Федора Никитича Романова, «человека видного, красивого, ловкого, чрезвычайно любимого народом» постригли и под именем Филарета сослали в Антониев-Сийский монастырь. Жену его Аксинью Ивановну также насильственно постригли и под именем Марфы сослали в далекое Заонежье - Толвуйский погост. Александра Никитича - в Усолье-Луду, к Белому морю; Михайлу Никитича - в Пермь, в Ныробскую волость; Ивана Никитича - в Пелым; Василия Никитича - в Яренск; мужа сестры их, князя Бориса Черкасского, с детьми Федора Никитича, пятилетним Михаилом и маленькой сестрой Татьяной, с их теткой Настасьей Никитичной, с женой Александра Никитича - на Белоозеро; князя Ивана Черкасского - в Малмыж, на Вятку; князя Ивана Сицкого - в Кожеозерский монастырь; других Сицких, Шестуновых, Репниных и Карповых разослали по разным дальним городам. Но только двое из братьев Романовых, Филарет и Иван, пережили свою опалу.

Г л а в а 26

ЦАРСКОЕ ПОВЕЛЕНИЕ

А Борис Федорович вскоре вновь сильно занемог. Лекари с ног сбились, но недуг оказался неведомым. Седмица, другая миновала, а великому государю не только не полегчало, а стало еще хуже.

Царь хмуро высказывал Богдану Бельскому, кой ведал Аптекарским приказом:

- Худо подбирают снадобья твои лекари, Богдан Яковлевич.

Бельский участвовал в изготовлении лекарств, и только он имел право подносить снадобья царю.

- У меня самые искусные лекари, великий государь.

- Не такие уж они и искусники, коль хворь мою не могут излечить. За что я им громадные деньги плачу? Недоумки!

Борис Федорович позвал к себе капитана немецкой роты Жака Маржарета.

Начальник дворцовой стражи едва узнал своего повелителя. Лицо Бориса Федоровича было настолько бледным и исхудалым, что мушкетеру показалось, что царь умирает.

- Предстоит посещение храма, ваше величество?

Годунов вымученно улыбнулся.

- Боюсь, ноги не дойдут, Маржарет.

- Шутите, ваше величество.

- Мне не до шуток, Маржарет. А позвал я тебя для того, чтобы ты изведал у иноземных купцов, кои живут в Немецкой слободе, обо всех искусных лекарях. Немешкотно отправляйся.

Мушкетер вернулся во дворец в тот же день.

- Купцы, ваше величество, в один голос говорят о знаменитом лекаре Габриэле, известном шотландском капитане, бороздившем по всем морям и океанам. Но сейчас он в плавание не ходит.

- Морской капитан?.. Что еще о нем купцы говорят?

- Один из купцов ходил с ним в дальнее плавание и сам видел, как Габриэль ловко справляется с любыми болезнями.

- Доставь сего купца к дворецкому боярину Семену Годунову. Пусть тот все доподлинно изведает.

- Купец Бауэр у ворот дворца, ваше величество.

Вечером Жак Маржарет вновь предстал перед Годуновым.

- Дело немешкотное, Маржарет. Ты лично должен отправиться за лекарем в Шотландию. Скажешь Габриэлю, что он будет щедро вознагражден. С тобой поедет еще один человек. Отряжу одного из своих стольников, кой хоть немного владеет аглицким языком. Посоветуюсь с дьяком Власьевым. Будь пока во дворце.

- Извините, ваше величество, но я знаю человека, который неплохо владеет чужестранными языками.

- Говори.

- Стольник Василий Пожарский, с которым я случайно познакомился на Серебрянке.

- Васька Пожарский?.. Сын верховой боярыни. Есть от кого иноземные языки постичь. Он, кажись, уже был зачислен в одно из посольств. Надо Афанасия позвать.

Дьяк Власьев отозвался о молодом Пожарском с лучшей стороны.

- Ловок, надежен и разумом не обижен.

Дьяк Афанасьев был скуп на похвалу, а посему его немногословные слова оказались достаточными для Годунова. Сам же Афанасий Иванович велел прийти Пожарскому в Посольский приказ.

- Тебе, стольник, надо кое-что хорошо запомнить. Габриэля не так-то просто выманить из Шотландии. Он может не польститься даже на самую высокую щедрость царя. Он далеко не бедствует. В молодости Габриэль был корсаром и в морских нападениях на купеческие корабли набил в свои сундуки немало золота.

- Как же быть, Афанасий Иванович?

- Надо заглянуть в его душу.

- ?

- Не удивляйся, стольник. Хорошо запомни мой рассказ, кой я во всех подробностях узнал в Англии, когда ездил с посольством к королеве Елизавете. Всю свою жизнь Габриэль был безумно влюблен в королеву Шотландии Марию Стюарт. Он очень страдал, когда Мария вышла замуж за своего кузена, весьма красивого, но малодушного лорда Генриха Дарнлея. Брак Марии оказался несчастлив. Королева вскоре заметила грубость, неспособность и трусость своего мужа, стала относиться к нему с презрением, а Дарнлей, в отмщение, наметил себе жертву в доверенном секретаре королевы, итальянце Риччио, коего он велел убить у дверей королевы, спасшейся бегством. Скоро Мария принудила мужа удалить наиболее близких к нему людей, кои должны были бежать из страны. Во время этих злоключений у Марии родился сын Иаков. Отношение ее к Дарнлею все ухудшалось. Благосклонностью и доверием королевы овладел граф Ботвелль, кой с помощью Габриэля составил заговор против Дарнлея. Тот был убит в своем доме. Мария назначила Ботвелля великим адмиралом, а Габриэля капитаном королевского судна и, после того, как первый брак был расторгнут из-за близкого родства супругов, она обвенчалась с графом. Но многие сановники, недовольные убийством Дарнлея, собрали внушительные силы, и Мария не нашла иного исхода, как покинуть мужа и отдаться во власть заговорщиков. Ее привезли в замок Лочлевен, где, под угрозой обвинения в убийстве, заставили отречься от престола в пользу сына Иакова и признать графа Муррея регентом. Ботвелль, тем временем, бежал в Данию. Иаков, которому шел лишь второй год, был коронован в Стерлинге. Марии же, опять-таки при помощи Джорджа Дугласа и капитана Габриэля удалось бежать. Она собрала войско, но регент Марей его рассеял. Королева была в отчаянии, и тогда она приняла роковое решение обратиться за помощью к английской королеве. Габриэль переправил ее в рыбачьей лодке в аглицкий городок Карлейль, оттуда она написала трогательное письмо Елизавете. Но английская королева заключила Марию в один из отдаленных замков и отказала ей в просимом свидании, пока она не очистится от подозрения в убийстве мужа. Для расследования ее виновности были выбраны несколько влиятельных английских лордов. Долгое время Мария оставалась в заточении и переводилась из одного замка в другой, чтобы помешать попыткам ее освобождения. Несколько раз Габриэль проникал в ее замок, всячески поддерживал опальную королеву и прилагал немало усилий, дабы вызволить ее из заточения.

- Как это ему удавалось, Афанасий Иванович? - зачарованный рассказом дьяка, спросил Василий.

- Габриэль был очень ловким человеком. Он проникал в темницы под видом духовника, странствующего монаха, а то и поднимался в замок по веревке. Иногда ему удавалось подкупить стражников.

- Зело отважный человек, - думая о чем-то своем, произнес Василий.

- И все же шотландской Марии Стюарт не удалось избежать горестной участи. 7 февраля 1587 года узнице поведали о предстоящей казни. Мария была потрясена этим известием, но набралась мужества и овладела собой. Утром 8 февраля она причастилась, надела черное бархатное платье, с величественным видом подошла к плахе и, громко поручив свою душу Богу, приняла удар палача.

- А что стало с Габриэлем.

- Королева Елизавета раскаялась в своем жестоком поступке. Она отменила опалу всех тех лиц, кои поддерживали несчастную Марию. Но Габриэль не стал жить в стране, которая погубила его любимую королеву. Он уехал в Шотландию, поселился в ее столице Единбурге и полностью занялся врачеванием… Память у тебя хорошая, Василий?

- Да, кажись, не жалуюсь, Афанасий Иванович.

- Слово «кажись» отныне забудь. Ты должен наизусть заучить весь рассказ о Марии и Габриэле. Только этим ты сможешь растопить душу знатного лекаря. Ныне ему уже за пятьдесят, но как поведали заморские купцы, он в добром здравии, и свою Марию он не забудет до смертного одра. И крепко уразумей: великий государь возлагает большие надежды на появление в Москве Габриэля… Намедни видел царевну Ксению. Слезами исходит, бедняжка. Жуть, как переживает за отца. Страшно подумать, что с ней случится, если недуг государя окажется неизлечимым. Всего скорее, ее ожидает монастырь.