— Хочешь знать, почему? — хихикнул он. — Я думал в тот момент совсем о другом.

— О чем же?

— О том, что никогда прежде не видел тебя такой красивой.

Она остановилась, будто налетев на стену. Медленно подняла на него взгляд.

Он смотрел без тени улыбки, и ей почему-то стало немного не по себе.

— Уж не влюбился ли ты? — спросила она.

— Не знаю, — ответил он без иронии. — Может быть. Но согласись, ведь и ты ко мне не совсем равнодушна. Почему бы нам не попытаться разобраться в этих чувствах вместе?

*

Расставшись с Кедвин, Митос не поехал домой. Не хотелось возвращаться в пустое жилище. Не хотелось оставаться одному…

Подумав, он направился в бар к Джо.

Он все еще был под впечатлением свидания и того чувства, которое охватывало его в присутствии этой женщины. Нет, он ошибся, сочтя ее похожей на Ребекку. Или не ошибся? Кедвин была ближе, понятнее. Но она тоже была Бессмертной, и от нее исходило то же ощущение силы.

И опасности.

Он никогда не связывал себя браком с женщинами-Бессмертными. Но это не значит, что никогда не любил. Это чувство всегда приходило непрошеным и всегда приносило боли едва ли не больше, чем радости. Но даже за эту боль он цеплялся, как за благо, не желая предавать себя, свою душу, отказываясь от данного жизнью.

Потому что без этих чувств, даже без боли, жизнь — его жизнь — была пуста. А он ни за что не позволил бы этой пустоте завладеть его душой снова.

А страх… Просто плата за любые отношения с себе подобными. Этого, наверно, не изменит уже ничто.

Все еще в слегка эйфорическом настроении он переступил порог «Блюз-бара», отыскал их с Джо любимый столик и уселся там, не привлекая к себе особого внимания и не заботясь, заметил ли его приход Джо.

Если Доусон сам пропустил появление старого приятеля, это заметили его помощники. Очень скоро Джо появился на пороге офиса, оглядел зал и, заметив Митоса, направился в его сторону.

— С возвращением, Адам, — сказал он, садясь напротив. — Кажется, мы сегодня уже встречались?

— Да. Мне просто не хотелось возвращаться домой.

— Выпьешь чего-нибудь?

— Нет, Джо, спасибо… Я только что из ресторана. Ни к чему портить впечатление.

— Из ресторана? — протянул Джо, присматриваясь к его отглаженным брюкам и шелковой рубашке. — И какую даму ты осчастливил явлением в столь импозантном виде?

— Не можешь дождаться донесений? — хихикнул Митос. — Кедвин, конечно.

— Строго деловой ужин?

Митос закатил глаза и вздохнул:

— Я должен представить тебе подробный отчет? Джо, я уже три года не Наблюдатель. Так что извини.

— Да ладно, дождусь донесений от своих агентов, — тоже хмыкнул Джо. — Адам, это, возможно, не вовремя, но я воспользовался твоим советом и поговорил с МакЛаудом сам.

— И что?

— И ничего. Я сейчас понимаю в происходящем немногим больше, чем до этого разговора, — он вздохнул, помолчал, но потом продолжил: — Он утверждает, что не хотел тебя убивать. Просто потерял контроль и сам не знает, почему это случилось.

— Очень трогательно.

— И он не может простить тебе Бордо. Из-за этого весь сыр-бор.

— Еще трогательнее, — усмехнулся Митос. — И что такого я сделал в Бордо, чего его тонкая натура не позволяет простить?

Джо покачал головой:

— Адам, после его слов я не уверен, что он так уж неправ. Он считает, что вся эта игра была недостойной. И твое участие в планах Кроноса, и эта история с бомбой, и похищение Кассандры… Я только одного не могу понять — откуда он знает, что именно там случилось? Ты что, ему рассказывал?

Митос вздохнул устало:

— Джо, дружище, сколько раз я должен это повторить? Я не мог ничего ему рассказать, потому что он не был настроен слушать.

— Прекрасно. Но со мной-то ты можешь поговорить? Я вполне настроен слушать.

— Что ты хочешь услышать?

— Что-нибудь, что прояснило бы для меня ситуацию. Что там случилось в Бордо, кроме того, что ты уже мне рассказывал? Ты в самом деле планировал все это?

Митос долго молча смотрел на него, потом тихо спросил:

— Ты сам как думаешь, Джо? Ты сам веришь в то, о чем спрашиваешь?

— При чем тут что я думаю? — нахмурился Доусон. — Адам, ну почему так трудно просто все объяснить? Я не понимаю… Я же не спорю с тобой, не требую доказательств… Просто скажи, и поверю тебе на слово!

— А я не хочу, чтобы ты верил мне на слово. Я хочу, чтобы ты верил мне. Чувствуешь разницу? — Он слегка подался вперед и заговорил тише, но убедительнее: — Слова — только шелуха, Джо. Если тебе нужны слова, если эти слова прозвучат, ты никогда не будешь уверен в том, что я сказал тебе правду. А я никогда не узнаю, что тебя убедило — вера в мою искренность или набор формальных логических вывертов, которые можно опровергнуть и разрушить так же легко, как и выстроить. Понимаешь, о чем я?

Джо, немало удивленный этим внезапным откровением, в свою очередь долго молчал, потом медленно покачал головой.

— А тебе не кажется, что ты здорово усложняешь себе жизнь?

— Возможно, — сказал Митос, опуская глаза. — Но…

Он снова посмотрел на Джо:

— Я такой, какой есть. В моем возрасте переделывать себя поздновато.

— Наверно, ты прав, — произнес Джо. — Но речь-то не обо мне. А МакЛауду этого недостаточно. Того факта, что я тебе верю. Ему нужны слова, объяснения. А ты не хочешь ничего говорить. Вы так никогда не помиритесь!

— Я не хочу с ним мириться, Джо. Понимаешь? Мне все равно, верит он мне или не верит. И мои объяснения ничего не изменят, потому что он всюду ищет двойной смысл. Это просто замкнутый круг. Он хочет найти доказательства там, где их нет, или где их слишком много, чтобы их можно было счесть убедительными. Он чересчур увлекся ролью судьи. А я не люблю, когда мне вот так, нахрапом, лезут в душу. В конце концов, у меня тоже есть чувства. Так что давай прекратим этот бесполезный разговор.

— Ох, не нравится мне все это, — пробормотал Джо себе под нос. — Ну что ж, если ты не против, я займусь делами… Прислать тебе официанта?

— Попроси принести мне чашку кофе… Не сердись, Джо, я не хотел тебя обидеть. Но я просто не могу по-другому.

— Да разве я о себе беспокоюсь, — вздохнул Доусон, вставая. — До чего же вы, Бессмертные, упрямы!

Он направился к стойке. Митос проводил его взглядом и повернулся к сцене.

Музыку здешнего оркестра он всегда любил…

========== Глава 26. Степень подобия ==========

Было около полуночи, когда Кедвин приехала за Мишель. По пути к дому она много молчала, занятая своими мыслями, и Мишель заметила эту перемену в ее настроении.

В двух словах поведав о своих впечатлениях от посещения дома Лиама Райли, Мишель спросила:

— Как прошел деловой ужин?

Кедвин рассеянно улыбнулась:

— Ужин получился не совсем деловым.

— Это Адам, правильно? — поинтересовалась Мишель.

— Откуда ты знаешь?

— Да ладно. Как будто я не заметила, как он на тебя смотрит.

Кедвин подумала немного и усмехнулась:

— Да… смотрит. Кстати, он сделал мне интересное предложение. Вернее, нам с тобой.

— Какое же?

— Пригласил на загородную прогулку.

Мишель призадумалась:

— Знаешь, как-то меня не тянет на развлечения.

— Разумеется. Но это не развлечение, это просто хороший отдых в хорошем обществе… если верить его рассказу об этом месте. Да я еще сама кое-что проверю. Тебе не помешает немного отвлечься и сменить обстановку.

— А тебе?

— А у меня свои виды на это мероприятие. Подумай, Мишель. У нас в запасе неделя времени.

— Что это за место?

— Загородный дом, старинный. Присутствие цивилизации — только в пределах крайней необходимости. Сплошная дикая природа. И никаких Бессмертных!

— Самый привлекательный пункт, конечно, последний, — вздохнула Мишель. — Но это хорошее общество… оно же там веселиться собирается?

— Думаю, если это действительно хорошее общество, оно не станет навязывать тебе то, чего ты не желаешь. И потом, нам ничто не помешает уехать хоть в первый же вечер, если тебе там не понравится.