Поняв с кем имеет дело и немало этому удивившись, ведь все ожидали что это засада оставшихся кельриков или сбежавших от облавы инквизиторов, Магинарий Имерий отправил своих гонцов с расспросами к аптекарям и лекарям, объяснив своим людям что раненные простецы станут лечиться самостоятельно, значит у лекарей будут с просьбами либо знать, либо обеспеченные ветераны и горожани из купчин — все категории что отчасти подходили под вариант напавших на Лиутпранда бойцов.

Пару часов поисков дали в руки гвардейцев полтора десятка арестованных, из числа мелкой знати и ответ на вопрос: что же всё таки случилось прямо под стенами особняка наследника из Уммланда.

Всё оказалось проще чем кто мог предположить: на балу, что совсем недавно давал Лиутпранд, всех из отряда на него напавших бойцов чем то опоили и опозорили, заставив их вместо танцев и светской беседы, сидеть друг перед другом, со скинутыми в спешке штанами. Потом, в довершении их бед, когда они чуть живые добирались к воротам что бы покинуть столь странно их принявшее место — на них напала чернь, из прислуги отвечающих за кареты высокой знати лакеев и по приказам их господ, графов и герцогов, ещё и избила всех палками, как простолюдинов.

Подобное тройное оскорбление был невыносимо и провинциальные бароны и рыцари, из числа самых отчаянных, решили люто отомстить — их пригласили на бал, а на самом деле над ними подшутили, преподлейшим образом. Их отравили чем то гнусных, а потом — избили как простецов, унизив и не признав в них знать!

Пятьдесят мужчин решили любой ценой отомстить именно Лиутпранду и Тудджерри, считая их организаторами и виновниками столь гнусного розыгрыша над ними, и подлейшего избиения мелкой знати, случившегося на том балу.

Они сговорились меж собой и когда подвернулся удобный момент — Лиутпранд зачастил за городские стены с проверками своих отрядов что поджидали кельриков, решились атаковать его вночи.

Нападавшие все были людьми опытными в военном деле и надеялись под прикрытием темноты совершить удачную вылазку на уставших, за день разъездов, телохранителей правителя Уммланда и его самого..

— Но ведь так не поступают знатные, по отношении друг к другу! — хохоча во всё горло над рассказом Магинария Имерия, вопрошал министр Дезидерий, прекрасно зная подноготную данного инцидента. — Это же подло!

— Нападавшие считали что с ними поступили также подло, опоив ядом и избив, когда они ослабли от… Ну, в общем, перетрудились в кустах! К тому же их били палками, как простолюдинов и атаковали по трое или даже пятеро, на одного. По их мнению это была бы достойная месть подлецам, посмевшим с них насмехаться столь грубо и цинично!

Дезидерий подумал что пожалуй зря его обвиняют в том что он счастливчик: был такой отличный шанс лишиться ещё одного, пожалуй самого опасного, из претендентов на императорский престол. Однако всё сложилось так как сложилось: наследник Лиутпранд жив и здоров, даже не ранен, зато полсотни знатных дураков, либо погибли в бою, либо же скоро будут повешены… Лучше бы они успели завалить своего врага, перед собственной кончиной!

В дальнейшем разговоре выяснилось что приезжал Тудджерри и требовал немедленного расследования, когда же Магинарий Имерий ему показал первые показания арестованных — рассвирипел и кричал что такого не может быть и вместо того что бы искать убийц из Кельрики и сторонников инквизиции, гвардия и сам её глава — занимаются гнусными предположениями и распространением порочащих слухов.

Однако побеседовав с несколькими из захваченных нападавших и прочитав бумаги, сильно расстроился и очень просил не предавать дело огласки.

Он готов заплатить, что бы всех арестованных быстро казнили и произвести выплаты их семьям, дабы они не оглашали некоторую информацию, по причинам чего их отцы и сыновья так возненавидели наследника Лиутпранда.

После ухода Магинария Имерия, министр ещё минут пять смеялся от души, расхваливая перед прибывшим Тарасием агентов Шильда и Марка, и говоря что они настоящие виртуозы агентурной работы и провокаций.

Тарасий предложил дать краткий отчёт министру, перед тем как тот отправиться спать — последние двое суток были крайне насыщенными событиями и Дезидерий выдыхался гораздо раньше своего прежнего времени.

— Валяй! Что там у тебя. — милостиво разрешил «престолодержатель», беря кисть крупного, иссиня чёрного, спелого винограда и всё ещё подхихикивая, вспоминая за что чуть было не убили, совсем недавно, Лиутпранда.

— Мммм… Так! Наши люди сообщают, что первый министр Уммланда, Тудджерри, сейчас, с помощью своих собственных агентов, среди негоциантов столицы и прочих — ищет выживших инквизиторов в городе…

— Зачем? Ему вроде бы объяснили, что это не они атаковали кортеж Лиутпранда и пытались убить его господина. — изумился Дезидерий.

— Похоже он хочет взять их под защиту и спрятать в особняке вице короля Уммланда. Надеется вести через них самостоятельные переговоры с Корсо и Амвросием.

— Скотина! — сразу же помрачнел министр. — Но не дурак! Нам следует, через Клотта, давать такие потоки самой оптимистичной информации о делах штабов инквизиции в столице, что бы людям, отдавшимся под защиту Тудджерри, никто не поверил и их считали паникёрами или предателями!

— Исполню… — кивнул головой Тарасий. — Джанелло и Борелл, со своими ватагами, гоняют по ночной столице и тоже ищут «чернорясных»!

— А эти зачем чудят?

— Из мести: оба хотят перебить как можно больше из них, за прежние обиды!

— Пускай развлекаются! Не мешайте им! Потом по судам таскать начнём, припугнём за бойню.

— Так может в ночи… ну…

— Нет! Два дурака, причём абсолютных! Я боюсь Амвросия, который сам выбрал себе путь в капкан и Лиутпранда — которого туда ещё стоит заманить. Остальные так, хомячки…

Далее Тарасий сообщил что форты вокруг столицы вовремя восстанавливаются и орудийные позиции там уже созданы. Вал между реками роется точно в сроки и если подойдёт Корсо и его орда фанатиков из Кельрики, шансов на победу у них нет!

— Это ясно было и ранее — у нас почти пятикратное преимущество в силах и мы стоим в обороне, да ещё и под прикрытием каменных фортов и прочего! — недовольно перебил своего секретаря министр. — Мне важно следующее: гарантированное уничтожение Корсо и Амвросия во время скорой осады столицы кельриками, захват контроля над всей имперской инквизицией и начало похода на ересиарха Руфуса, где я бы был единственным командующим. «Командиром-примирителем»! Мы уничтожаем одного из самых опасных наследников, захватываем под свои нужды религиозную полицию, проводим успешный поход против общеизвестного и опасного ересиарха, а в конце — ну кто посмеет меня сдвинуть с нынешнего поста?! Его тут же обвинят в ересях и чего доброго, убьёт собственная охрана! Мне не нужна победа над кельриками, мне нужна гибель их лидеров.

— Стараемся, все силы… — бормотал Тарасий, задом выходя из кабинета где негодовал в кресле главный имперский министр.

Через двенадцать дней после «странных суток», когда была разгромлена вся столичная инквизиция империи, раскрыты предатели в окружении министра Дезидерия и совершено нападение на наследника Лиутпранда — главному имперскому министру доложили что армия яростных кельриков наконец прибыла, и стала лагерем примерно в четырёх часах хода от того места, где выкопали вал, между двумя близко сходящимися реками что протекали через столицу.

Было очевидно что именно через данное, казавшееся самым легкопреодолимым, препятствие — Великий инквизитор Корсо и поведёт в первую очередь своё фанатичное воинство.

Дезидерий приказал Тарасию и Анулону срочно вызвать и привести во дворец Клотта, и начать готовить тексты сообщений для инквизиторов от этого, многократно перевербованного, своего агента.

Странно, но с приходом кельриков под стены города, прежней уверенности в скорой победе у министра уже не было и в помине: Дезидерий ощущал постоянный страх и регулярно, в мыслях, прокручивал события последних дней и клял себя последними словами за то что упустил момент или не сделал достаточно хорошо какие приготовления к противостоянию, хотя было удачным время и возможности позволяли.