- Эх, молодой ты, не видал ничего. И сам я таким был. Думал, что всех спасти можно. А потом… потом многого навидался. Помню, как сейчас: была одна семья, родители да девчонка. И вот эта девка у них под машину попала. Вроде бы с аппаратами сердце стучит, да только позвоночник чуть ли не на куски разломало: ходить точно не смогла бы, да и как ходить, если заместо позвоночника с нервами просто железная палка? Знаешь, выходили её родители, очухалась. Лучше бы тебе ту девчонку не видеть: лежит, пошевелиться не может без чужой помощи, и только глаза смотрят. Как по живому режут. Говорить она тоже не могла, всё мычала только. Я терпел-терпел, а потом, как обычно, укол сделал. Только препарат другой ввёл, не такой, как раньше. Богом клянусь – улыбнулась она. Вот эта вот девка улыбнулась, когда поняла: всё, конец, отмучилась. Думаешь, она одна такая? Много их было, безнадёжных. К чему их мучить? Когда убиваешь того, кто уже умер, это и не убийство совсем.

Эйрен был не особо согласен с рассуждениями старика, но всё же выслушал их до конца: ему хотелось задать этому человеку один-единственный вопрос. Убедившись, что Дэн замолчал, Эйр как бы между прочим поинтересовался:

- Скажите, а бывает такое, чтобы человек… как бы это сказать… преображался, что ли?

- Преображался? – фыркнул старик. – Фильмов про оборотней насмотрелся, что ли?

Сообразив, как глупо прозвучали его слова, Эйрен поспешил исправить подобную оплошность:

- Нет, не в плане физически, а психически. Чтобы днём – один человек, ночью – совсем другой.

- Что, с Юкимурой общаешься?

Эти слова прозвучали столь неожиданно, что Эйрен подавился слюной и закашлялся. Когда парень наконец-то снова сумел нормально дышать, он тут же поинтересовался:

- Почему вы так решили?

- Да из всех он один такой, - спокойно, словно речь шла о чём-то обыденном, произнёс старый Дэн. – Я этого мальчишку помню, я, считай, его драться научил. Жаль его, толковый парнишка, пока заносить не начнёт.

- «Заносить»? – переспросил парень. Старик посмотрел по сторонам:

- Крови ему надо, и много. Или потрахаться с кем… В такие моменты он на зверя похож, на дикого причём. А ведь хороший пацанёнок, умный. И в медицине немножко разбирается. Думал его одно время поучить, замену себе подготовить. Да только кто же к врачу пойдёт, у которого с головой беда?

О том, что нынешние заключённые ходят к врачу, который в своё время спокойно решал, достойны ли жизни его пациенты, Эйрен решил старику не напоминать. Да и у него было, о чём ещё подумать.

========== Забытая смерть ==========

Когда Юкимура проснулся, Эйрен первым делом навис над парнишкой, заглядывая ему в глаза. Юноша пытался понять – Тварь перед ним или всё-таки всё тот же Юки. Увидев недалеко от своего лица лицо Эйрена, мальчишка моргнул один раз, другой. Затем протянул руку:

- Ты чего, во сне губы грызёшь? Поранился.

Даже его пальцы на ощупь казались другими: тёплые, немного жёсткие. Но от них не веяло холодом, как раньше. Тёплое беспокойство, любопытство… Ничего общего с тем безумным взглядом Твари. Значит, всё-таки Юкимура. Эйрен облегчённо вздохнул:

- Не переживай, ничего особенного.

Парнишка потянулся и зевнул:

- Я есть хочу. А ты?

- Не отказался бы, - осторожно произнёс Эйрен, памятуя, чем тут платят за еду. Мальчишка неуверенно посмотрел на парня:

- Тогда пошли. Тут есть одно место… Мутанты туда редко забредают, а я часто хожу.

- Что за место-то? – уже идя следом за мальчишкой и стараясь не думать о том, что они вместе уходят в этот безумно опасный город, поинтересовался парень. Юки спокойно пояснил:

- Побережье. Там если мутанты и попадаются, то хилые. А дорога почти безопасная, хотя, конечно, лучше не зевать и не забывать смотреть по сторонам. Держись за моей спиной и, если что случится, постарайся в драку не ввязываться. Не хочу, чтобы тебя убили.

«Не хочу, чтобы кто-то убил тебя раньше меня»…

Эйрен передёрнулся, словно услышав одновременно со словами Юкимуры голос Твари. Не самое приятное ощущение – понимать, что одновременно с миловидным мальчишкой шестнадцати лет от роду на тебя смотрит жестокое существо, жаждущее крови. Его вторая сущность – хищная, дикая, безумная. Интересно, каким образом такое вышло?

Молчаливый город встретил двух путников равнодушием. Периметру-312 было всё равно, что в нём ещё остались живые существа. Это место некогда умерло, и не собиралось воскресать лишь от того, что по нему ползают трупные черви. Эйрен передёрнулся от своих собственных мыслей, насторожено глядя по сторонам.

Скалящиеся разбитыми стёклами оконные рамы, полумрак опустевших зданий… И тишина. Ни одного человека или мутанта: похоже, эта дорога и впрямь была сравнительно безопасна.

Ещё издалека Эйрен услышал шум морских волн. Но вот закончились дома, и показался впереди песчаный пляж. Судя по тому, насколько белым был песок, его раньше усердно чистили. От берега, вклиниваясь в волны, отходил старый пирс, сразу за которым мерцало поле силового барьера. Граница Периметра-312. С внутренней стороны барьера вода имела более светлый оттенок, чем с внешней. За барьером же, казалось, стелилась сплошная чернота, простиравшаяся до самого горизонта, пытавшаяся вскарабкаться на небосвод и рвущая линию горизонта неровными когтями волн…

Внимание парня привлекла валявшаяся на берегу рыбина. От неё не пахло тухлятиной: похоже, она умерла совсем недавно.

- А может, вот это пожарить? – хищно покосился на дохлую рыбу Эйрен. Печально усмехнувшись, Юкимура без лишних слов вспорол брюхо рыбёшки, и парень зажал рот рукой: его тошнило. Внутри рыбины копошились белые личинки, вгрызавшиеся в гниющую изнутри плоть…

- Чем-то похоже на местных людей, да?

- Чего? – не понял сравнения Эйрен. Юкимура вздохнул:

- Вроде бы на вид все живые и здоровые, а внутри… внутри пусто. Или гниёт всё давным-давно.

Чёрные волны, отражавшие пасмурное небо, мерно шумели, очищаясь при прохождении через барьер и подходя к берегам сине-зелёными гребнями. Размеренный шум успокаивал. Море словно говорило: «А разве что-то изменилось? Я всё так же живу». Оно, наверное, даже не заметило дня Последней Войны: пусть существа, живущие в нём, изуродованы радиацией, они всё так же живут.

- А с тобой что? Пусто… или гниёт?

Юкимура поднял какой-то камушек, вынесенный волнами, и задумчиво покрутил его в руках:

- Как думаешь, а мы вообще живые?

Эйрен поперхнулся:

- В смысле? О чём ты?

Юкимура сделал несколько шагов вдоль пляжа: похоже, он что-то искал. Обернувшись, мальчишка слегка потянулся:

- Ну… это сложно объяснить. Просто у меня иногда такое чувство, что это место совсем не на Земле. Не может его здесь существовать, понимаешь?

- Не совсем, - осторожно заметил Эйрен, пытаясь сообразить, какая муха укусила Юкимуру. Мальчик обнял себя руками:

- Один мой знакомый… любил рассказывать истории. Иногда он говорил, что после смерти – физической, в смысле, - человек может попасть в Рай или в Ад. В Рай попадут те, кто вёл праведную жизнь, в Ад – грешники.

Эйрен слушал, и с каждым мгновением понимал: он не ошибся, думая, что Юкимура совсем не обычный ребёнок. Но всё-таки ребёнок. Дитя, любящее своих родителей и желавшее отомстить за их смерть. Интересно, насколько должна была быть сильной эта любовь, чтобы он отправился в Периметр-312, только чтобы избавиться от их убийцы, который, к тому же, наверняка уже давно мёртв?

- А ещё тот человек говорил: есть те, кто не может попасть ни в Ад, ни в Рай. Они совершили поровну плохого и хорошего за всю свою жизнь, и после смерти оказались на распутье. В Чистилище. Так вот… что, если мы уже умерли, но не помним этого? Что, если это место – наше испытание на прочность?

- Испытание?..

- Ну, как бы это объяснить… - в очередной раз попытался сформулировать свои мысли Юкимура. – Просто в Чистилище у человека есть две дороги. Один путь верный, и ведёт к искуплению. А второй – в Ад. И всё зависит от того, какой путь выберет человек. Что, если мы умерли, но этого не помним? Что, если это место – наше Чистилище?