Глупая радость то отпускает, то снова накрывает с головой. Как же здорово, что таких моментов у нас завались, а вот кошмаров на двоих по пальцам пересчитать…

– Наруто, послушай… Я сожалею.

– Который раз ты это говоришь?

– Первый раз. Так – первый.

Что ж, и возразить нечего. Это правда.

– О чем, Саске? О том, что мы с тобой ходячие косяки и в стрессовой ситуации не способны поступать правильно?

Он кивает. А возразить, блин, всё еще нечего.

Где-то в коридоре раздаются подозрительные шумы, смех. Незнакомый смех. Этот звук сразу сводит на нет желание пропускать через мясорубку наши проблемы, чувства и общую боль. Как показала практика, котлет с этой каши не приготовишь – какой тогда толк снова ее мусолить?

– Я тоже сожалею. Мы оба поступили глупо.

– Это точно, – лицо Учихи вдруг белеет, даже сереет, но он быстро берет себя в руки.

– Саске? Тебе нехорошо?

– Когда закрываю глаза, вижу нож и… я раньше спать не мог из-за этого, но видимо, организм все-таки взял своё. Мне было так… так страшно, Наруто.

– Эй… – переборов себя, все-таки хватаюсь за спутанную жженую проволоку. – Перестань. Ты справился. Не мог не справиться, у тебя же демоны в руках! Или ангелы? То, что ты ими делаешь, никакому описанию не поддается…

– Не болтай много.

– Да оно что болтай, что не болтай – одинаково приятно, – пытаюсь улыбнуться я.

Дверь приоткрывается, Итачи робко заглядывает в комнату.

– К вам можно? А то я один с ними тремя не справляюсь.

– Тремя? – выдыхаю я. И тут…

Лай.

Лай. Моей. Собаки.

Я переглядываюсь с Саске, он переглядывается со мной. Убить сволочь хочется, и так же сильно – поцеловать.

– Кьюби! – от неожиданности прорезается голос. Больно, однако на это хочется наложить кучу размером с небольшой, а то и большой небоскреб. – Ты мой рыжий засранец!

А эта несчастная тварюга бежит ко мне со всех корявых ног, как обычно запинаясь и высунув язык на плечо. И грязными лапами по одеялу, конечно же.

Саске пытается все это как-то контролировать, орет, что у меня сейчас шов разойдется, а тут не съезд дипломированных врачей, но так пофиг! Уж после того, как во мне поколупались без перчаток и зашили подручными средствами – в край.

Кьюби, рыжей счастливой тушей сгрудившись сбоку, в один миг облепляет всё лицо своим языком. А мне, кроме этого, ничего больше не надо. Хотя, нет, рука Саске нужна, без нее как-то пусто.

Жаль, подольше побарахтаться с балбесом не дают – скоро и Итачи вступает в борьбу за мое здоровье. Нашлись мамочки, ей-богу!

А вообще…

Я чувствую себя слишком счастливым, наблюдая за тем, как Итачи сгребает в кучу эту рыжую фигню, как Кьюби усердно и тупо пытается бежать ко мне по воздуху, как Саске выпихивает всю веселую компанию за дверь. В довершение в проеме появляется улыбчивый Суйгецу с Шарин на руках, а та всем острющим десятком когтей вцепилась ему в толстовку. Бедняга!

Итачи, кстати, отлично выглядит в белом – на нем футболка Саске и его же короткие бриджи цвета хаки. Он как будто… оттаивать начал? Заражаться от нас идиотизмом и беспричинной радостью жизни?

Что сказать, ему идет.

Пока они там пытаются разобраться, кто кого вытолкнул раньше, я осторожно ощупываю свою грудь. Интересно все-таки…

Хаку запугал Куренай, чтобы провести эту операцию, несомненно. Может, шантажировал. Но я всё еще не понимаю, должен ли переживать по поводу сердца. А не аукнется ли новыми проблемами?

Пока я пытаюсь сопоставить всё, что узнал за последнее время, генерал внутренних семейных войск все-таки проскальзывает в комнату.

– Как самочувствие? – Итачи слабо ухмыляется и трет шею – то ли смущен, то ли растерян.

– Терпимо. Лучше, чем могло было быть.

– Я не Кабуто, но ран повидал много, так что, возможно, всё обойдется. Сам понимаешь, после всего случившегося в больницу тебе нельзя.

– А ты разве не должен быть в штабе?

Итачи пожимает плечами. Растрепанные после потасовки волосы распались по плечам и спине, очень сильно контрастируя со светлой одеждой и кожей. Если Саске как-то связан с совиным семейством, то Итачи больше напоминает ворону – глянцево-черную, с тяжелым, глубоким взглядом одной из самых «ведьминских» птиц. У него и руки немного другие, ничего общего с пауками. Пальцы короче, но изящнее и угловатее.

Мысли сбиваются в стайку, когда в «палату» возвращается Саске.

– Наруто, ты голоден?

Тут я вспоминаю про кусочек торта и невольно морщусь. Встреча с Хаку – еще одна тайна, вытаскивать которую на поверхность нет ни желания, ни сил. Но надо, как только настанет подходящий момент. Иначе мы ничему не научимся.

– Нет, я… в норме. Итачи, а можно тебя попросить… знаю, что это неприятно и, наверняка нелегко, но не мог бы ты показать мне, что это за Роза такая?

Он коротко кивает, сует руку в карман и переводит взгляд на Саске.

– Думаю, тебе не стоит слушать.

Вот она, связь. Сразу видно, что одна кровь.

Я даже не подумал о том, что Саске может быть непросто.

– Я в порядке, – отмахивается младший Учиха.

Итачи кидает в его сторону полный подозрения взгляд, но все-таки решает не спорить и садится на стул рядом с постелью.

В тонких пальцах поблескивает маленькая металлическая капсула, не больше пяти сантиметров в длину. На первый взгляд ничего особенного.

– Я в этом не очень-то силен, но пока мы пытались найти способ ее обезвредить, узнали кое-что. Внутри электромагнит, катушка и механическая распорка. Пока заряд есть, электромагнит удерживает лепестки вместе. Как только заряд кончается или послан сигнал активации…

Он одним движением вскрывает «бутон». Внутри оказывается много лезвий – сами «лепестки» и наискосок.

– Она раскрывается. С сигнала – не сразу, постепенно, пока ослабевает магнит. Длины лезвий достаточно, чтобы добраться до сердца, разрезать диафрагму, задеть легкие и мышцы.

Итачи складывает Розу обратно. Мы одновременно переводим взгляд на Саске – его качнуло и немного повело.

Лицо белое.

– Саске? – не выдерживаю я, слабо дернувшись, а Итачи подскакивает на ноги.

– Наруто, даже не думай. Лежи.

Он быстро преодолевает комнату и хватает брата за плечи.

– Саске, успокойся. Всё закончилось. Мы все живы, опасности нет, ты слышишь?

– Прости, я… Я понял.

– Ты когда ел в последний раз?

Быстро помотав головой, Саске выкручивается из рук. А затем уходит, неловко споткнувшись о порожек.

Некто внутри меня, кажется, за эти несколько секунд успел натянуть все нервы на дыбу, до скрипа в груди. Первый раз в жизни я стал свидетелем того, как Саске выпадает из реальности.

И это еще хуже, чем видеть его уничтоженным.

– Не волнуйся, – Итачи обращает внимание на меня. – С ним всё будет хорошо. Саске сильный, хоть и впечатлительный. Наруто?

– Да, да. Я просто немного… испугался. Никогда не видел его таким.

– Я же предлагал уйти. Но нет, мы пока не обожжемся, не поймем, – Итачи возвращается на стул. – У него всегда была эта проблема, с детства. Саске, не трогай горячий чайник. Не лезь в кладовку без света. Не грызи пробки. Пф-ф. У нас зона действия определяется ожогами, синяками и сломанным зубом.

– Пробки? – напряжение чуть-чуть ослабевает благодаря непринужденному тону Учихи. Умеет же человек успокаивать.

– Не спрашивай. Просто не надо, иначе нас с тобой обоих линчуют.

Мы ненадолго замолкаем, наслаждаясь доверительной атмосферой. Потом Итачи отодвигает стул ближе к стене и устраивается поудобнее.

– Я держал Розу в руках семь раз, – тихо начинает он. – Первая и вторая были моими. Один раз пришлось самому, но… мне сунули снова.

– А остальные?

– Другие рабы. Дважды это заканчивалось смертью, потому что я не успевал, – он усмехается с такой болью, что хочется протянуть руку и стереть эту улыбку с губ. Да так, чтобы никогда больше не появлялась.

– Ты делал всё возможное, – я вижу, от моих слов ему становится легче. Надо взять планку выше. На самый максимум. – Итачи, прошу тебя. Расскажи мне всё? Что с тобой приключилось…