Если он появится, сразу сообщи мне. Хорошо?

Доусон глянул на него с мрачной иронией:

— И что ты думаешь делать?

— Пока не решил. Но с Кассандрой он не останется, это я тебе обещаю. И играть в игры я больше не намерен.

— Ты что, собрался убить ее?

— Если не останется другого выхода.

Митос встал и отодвинул стул на прежнее место.

— Ладно, Джо. Пока больше не о чем говорить, надо дождаться МакЛауда. Звони в любое время.

Доусон кивнул.

*

Вернувшись домой, Митос ушел в свою любимую гостиную, швырнул на стул в углу плащ и повалился на диван.

Он так надеялся, что этого не случится! Но надежда снова оказалась пустой.

Он нашарил в нагрудном кармане кристалл Аманды, поднес его к глазам. Да, частица Камня Мафусаила — идеальное вместилище.

Он медленно сжал кристалл в кулаке и закрыл глаза. Задержал на миг дыхание, чувствуя, как приходит в движение нечто, скрывавшееся в потайных уголках его сознания. Потом осторожно открыл глаза и разжал кулак.

Голубоватая искорка тлела внутри кристалла.

Пути назад больше не было.

*

Когда МакЛауд добрался до баржи, Кассандры там не оказалось. Он отстраненно подумал, что просто вернулся раньше, чем она его ждала — он ведь не позвонил и ни о чем не предупредил.

На барже было серо и холодно. Он развел огонь и долго сидел на ковре перед камином, глядя в пламя.

Вспомнил ночь после боя с О’Рурком. Он тогда, кажется, обидел Митоса тем, что не смог найти слов благодарности… Но он никогда не умел говорить о том, чего не было в душе и сердце.

Зачем друзья удержали его в этом мире? Зачем он вообще вернулся сюда? Его жизнь кончилась, еще тогда, два года назад. Он задержался, лишь чтобы сделать свое дело, выполнить миссию, а потом должен был исчезнуть снова. Не пытаться искать в мире место для себя — его уже давно нет. Надо было уйти. Если не умереть, то просто запереться в каком-нибудь монастыре, или стать отшельником, как тот сумасшедший.

Нет. Никаких отшельников! Вот это уж точно не для него!

Мысль о смерти уже давно перестала внушать ему страх. Так почему бы и нет?

Он вспомнил, как остановился на переезде, как завораживающе тянули его к себе яркие струны рельсов…

Нет, так нельзя! Что-то упорно восставало в нем в ответ на мысль о самоубийстве. Слишком это напоминало бегство.

Чего он боится? Бесчестья? После того, что произошло?

По нервам током прошел Зов. Где-то позади его сознания шевельнулось узнавание, но ощущение это тут же пропало.

МакЛауд поднял голову, оторвав взгляд от огня, и понял, что наступил вечер. На барже было темно и тихо, на палубе шаги не звучали. Он встал, подошел к иллюминатору.

В свете фонарей на набережной виднелась темная фигура, закутанная в плащ с капюшоном. МакЛауд всмотрелся, хотя разглядеть гостя на таком расстоянии и в темноте шансов было немного. Потом решительно набросил пальто, взял меч и поднялся на палубу.

Едва МакЛауд ступил на трап, незнакомец повернулся и скрылся в темноте под аркой моста. МакЛауд пошел за ним, чувствуя болезненную радость: не нужно искать подходящего места и времени, писать пошлые записки, не придется разочаровывать друзей, которые наверняка сочли бы такой поступок трусостью!

Лишь бы этот субъект не оказался полным профаном. Иначе проигрыш в поединке будет сомнительным.

МакЛауд вошел под арку и увидел темную фигуру в капюшоне. Он что, и драться так собирается?

— Я Дункан МакЛауд из клана МакЛаудов, — произнес он, поднимая меч.

Незнакомец молча извлек из-под плаща похожую катану и принял боевую стойку.

— Кто ты такой? — начал было МакЛауд, но тут же поморщился: — А впрочем, какая разница…

Он атаковал первым, хотя обычно старался этого не делать. Но тактика нужна, чтобы победить.

Загадочный противник не разочаровал. Кем бы он ни был, техника его была безупречна. МакЛауд снова испытал мрачное удовлетворение — не придется сдаваться сопляку-недоучке!

Однако очень скоро тактика соперника насторожила его.