Питер прекрасно помнил юного, запуганного волчонка, не получавшего никакого удовольствия от приобретенной силы, помнил испуганного подростка, столкнувшегося со слишком страшным для него миром. Помнил его в свою первую поездку во Францию - через полтора года после отъезда Айзека из Бэйкон Хиллс и через год после того, как Маккол запер его в Доме Эха.

Питер ощущал тогда острую потребность развеяться, отвлечься от происходившего в родном городе. На тот момент стоило затаиться, успокоиться, сдержать свою жажду власти, усмирить бушующую внутри ярость - солнечный Прованс, казалось, подходил для этого как нельзя лучше. Айзек тогда был всё ещё худощавым и нескладным первокурсником марсельского отделения Высшей школы изящных искусств, уже не таким запуганным, но всё ещё настороженным, немного нервным. Айзек любил сидеть где-нибудь в районе Ке-де-Рив-Нёв, глядя на море и чаек, и рисуя мрачные пейзажи, подозрительно похожие на заповедник возле Бэйкон Хиллс. Там Питер на него и наткнулся в первый раз, четыре с половиной года назад. Пожалуй, сейчас Питер, да и Айзек тоже, не смог бы вспомнить точного места, но что Питер запомнил точно, так это, что рисовал Айзек в тот момент здание своей школы.

Глядя на лазурное безмятежное море, ленивых чаек и оживленных туристов. Окруженный запахами свежей рыбы, цветов и выпечки.

Большего диссонанса в своей жизни Питер, пожалуй, не видел.

За прошедшее время Айзек действительно сильно изменился - и не уставал утверждать, что Питер не изменился ни капли, - заразился галльской безмятежностью, пропитался небрежно-лёгким отношением к жизни, приобрел несчетное количество мелких, забавных привычек и привязанностей, вроде каолиновых статуэток, цветов, и деревянных рам для картин.

Айзек же привирал лишь немного, говоря, что Питер не изменился за прошедшие годы. Даже наконец-то обретенный статус альфы не добавил его образу ничего нового, только радужка озерно-голубых глаз теперь наливалась не лазурной синевой, а кроваво-алым свечением.

- Будешь выращивать апельсины? - Питер усмехается, нарушая долгое, но абсолютно блаженное молчание.

- Они будут мелкие и невероятно кислые, - Айзек широко улыбается, облизывая чувственные розовые губы. - Тебе придется их есть.

- Тогда выращивай лимоны, - хмыкает мужчина, притягивая юношу к себе, удерживая уложенными на поясницу ладонями.

- Как вариант, - Айзек с готовностью подставляет губы поцелую.

Питер чувствует новую волну возбуждения, захлестнувшую молодого волка, чувствует, как мелко подрагивают пальцы, путающиеся в волосах, как учащается дыхание, как сбивается и без того шальной ритм сердца. Айзек тихо и сладко постанывает в поцелуй, обнимая Питера за шею, прижимаясь к нему так близко, как это возможно, не испытывая ни капли стеснения при этом.

- Только они, наверняка, получатся горькие и будут омерзительным образом портить твой виски, - продолжает разговор Лейхи, отстранившись от Питера на полдюйма.

- Паршивые ты мне перспективы рисуешь, - Питер качает головой, не пряча беззаботную ухмылку.

Айзек с готовностью кивает, оборачиваясь на чей-то голос, окликнувший его, и приветственно взмахивая рукой.

- Сокурсник, - поясняет, снова обернувшись к Питеру. - Он сейчас вроде как менеджер в какой-то местной компании, а по вечерам, накурившись, расписывает бутылки. У меня есть парочка в магазине. Ха, он очень не любит курить в моей компании, - Айзек довольно скалится, за руку притягивая Питера ближе к парапету. - Когда меня только начинает дурманить, он уже в почти никаком состоянии.

Питер понимающе урчит, подталкивая Айзека к невысокому парапету и становясь позади него, вжимаясь губами в загривок у кромки вьющихся волос. Юноша понятливо хмыкает, чуть поводя бедрами, потираясь ягодицами о пах Питера. Хейл прижимается плотнее, одной рукой обнимая Айзека поперек груди, а второй удерживая за бедро, влажно прихватывает губами кромку уха, с наслаждением вдыхая теплый, солено-сладкий запах Айзека.

- Но, поверь, я вижу и хорошие стороны в переезде. Я совсем не пессимист, - Айзек опирается локтями о парапет, наклоняясь вперед, провокационно выпячивая обтянутую тонкой джинсой задницу.

- Ты уже давно не похож на пессимиста, Айзек, - негромко проговаривает альфа, слабо шлепнув волчонка по бедру - Айзек отзывается тихим ойканьем и новой волной возбуждения, еще более сильной, чем предыдущие. Питер несколько секунд гладит волчонка по бедру и снова с коротким размахом опускает ладонь, уже ближе к ягодице. Айзек вцепляется в парапет побелевшими пальцами, сдавлено, возбужденно охая, наклоняясь еще ниже.

- Ну тише, волчонок, - насмешливо хмыкает Питер, укладывая ладонь на плечо Айзека, заставляя его немного выпрямиться. - Мы же не дома.

- Когда тебе это мешало получать удовольствие? - Айзек подставляет хищнику загривок, зная, как это действует на зверя, и уже через мгновение чувствует прикосновение острых клыков к коже, откликаясь хриплым тихим стоном.

Питер размашисто лижет подставленную шею, сгоняя трансформацию и крепче обнимая Айзека, с собственнической жаждой вжимая пальцы в жилистое, крепкое тело.

- Настоящее удовольствие, мой мальчик, я получу, когда привезу тебя домой и трахну там, в своей постели.

- Собственник, - негромко выдыхает Айзек, буквально плавясь от прикосновений Питера, от контраста свежего, прохладного морского воздуха и жаркого тела альфы, прижимающегося со спины. - Боже, какой же ты собственник…

Питер довольно рычит, целуя юного волка в макушку.

Айзек прекрасно знает, какой Питер собственник. Без ревности, без вспышек злости - Питер никогда бы не назвал своим то, что ему не принадлежит в полной мере. Айзеку нравится такой порядок вещей, он не видит ничего плохого в такой принадлежности. Питер достаточно умен и достаточно уверен и в себе, и в Айзеке, чтобы давать Лейхи полную свободу действий, лишь иногда напоминая о том, кому волчонок принадлежит. Напоминая и давая возможность полностью отдаться чужой воле, расслабиться.

Айзеку, с детства привыкшему к жесткому контролю, этого в какой-то мере не хватало. Он ненавидел резкие проявления контроля, из-за этого и недолго, меньше года, пробыл рядом с Крисом - охотник в то время предпочитал контролировать всё жестко, на отцовский манер. Из-за этого первое время имел немало разногласий с Ирени, которые, по счастью, удалось сгладить.

- А как насчет того, чтобы дойти до моего дома и трахнуть меня на моей постели? - Айзек нетерпеливо заводит руку за спину, оглаживая бедро мужчины. От молодого красивого тела пышет жаром, жаждой и неудовлетворенностью, Айзек остро отзывается на каждое прикосновение, подставляясь поцелуям и ласкам, и тихо постанывает, окидывая взглядом рыже-золотые огни Марселя, перед тем, как развернуться к Питеру, с удовольствием приникая к его губам.

========== Часть 6 ==========

- Я уже договорился взять одну картину на реставрацию. И клиент даже согласился привезти её в Бэйкон Хиллс, - Айзек смотрит на Питера из-под ресниц, пристроив голову у него на животе. Питер гладит его по взмокшим волосам, не без удовольствия отмечая волны слабой дрожи, проходящие по телу юноши. - Вообще, - Айзек делает глубокий вдох, прижимая руку к низу живота, - не думаю, что у меня будет так уж много работы… Кто согласится ехать в эту глушь, когда в больших городах полно реставраторов?..

- И сколькие из них закончили Национальную школу изящных искусств? - Питер хмыкает, поглаживая юного волка за ухом. - Не будет реставрации - рисуй. Занимайся, чем хочешь, сладкий.

Айзек тихонько скулит, переворачиваясь на живот и подкидывая обнаженные бедра, размашисто лижет золотистую кожу у пупка, сдавленно урча, когда Питер, сжалившись, давит пальцами на основание широкой анальной пробки, даря измученному телу очередную порцию удовольствия.

- Я не усну, - тихо хнычет Айзек, выцеловывая кожу у линии паховых волос. - Питер, я просто не смогу уснуть, - Айзек осторожно целует открытую головку мягкого члена, обдавая чувствительную плоть горячим дыханием. - Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, - шепчет, не отрывая головы от паха альфы, продолжая ритмично вскидывать бедра. - Разреши мне?..