— Которые состоят в основном в том, чтобы продать меня подороже? — Эллисон скептично приподнимает бровь, глядя на отца.

— Никто не собирается тебя продавать, — Крис закатывает глаза. — Может, ты всё-таки согласишься познакомиться с этим… как его? — Арджент прищелкивает пальцами, пытаясь вспомнить.

— Джошуа? — ядовито проговаривает охотница. — Папа, проведя здесь неделю, я вообще боюсь подумать — как вам с мамой удалось пожениться…

— Мне повезло, — совершенно искренне отвечает Крис. — Мне действительно повезло с твоей матерью. И я предлагаю тебе это исключительно ради того, чтобы Августа отстала от тебя хоть ненадолго.

— Нехорошо говорить «отстала» про пожилых людей, — Элли хихикает, пощекотав отца под ребрами.

— Ты ей не говори, что считаешь её пожилым человеком, — Крис громко фыркает, стараясь увернуться от рук дочери. — Не хочешь — не делай этого. Но будь готова отстаивать свое мнение, — охотник тянет дочь к себе, коротко касаясь губами её лба. — Я всегда буду на твоей стороне, Эллисон. Не забывай об этом, хорошо?

— Спасибо, пап, — Элли тихонько вздыхает, обнимая отца. — Ну уж вместе мы с ними справимся.

***

Элли очень четко понимает, что из сегодняшней встречи, которую тётя Августа с присущим ей упрямством называла «свиданием», не получится ничего хорошего, когда сидящий напротив неё молодой человек открывает рот и произносит:

— Как моей жене тебе не придется бегать по лесу наперевес с арбалетом, Эллисон. Женщина должна заниматься координированием и организацией.

Эллисон медленно прикрывает глаза, про себя считая до пяти, сдерживаясь, чтобы не пнуть парня под столом и размышляя о том, через сколько будет прилично сбежать подальше от Джошуа Ашвардса, сходу пообещавшего после свадьбы взять её фамилию.

Это не было ни мило, ни забавно.

— Мне нравится действовать самой, — охотница с легкой тоской осознает, что до десерта она точно не протянет. — Это эффективнее.

— Незачем, — безапелляционно возражает Джош, откладывая в вилку и, уперевшись локтями в столик, сцепляя под подбородком пальцы в замок. — Это опасно и безответственно. Непосредственно на месте я смогу разобраться сам.

Эллисон начинает казаться, что из её жизни выпал и был забыт огромный кусок — с предложением, помолвкой, свадьбой, медовым месяцем… что там еще должно предшествовать подобным разговорам?

— Ты хотя бы в курсе, какой политики сейчас придерживается моя семья?

— Сотрудничество с оборотнями, — Ашвардс слегка хмурит светлые брови. — Думаю, мы можем обсудить это после.

Симпатичный, русоволосый — немного похож на Джексона Уиттмора, а может дело в надменной, змеиной улыбке.

— После чего? — Эллисон старается не отводить глаза и не прерывать зрительного контакта — не столько даже для того, чтобы показать, кто здесь сильнее, сколько для того, чтобы у Джошуа не было времени посматривать в лишком откровенное на взгляд Эллисон декольте.

Увидев это платье на себе Элли с трудом поборола желание позвонить отцу и попросить чтобы он приехал — Кристофер уехал на другой конец города еще с утра. Отец бы точно не выпустил её в таком платье дальше примерочной.

— Не переживай так, Элли…

— Эллисон, — холодно поправляет его охотница.

— Эллисон. Ты же понимаешь — все решено не нами. Но ты мне действительно нравишься. Ты красивая.

— На пороге новая эпоха, — чуть более пафосно, чем нужно было бы, произносит Эллисон.

— Но еще не для нас, — Ашвардс качает головой. — Я буду для тебя хорошим мужем. Серьезно, следующий претендент на твою руку — Адам Калаверас. Я вообще не уверен, что он умеет читать.

— Разве нельзя поговорить о чем-то более нейтральном? — Эллисон качает головой, стараясь улыбнуться как можно мягче. — Чем ты занимаешься кроме охоты?

— Конечно можно, Элли.

Во второй раз услышав это обращение, Эллисон убеждается, что ничего хорошего не выйдет.

Но нужно оставаться вежливой и даже доброжелательной — ни к чему портить отношения с влиятельным кланом только потому, что их сын самонадеянный, нахальный придурок.

Через полчаса Эллисон про себя прибавляет к эпитетам еще и «самовлюбленный» и подумывает о том, что, если не слушать всерьез, что рассказывает Джошуа о «лихих деньках учебы в Итоне», можно дотерпеть и до десерта. Эви — единственная на взгляд Эллисон адекватная кузина, сильно беременная хохотушка, резко выделявшаяся на фоне той же Айседоры, — клялась, что в этом ресторанчике лучший тирамису во Франции.

***

— И знаешь, что он сделал потом? — Эллисон с такой яростью выдирает пробку из бутылки вина, что Питеру на секунду кажется, что штопор переломится в тонких хрупких ручках девушки. — Знаешь, что сказал этот самовлюбленный выпускничок Итона, с этим своим брита-анским акцентом?

— Боюсь себе представить, — Хейл чуть-чуть улыбается, поднося к губам бокал виски и делая глоток. — Итак?

— Он сказал, что обычно девушки отказываются от десерта, — Эллисон замирает, держа бутылку в одной руке, а бокал в другой. — Серьезно, я два с лишним часа переносила его общество только потому, что Эви сказала, что в этом ресторане просто нереальный тирамису. И это, кстати, правда, — Элли блаженно закатывает глаза. — Мне нужно сходить туда в более приятной компании, потому что сегодня я чуть не подавилась. Ты представляешь?

Альфа посмеивается и трет лоб рукой, медленно качая головой.

— И ты даже не воткнула ему вилку в руку?

— Я очень сдержанная и приличная девочка, Питер. — Эллисон вздыхает, наконец-то наливая вино в бокал. — Но я сказала, что прострелю голову любому, кто рискнет зайти ко мне сегодня вечером.

— И отцу? — Питер удивленно приподнимает брови.

— Нет, с папой я поговорила по телефону, он приедет только завтра утром. Сказал, что будет меня утешать, — Эллисон вздыхает, одним глотком отпивая половину бокала и морщась. — Боже мой, что я делаю? — смотрит на ополовиненный бокал, отставляя его в сторону.

— Два с лишним часа? — задумчиво тянет Питер, внимательнее прежнего рассматривая Эллисон.

— Да. Это было не просто скучно, это было ужасно. Я видела уже таких самовлюбленных засранцев, точнее одного — Уиттмора, — Элли откидывает рассыпавшиеся по плечам волосы, делая глубокий вдох. — И… чёрт, когда Джексон ко мне подкатывал, он хотя бы пытался быть милым…

— Элли, не переживай так, — Питер качает головой. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что ты ничего не должна этому самовлюбленному засранцу.

Арджент вздыхает, покачав головой, и забирается на постель с ногами.

— Ты правда была в этом платье? — чуть тише уточняет Питер, скользя взглядом по изгибам девичьего тела, по краю весьма откровенного декольте и кромке короткой юбки, из-под которой сейчас выглядывает кружево чулок.

— Правда, — Эллисон хмурится, делая еще один глоток. — Мне пришлось смотреть ему в глаза весь вечер, чтобы он не пялился на мою грудь. А еще Джошуа сказал, что следующий в списке моих потенциальных женихов Адам Калаверас. И это, на самом деле ужасно, потому что, во-первых, я охотилась с ним, и знаю, что он, ну… он садист. А Арая, знаешь, тоже не слишком милая женщина и ей мои поправки к охотничьему кодексу — кость в горле. Я не хочу встречаться с садистом, даже один раз, даже в людном месте…

— Тебе не придется.

Эллисон удивленно приподнимает брови, глядя на оборотня, наклоняет голову к плечу и тихонько, даже как-то восхищенно тянет:

— Ты ревнуешь…

Питер коротко рычит, пожав плечами, но охотница прекрасно видит, как в прозрачных голубых глазах мужчины по каемке радужки разгорается алое пламя.

— Ты ревнуешь, Питер, — повторяет снова, на этот раз утвердительно. Эллисон старается не зацикливаться на том, насколько это льстит и возбуждает — ревность взрослого, влюбленного мужчины.

— Ревную, — волк медленно кивает, снова обласкивая девушку взглядом. — Но я умею держать себя в руках, если это тебя беспокоит.

— Я не сомневаюсь, — всё так же тихо произносит охотница, наклоняясь к столику, на котором стоит ноутбук, чтобы поставить бокал рядом с ноутом. И чтобы наклониться достаточно низко, предоставляя мужчине отличный обзор.